Мифы древней Скандинавии

Тут из воды показалась изрыгающая яд голова Ёрмунганда, и Тор уже поднял свой молот, но перетрусивший Хюмир обрезал леску, и Змей погрузился в пучину. Рассказывают, что Тор все же метнул свой молот и поразил Змея, но тот остался лежать на дне океана, ожидая своей очереди на месть. Раздосадованный Тор стукнул своего незадачливого спутника в ухо, тот упал в море, а сам вброд добрался до суши.

Этот забавный сюжет о трусливом великане и мести Тора, пересказанный Снорри, служит прелюдией к грядущей мировой драме, когда в последние времена Змей сам выползет на сушу и сразится с громовержцем. Но этот миф напоминает о главных подвигах других громовержцев, которые в начале времен поразили Змея, как Зевс — Тифона, а индийский Индра — Вритру. И славянский Перун бьет молнией в землю тогда, когда от него прячется черт, которого некогда представляли в виде змея.

В изложении Снорри миф включает хорошо нам знакомые сюжеты волшебной сказки — о теремке-рукавице и глупом великане. В более древнем рассказе, сохраненном «Песнью о Хюмире» в «Старшей Эдде», у Тора на уме была не месть Мировому змею, прикинувшемуся кошкой, а другие заботы.

Трудную задачу задал Тору друг богов — морской великан Эгир, когда боги вернулись однажды с богатой охотничьей добычей и решили устроить у Эгира пир. У великана было много котлов, но не было подходящего для варки пива — его и должен был добыть громовник. Боги не знали, где добыть такой сосуд, чтобы пива хватило на всех, но Тюр подал совет, использовать который было нелегко: на востоке у края небес живет отецТюра мудрый великан Хюмир, у него есть огромный котел в версту глубиной. Тюр и взялся сопровождать громовника в этой поездке.

Мы уже знаем, что пир не был для богов простой забавой — это было священное действо: недаром боги гадали на прутьях, испещренных волшебными рунами, и даже на жертвенной крови, как им устроить этот пир. Пир должен был состояться зимой — значит, он относился к главному празднику языческого календаря, Новому году, йулю.

Тору нужно было спешить из Асгарда в Страну великанов. По дороге Тор оставил своих козлов и повозку в доме великана Эгиля (как рассказывалось в мифе о волшебных козлах громовника), а сам вместе с Тюром пошел в палаты Хюмира. Первая встреча не предвещала добра, ибо Тюра встретила его великанская бабка, у которой было девять сотен голов! Но хозяйка дома, светлобровая красавица в золотом наряде, приветила сына и вынесла гостям пива.

Здесь Тора ждало испытание, напоминающее о позорном для бога поступке, когда он со спутниками прятался в варежке Утгарда-Локи. Хозяйка советует гостям спрятаться под котлом (за которым они и явились в великанский дом), потому что муж ее злобен и скуп на еду — таков обычай великанов.

Храбрецы прячутся как раз вовремя, ибо с охоты возвращается Хюмир, и льдины сыплются с его бороды. Мать Тюра рассказывает великану о прибытии сына, но добавляет, что с ним — Веор, друг людей: они сидят за столбом, под балкой, на которой висят котлы.

Известие о Торе, враге великанов, приводит Хюмира в такую ярость, что от его взгляда столб сломался, балка треснула, а котлы рухнули. Эти разрушения прошли не без пользы для богов — лишь один котел был достаточно прочным, и не разбился: он-то и был нужен Тору. Но даже великан не может убить гостя в своем доме. Он велит приготовить еды — запечь трех быков в яме с раскаленными камнями. Тут Тор показал свою силу — он один съел двух быков.

Наутро нужно было опять добывать пищу, и великан позвал Тора на рыбную ловлю. Тогда-то Хюмир выудил двух китов, а Тор — самого Мирового Змея. Мы видим, что эта рыбная ловля — всего лишь одно из испытаний — состязаний с великаном, — в котором вновь победителем вышел Тор.

Совсем помрачневший великан велит богу дотащить двух китов до жилища или привязать челнок. Но Тор, показывая свою божественную силу, не только взваливает на плечи улов, но прихватывает и ладью, даже не вычерпав из нее воду.

Злобный турс продолжал упорствовать в испытаниях бога и задал, наконец, действительно трудную задачу. Тор показал свое умение на рыбной ловле, но сможет ли он разбить кубок великана? Громовник схватил кубок и метнул его что есть силы в каменный столб, подпиравший кровлю жилища; столб разлетелся вдребезги, но кубок остался цел. Подмога опять пришла от матери Тюра — та подсказала, что кубок надо метнуть в голову Хюмира, ведь она крепче кубка. Тору опять пришлось напрячь все свои силы, и кубок разбился о голову хозяина.

Богам осталось одно испытание: унести «корабль пива» — котел — без чьей-либо помощи. Тюр дважды пробовал поднять сосуд, но так и не сдвинул его с места. Зато Тор тут же вскинул котел на голову так, что только котельные кольца зазвенели о его пятки (ведь котел был глубиной с версту).

Но не таковы были великаны, чтобы так просто уступить свое сокровище. Недалеко удалось уйти Тору, и он увидел, что из горных утесов движется войско многоголовых гигантов. Многоголовость, равно как и упомянутая многорукость, — признак первобытных чудовищ, возникших из хаоса: Тор именуется поэтами «отрубившим девять голов Тривальди» (великана, известного только по имени). Время состязаний кончилось — настал черед битвы. Тор сбросил котел, взялся за Мьёлльнир и перебил все полчище.

С тех пор, говорится в конце песни, боги каждую зиму пили пиво у Эгира.

Пропавший Мьёлльнир. Песнь о Трюме

Не только боги добывали блага в стране великанов. Ётуны тоже не оставляли надежд поживиться сокровищами Асгарда. Некогда могучий строитель города богов, чуть было не добыл себе Фрейю. И другой раз князь великанов был близок к той же цели, обезоружив защитника Асгарда.

Однажды Тор, пробудившись от сна, обнаружил, что пропал его молот. Разъяренный бог поведал эту страшную тайну только хитроумному Локи — земля и небо стали беззащитными. Тогда боги пошли к Фрейе, чтобы та одолжила принадлежавший ей чудесный наряд из перьев. Получивший крылатый наряд Локи помчался по воздуху в землю ётунов, где увидел их конунга Трюма, сидевшего на кургане (на курганах предков сидели конунги — законные правители) и осматривавшего свои стада.

Трюм сделал вид, что удивлен появлением Локи. Вежливости ради он спросил, что слышно у асов и у альвов, а потом уже задал вопрос о том, почему Локи явился в Ётунхейм один: мы помним, как Локи путешествовал с Тором, и вопрос великана звучал не без злорадства. Имя Трюм означает «Грохот», и великан выступал как бы дублером Тора в Утгарде.

Локи вынужден был ответить, что неладно у асов и альвов — пропал Мьёлльнир; не Трюм ли запрятал молот?

Великан тут же признался, что он упрятал оружие громовника глубоко в землю — на восемь поприщ — и отдаст Мьёлльнир лишь в обмен на Фрейю.

Локи помчался назад, к жилищу асов, где его ждал громовник. С не лучшей вестью отправились боги к жилищу Фрейи: они поведали богине, что ей придется облачиться в свадебный наряд, чтобы ехать в Ётунхейм.

Норманнская богиня красоты была сродни богатырским девам — валькириям (даром что поэты именуют ее «прекрасной в слезах богиней»); она разгневалась так, что затряслись палаты асов. Ее следовало бы назвать распутной, если она согласится на замужество в Стране великанов.

Пришлось всем асам собираться на тинг и думать, как вернуть молот. Тут провидец Хеймдалль и дал добрый совет: невестой надо нарядить самого Тора, украсив его принадлежавшим Фрейе чудесным ожерельем Брисингов, привесив на пояс ключи, как следует хозяйке, и скрыв колени силача под женским платьем.

Для громовержца это испытание было тяжелее битвы с ройском великанов: ведь для героя нарядиться женщиной — большой позор, и асы могли назвать Тора женовидным.

Но Локи напоминает, что сейчас не до соблюдения обычных норм чести: ётуны готовы захватить Асгард! Сам Локи готов прикинуться доброй служанкой, чтобы не оставлять Тора одного.

Громовник запряг своих козлов, и брачный поезд с грохотом отправился в Ётунхейм. Обрадованный Трюм велит застилать скамьи и встречать дочь Ньёрда — у него много сокровищ, и не хватает лишь Фрейи.