МИ (Цикл)

Эта мысль наполнила Кэмпбелла холодным восторгом. Так случалось, когда он вдруг вспоминал, сколь высоко вознесся и сколь многого достиг.

Далтон Кэмпбелл рассматривал свое нынешнее положение лишь как начало. Он намеревался идти дальше. У него были на этот счет конкретные планы. И был человек, у которого просто страсть к разным планам.

И не только к ним. Впрочем, не важно. С такой ерундой Далтон вполне мог справиться. Министр просто пользуется предоставленными министерским положением возможностями.

— Тэсс, солнышко, твои волосы очень быстро растут. И если какая-нибудь женщина смотрит на тебя сверху вниз из-за того, что они еще недостаточно длинные, ты просто запомни ее имя, потому что в конечном итоге твои волосы станут длиннее, чем у них у всех. А когда они наконец отрастут должным образом, ты сможешь отплатить обидчицам той же монетой.

Тереза поднялась на цыпочки и повисла у него на шее, просияв от счастья.

Сцепив пальцы у него на шее, она кокетливо поглядела на мужа.

— Тебе нравится мое платье?

И еще теснее прижалась к Далтону, не сводя с него глаз. А его взгляд скользил все ниже и ниже.

Вместо ответа Далтон наклонился и быстро просунул руку ей под подол, проведя ладонью по внутренней стороне бедра до того места, где заканчивались чулки. Она ахнула с деланным изумлением, когда его рука достигла потайного местечка.

Далтон снова поцеловал ее, нежно лаская пальцами. Он и думать забыл о том, чтобы отвести Терезу на пир. Он жаждал утащить ее в постель.

Далтон начал потихоньку подталкивать ее к двери спальни, но Тереза вывернулась из его жарких объятий.

— Далтон! Не тискай меня! А то все увидят, что платье помято!

— Сомневаюсь, что кто-нибудь вообще это заметит. По-моему, все будут смотреть на то, что из него выглядывает. Тереза, я не хочу, чтобы ты надевала это. Только если захочешь поприветствовать своего мужа, когда он приходит домой.

Тереза игриво потрепала его по плечу.

— Далтон, перестань!

— Я не шучу! — Он снова посмотрел на ее бюст. — Тереза, это платье… оно слишком откровенное.

— Ах, Далтон, ну перестань! — Тереза отвернулась. — Не глупи, пожалуйста. В наши дни все женщины носят такие платья. — Она снова повернулась в нему лицом, откровенно флиртуя. — Уж не ревнуешь ли ты, а? К тому, что другие мужчины восхищаются твоей женой?

Тереза была единственным, чего он жаждал больше, чем власти. Если дело касалось его жены, Далтон никогда не воспринимал никаких намеков и предложений. Духи знают, что в поместье достаточно мужчин, которыми восхищаются и которым даже завидуют, ибо они добились высокого положения благодаря своим женам, доступным для министра Шандора. Далтон Кэмпбелл — не из таких. Да, он добивался желаемого — но лишь собственным умом и талантом, а не телом жены. И это тоже ставило его выше остальных.

Решительность Далтона быстро улетучивалась, и он продолжил снисходительно:

— А откуда они узнают, что ты моя жена? Их глаза никогда не доберутся до твоего лица.

— Далтон, прекрати! Ты становишься невыносимо зануден! Все женщины будут в таких платьях. Такова мода. Ты так занят своей новой работой, что ничего не знаешь о моде. А я знаю. Хочешь верь, хочешь нет, но мое платье — образец скромности в сравнении с тем, что носят другие. Я не буду надевать столь откровенные платья, как они — я знаю, как ты к этому относишься, — но и выглядеть хуже других тоже не собираюсь. Никто на это и внимания не обратит, разве что подумают, будто жена помощника министра — благонравная малышка.

«Никто не сочтет ее благонравной. Все сочтут, что она объявляет о своей доступности».

— Тереза, но ты можешь надеть другое. Например, красное с треугольным вырезом. В нем тоже будет виден… достаточно виден твой бюст. И уж вряд ли красное платье можно счесть благонравным.

Она повернулась к мужу спиной и, надувшись, скрестила руки на груди.

— Полагаю, ты будешь счастлив видеть меня в домашнем платье, а все женщины станут шептаться за моей спиной, что я одета как жена младшего помощника мирового судьи. Красное платье я носила, когда ты был никем. Я думала, ты обрадуешься, увидев меня в новом наряде. Убедишься, что твоя жена не уступает в элегантности здешним дамам. Но теперь я никогда не стану здесь своей. Буду серой женушкой помощника министра. И даже заговорить со мной никто не захочет. У меня не будет друзей.

Далтон глубоко вздохнул, глядя, как она трет пальцем нос.

— Тэсс, солнышко, женщины на пиру действительно будут так одеты?

Она мгновенно обернулась, просияла. Далтон вдруг подумал, что ее поведение мало отличается от реакции той девушки-хакенки на кухне, которая просияла точно так же, когда он пригласил ее к министру культуры.

— Ну конечно, все женщины носят такие же! Просто у меня не те формы, что у них, мне и показывать особенно нечего. Ах, Далтон, вот увидишь! Ты будешь мною гордиться! Я хочу быть достойной женой помощнику министра. И хочу, чтобы ты мог гордиться мною. Как я горжусь тобой. И я все для тебя сделаю, Далтон. Для такого человека, как ты, очень важно иметь соответствующую жену. Я защищаю твои позиции в твое отсутствие. Ты даже не знаешь, какими могут быть женщины — мелочными, завистливыми, амбициозными, лживыми, вероломными, коварными. Стоит лишь им вовремя сказать мужу гадость о ком-нибудь, и мгновенно эта злобная сплетня окажется у всех на устах. А я забочусь о том, чтобы подобные гадкие слова не распространялись, чтобы никто не осмеливался их повторять.

Далтон кивнул. Он отлично знал, что женщины передают своим мужьям сведения и сплетни.

— Догадываюсь.

— Ты всегда говорил, что мы с тобой партнеры. И ты знаешь, как я защищаю тебя. И сколько я сил прилагаю, чтобы тебе было хорошо на каждом новом месте. И знаешь, что я никогда не сделаю ничего, что могло бы повредить твоим стараниям, чтобы нам с тобой было еще лучше. Ты всегда говорил, что будешь перевозить меня все в лучшие дома и ко мне везде будут относиться как к равной. И ты выполнил свое обещание, муж мой. И я знала, что так будет. Поэтому и согласилась выйти за тебя. Я, конечно, всегда любила тебя, но все равно бы не вышла за тебя замуж, если б не верила в твое будущее. Мы можем рассчитывать только друг на друга, Далтон. Подвела ли я тебя хоть раз?

— Нет, Тэсс, ни разу.

— Так неужели ты думаешь, что я подведу тебя сейчас, когда ты занял такой важный пост? Когда ты стоишь всего в шаге от подлинного величия?

Тереза была единственной, кому Кэмпбелл доверил свои смелые планы. Она знала, к чему он стремится, и никогда не осуждала его. Она в него верила.

— Нет, Тэсс, ты не поставишь мои мечты под угрозу. Я знаю. — Вздохнув, он провел ладонью по лицу. — Носи это платье, если считаешь, что так надо. Я доверюсь твоим суждениям.

Тереза улыбнулась и подтолкнула его в гардеробную.

— Ступай переодевайся. Ты будешь там самым красивым! И если уж у кого и возникнет повод для ревности, так это у меня. Да все дамы просто позеленеют от зависти, что лучший мужчина в этом поместье принадлежит мне. Ха-ха, да ты у нас будешь получать тихие приглашения!

Далтон схватил ее за плечи и рывком повернул к себе.

— Держись подальше от человека по имени Стейн, почетного гостя Бертрана. Держи свой… свое платье подальше от его носа. Поняла?