Мичман Империи. Часть первая

— Так точно. Уходим.

Я протянул руку Лире, и повёл её к люку, а Пётр Матвеевич заторопился ещё пуще прежнего:

— Госпожа, местное дворянское общество затаилось, и ждёт, как Вы будете исполнять свои слова об аукционе через месяц. Они не будут вмешиваться в войну, думают, раз Вы так сказали, значит, всё ещё сильны. Боятся нас, трусливые собаки. Но не надо заблуждаться, многие из них поддерживают Ракс. Те давят на всех, отбирают активы в системе и на планете. Многие поджали хвосты, а кто-то ищет своей выгоды, и о Вашем прибытии уже сообщили Гавелу. Собственно, сам глава дворянской палаты и доложил, чтобы не быть крайним. Это всё тоже в облаке есть, как и то, что Губернатор поддерживает наших врагов, мало того, его родственники состоят с ними в одном альянсе.

Хм, интересно, он же не аристократ.

— Вы про Марию спрашивали, и внуков, — спохватился слуга, провожая Лиру взглядом, — все живы, ждут Вас в убежище. Мальчишки служат в одном из взводов гвардии.

— А как же Вы, Пётр Матвеевич? — обеспокоилась Лира, застыв на краю спуска в подземный ход. — Идёмте с нами!

— Я бы и рад послужить Вам дальше, госпожа, — улыбнулся старый слуга, — но моё время пришло. Ростислав Драгомирович, у меня к Вам просьба.

* * *

Я выбрался из подвала и затаился в комнате, так, чтобы было удобно подскочить к входной двери. Тактические очки транслировали картинку со спутника. Вражеские антигравы приземлились рядом с разрушенным браунстоуном, и из них выскочили солдаты Раксы. Офицеры стояли около машин, пара десятков бойцов разошлись в стороны в качестве охранения, остальные же достали строительное оборудование и полезли на руины. Всего полсотни человек.

В максимальном приближении, казалось, будто наблюдаю через видеокамеру на крыше дома. У меня в запасе было не так много времени, всего пара минут, но хотелось уважить старого слугу, выполнить его просьбу.

Удобный момент подвернулся через полторы минуты. Один из рядовых на куче строительного мусора замахал руками, видимо, подзывая остальных. Все, кто был на улице, повернулись в его сторону. Пора!

Я подскочил к двери, распахнул её, и двумя короткими очередями срубил ближайшего офицера.

Его прошило насквозь. В изменённом состоянии сознания, как в замедленной съемке, я видел капли крови, что попали на стоявших рядом людей, которые довольно бодро среагировали и попадали на землю.

Бесшумное оружие так себе подходит для привлечения внимания. Я метнул одну гранату, как раз туда, где среди антигравов залегло человека четыре, дал очередь в сторону солдат-разнорабочих, и спрятался за стеной. Меня засекли.

По стенам застучало, разлетелись вдребезги кадки с пионами, осыпалось оконное стекло. Кто-то кричал матом на польском. Локальные щиты у меня были выставлены заранее, и я своей аурой ощущал, как в них бессильно вязнут пули ослабленные кирпичным укрытием. Смена позиции. Переместиться к окну, срезать двух противников, подбегающих к дому. Ещё одна очередь по машинам, отступить к подвалу, и забросить гранату на крыльцо. Просьба Петра Матвеевича выполнена. А теперь ходу.

Я буквально пролетел над ступеньками лестницы, приземляясь на бетонный пол подвала. Над головой, в гостиной, приглушённо хлопнул взрыв наступательной гранаты. С потолка посыпалась побелка, а я нырнул в люк подземного хода, где меня дожидалась Лира.

— Спасибо, господин! — донеслось мне в след.

— Бежим! — я схватил любимую за руку, и мы рванули по довольно просторному подземному коридору.

Свет от ламп под потолком превратился в сплошную линию. Гул от нашего топота заполнил уши, если бы не защитные маски, то нос бы забило пылью. А так, она просто взметалась за нашими спинами, и зависала в воздухе туманной дымкой, медленно оседая обратно.

Сто метров, двести, триста. Пятьсот! Дрогнули стены и пол. Свет мигнул, и погас. Сзади раздался глухой, объемный БУХ, будто кто-то ударил ладонью по воде, и нас обдало пыльной волной — Пётр Матвеевич ушёл. На своих условиях. Как мужчина, как достойный слуга древнего рода. Ушёл так же, как его господин.

Глава 9

Клеммы в энергоотсеке щёлкнули, и я выдохнул, разгибаясь из неудобного положения. Ячейка с батарейками встала надёжно, оставалось только дёрнуть рубильник, и маленький пятачок пространства в подземном туннеле осветило несколько мощных ламп.

Наблюдательный пост охраны был оборудован просто и по уму: пара кресел перед стеной с монитором, куда с поверхности передавали изображение камеры наблюдения; да оружейная стойка с пистолетами-пулемётами, боезапасом и другим оборудованием, что расположилась около панели управления бронированной дверью — входом в «приёмный шлюз». Гермошкаф с медикаментами и провиантом, а также автономность в плане электроэнергии довершали общую картину.

Внутренней силой я смёл пыль в угол, усадил в одно из кресел Лиру и включил моник. Голограмма несколько раз моргнула, и появилась чёткая картинка. В проулке, куда выходил подземный ход, засел противник: я насчитал целое отделение, и несколько броневиков на основной улице. Связи с нашими ребятами не было.

Оглядел пульт управления ещё раз. Никаких портов и антенн, только приёмники для камер. Чуватов бы точно смог использовать их и наладить сообщение через тактическую систему очков, но его здесь не было. У меня же только и получилось, что подключиться к видеонаблюдению, перекинув изображение на очки. Делать нечего, придётся лезть к выходу.

Бронедверь открывалась при помощи одноимённой кнопки и вела, как и показывал монитор, в крохотную комнатку с лестницей в стене. Подняться наверх было делом минутным. Ничего не скрипело и не шумело — я был осторожен.

Ступеньки окончились стальным карнизом с гермодверью в техническую пристройку на поверхности. Поисковая техника и картинка с камер сообщали, что в помещении людей нет, но внутрь я не пошёл. Стоило оказаться на карнизе, как тактическая сеть словно взорвалась от потока информации. Тут же определилось моё местоположение, и отметились ближайшие цели. Появились траектории возможных маршрутов, отметки противников, дронов Ракс и журналистов в воздухе над кварталом, но самое главное, вернулась связь.

Доложиться я не успел. В ухе сразу же раздался радостный вскрик Ждана, перекрывая абсолютно весь эфир:

— Ростик, вы живы! Хвала Господу!

Столько радости и облегчения было в его голосе, что у меня сбился боевой настрой, стало как-то легко и свободно, хотя и не понимал, по какому поводу он столь эмоционален. И что значит «вы живы?».

— Мы так испугались, когда дом взорвался! — брат игнорировал существующие правила связи и продолжал монолог. — Ваши отметки исчезли, и тут всё разнесло. Автогравы Ракс разметало в стороны, о гвардейцах вообще молчу. Их просто испарило. Ещё и соседним домам досталось, а вы… я так беспокоился…

— Ой, вот ты панику наводишь! — прозвучал фоном голос Белославы.

Они там что, все в штабе собрались, и за нами, как за сериалом наблюдают?!

— Что ты машешь на меня? — фон перерос в активное возмущение. — Да не толкайся! Твоя несдержанность мешает людям! Всё, я пошла, маму успокою, а то ты уже всех своим беспокойством заразил.

— Сама же панику и навела, — возмутился Ждан. — Я что ли к матери бегал, про Ростика и взрыв рассказывал?

— Наговорились?! — рыкнул по рации Ерастов. — Тишина в эфире!