Мифы и легенды народов мира. Том 12. Передняя Азия

Когда недуг человека считался смертельным, около постели больного начинался плач. И он продолжался семь дней после смерти человека. При этом могли приглашать специальных плакальщиков. И плакальщики, и родственники покойного в знак траура бичевали себя, наносили себе порезы и другие раны. Близкие покойного садились на пол или на землю, посыпали свои головы пеплом, надевали власяницы. Его родственники преподносили дары различным людям, надеясь такого рода жертвоприношениями облегчить участь скончавшегося. А затем устраивали тризну, которая тоже могла продолжаться несколько дней. Масштаб всех этих церемоний, естественно, разнился в зависимости от материальных возможностей и положения семьи покойного. Погребение царя было общегосударственным мероприятием.

Когда в начале XII в. до н. э. Угарит погиб, то и его культы исчезли вместе с ним.

Финикийский культ

Финикийцы, как и угаритяне, почитали своих богов прежде всего в святилищах. Само понятие «святое», «святилище» (в финикийском языке это обозначалось одним словом) играло очень важную роль в их жизни. Оно прилагалось ко всему, что имело отношение к божеству. И прежде всего, конечно, к святилищам. Очень древними были природные святилища. Как и угаритяне, финикийцы обожествляли некоторые горы и саму такую гору («высоту») воспринимали как святилище того или иного божества. Такими горами были Цафон на севере и Кармел на юге. В других случаях почитали не всю гору, а только пещеру в ней. Пещерное святилище было найдено в самой Финикии в гроте Васта между Сидоном и Тиром. Здесь обнаружены различные культовые предметы и надписи на стенах, сделанные посетителями пещеры. На западе финикийского мира, у берегов Испании удалось найти подобное пещерное святилище Эс'Куйрам, которое существовало не менее четырех–пяти веков. Пещера Эс'Куйрам была расположена недалеко от морского побережья на высоте приблизительно 200 метров. Проникали в нее через узкий вход, ориентированный на восток. После небольшого вестибюля еще один вход открывал доступ в основной зал, где и совершались различные культовые действия. Были в этой пещере и другие помещения, ныне разрушенные. В пещере найдены надписи, свидетельствующие, что здесь поклонялись сначала богу Решеф–Мелькарту, а затем в особенности богине Тиннит. Археологи обнаружили там около 600 целых статуэток, изображавших эту богиню, и более тысячи фрагментов. Все эти фигурки довольно однообразны: они представляют собой бюсты Тиннит со сложенными на груди крыльями и в головном уборе. Когда-то статуэтки были ярко раскрашены и даже покрыты тонкими листочками золота. В западной части Сицилии около города Панорм (современный Палермо) тоже найдено подобное святилище в Гротта Реджина на самом берегу моря на высоте 180 метров. Там обнаружены различные надписи, нарисованные на стенах знаки и фигуры, в том числе «знак Тиннит» и корабль египетской богини Исиды. В этой пещере почитали и Тиннит, и Исиду, и Шадрапу.

Другим видом святилищ, тоже довольно древним, были святилища под открытым небом. Такое святилище представляло собой место, особым ограждением отделенное от остального, «светского» мира и воспринимавшееся как святое. Здесь не было ни статуи, ни храма, а стоял только алтарь, на котором совершались жертвоприношения. Верующие приносили различные дары богу, делали посвятительные надписи, воздвигали священные камни. Такие святилища найдены в различных местах финикийского мира, как на востоке, так и на западе. Иногда богам и почтенным обожествленным героям, как, например, братьям Филенам, пожертвовавшим собой ради родины, ставили отдельные алтари. Особым видом святых мест были маленькие часовни размером порой не больше одного квадратного метра с собственным двориком и лабиринтом загородок, образовывавших проход к ним.

И все же наиболее значительным и важным видом святилищ были храмы, располагавшиеся в основном в городах. Каждый храм был довольно сложным комплексом, существенной частью которого являлся храмовой двор. Важнейшее место во дворе занимал алтарь. Здесь же могло расти так называемое священное дерево, то есть дерево, посвященное тому или иному божеству. В глубине двора поднималось само здание, которое обычно состояло из трех частей: вестибюля, собственно храмового помещения (целлы) и недоступного для верующих помещения — Святая Святых. Если в храме отправлялся культ нескольких близких божеств, то могло быть две или даже три целлы. Храмы ставились на высоких подиумах или террасах, к которым вели лестницы. Весь храмовой участок ограждался стеной, отделяющей священное место от обычного мира. Финикийцы обозначали храм словом bet, что означает «дом». И он действительно считался домом бога, а не местом совместной молитвы. Сам бог или богиня должны были присутствовать в своем храме либо в виде статуи, либо в виде особого священного камня — бетила. Доступ в Святая Святых, где, как полагали, обитает божество, был разрешен только жрецам, да и то лишь в определенные дни. Вход в храм отмечался высоким порогом, перешагнуть через который означало перейти из обычного, «светского» мира в мир священный, божественный.

Храмы сопровождали всю историю Финикии и ее колоний. С течением времени они видоизменялись, но в целом соответствовали установленному образцу. Самые древние храмы, относившиеся еще к III тысячелетию до н. э., обнаружены в Библе. Один из них, храм богини Баалат–Гебал, поднимался рядом со священным озером. Другой располагался к востоку от него, и его «хозяином» было мужское божество, вероятнее всего — Решеф. Этот храм имел довольно сложную архитектуру. В большом дворе находилась целла, к нему примыкал другой двор с несколькими помещениями, и все вместе они образовывали сооружение, в плане напоминавшее латинскую букву L. В начале II тысячелетия до н. э. над частью этого храма был построен другой храм, посвященный Решефу, имевший более простой план и уже совершенно соответствовавший общему архитектурному принципу, по которому строились финикийские храмы, то есть состоял в основном из двора и целлы в его глубине. В центре этой целлы поднимался высокий бетил (сохранилась только его нижняя часть), перед которым находился небольшой бассейн для совершения возлияний вином или какой-либо другой жидкостью. Более низкие бетилы стояли в углу здания, здесь же имелась и специальная платформа, на которую возлагались пожертвования богине. Подобные вертикально стоящие священные камни в большом количестве наполняли двор. Все они напоминали египетские обелиски, и поэтому археологи назвали свою находку «храмом с обелисками».

И в I тысячелетии до н. э. в финикийских городах сооружались значительные храмы. Финикийские мастера построили и храм Йахве в Иерусалиме, полностью соответствовавший принципам культовой финикийской архитектуры. Весь храм был длиной приблизительно в 30, шириной в 10 и высотой в 15 метров и состоял из трех частей. Перед ним располагался двор шириной, равной ширине храма, а длиной в 5 метров. В основном помещении храма разворачивались различные культовые действа, а в его задней части была Святая Святых, отделенная от остального помещения доходившей до потолка стеной, и вход туда закрывался богато украшенной деревянной дверью. Помещение Святая Святых имело форму куба со стороной примерно 10 метров и было обложено золотом. Там находился Ковчег Завета. Весь храм изнутри был облицован ценными породами дерева, потолок и пол были изготовлены из кедра. Дерево покрывала богатая резьба. В украшении храма изобиловало золото. По поручению своего государя прибыл в Иерусалим и активно участвовал в постройке храма тирский мастер Хирам, тезка царя. Он, в частности, поставил около входа в храм два медных столба высотой около 9 метров, соорудил огромный медный бассейн для омовения жертвенных жи–вотных, изготовил множество ритуальных предметов. Вокруг храма располагались различные подсобные помещения, в том числе жилища жрецов.

В планировке иерусалимского храма был использован, по–видимому, план храма Мелькарта. Храмы этого бога имелись и в Тире, и во многих тирских колониях. Тирский храм был первоначально построен одновременно с городом, то есть в XXVIII в. до н. э. Царь Хирам в X в. до н. э. перестроил его. В этом храме тоже было два столба (из золота и смарагда), и его украшали многочисленные приношения верующих.

Еще раньше, в XII в. до н. э., большой храм Мелькарта появился в Гадесе. Храм был построен из камня и сверху покрыт кедровыми досками, привезенными с гор Ливана. Он поднимался на подиуме, у подножия которого находился источник пресной воды. Основу святилища составлял открытый двор с алтарем в глубине. Это было священное пространство, окруженное стеной с башней. Внутри него имелось два колодца. Впереди был притвор, длина которого равнялась ширине главного двора. По периметру двора располагались капеллы (в одной из которых стояла статуя бога), а также жилые помещения жрецов и другого храмового персонала. Вероятно, там же как символ священного леса стояла золотая олива с изумрудными плодами. Вход в это священное пространство открывался воротами. На них, как мы уже знаем, были изображены девять подвигов Мелькарта, а также сцена его смерти и воскресения. Здесь же находились два бронзовых столба, покрытые древними надписями, понять которые в римское время уже никто не мог.

В глубине двора располагался сам храм прямоугольной формы. Внутри храма не было никаких изображений и стояли лишь два бронзовых алтаря, на которых горело негасимое пламя. В задней части храма находилось особое помещение, доступ в которое был дозволен только жрецам. Это помещение было слегка приподнято, в него вели три двери. Здесь и располагалась гробница Мелькарта. Надо отметить, что гробница Мелькарта в Гадесе была одной из самых почитаемых всеми финикийцами (а порой и не только ими) святынь. В храме и священном дворе хранились дары верующих.

Жрецы Мелькарта ходили босыми, облачались в белые льняные одежды и брили головы. Во время жертвоприношений они надевали более торжественную одежду, отделанную широкой полосой. Жрецы давали обет безбрачия. Во главе жрецов храма Мелькарта стоял верховный жрец. От Мелькарта ожидали прорицаний о будущем. Считалось, что бог делал это обычно во сне того человека, который просил о пророчестве. Желающие его получить располагались в особых помещениях вокруг священного двора, там они спали, а утром храмовые ясновидцы толковали эти сны и предсказывали будущее.

Важнейшей частью служения богу являлись жертвоприношения. Алтарь Мелькарта должен был обагряться кровью жертв ежедневно. Призывы к богу сопровождались особыми ритуальными танцами.

Жрецы Мелькарта поддерживали строгое соблюдение отеческих обычаев. В самом здании храма тщательно сохранялись балки, оставшиеся от первоначального строения. Моряки, возвращавшиеся после долгих странствий, именно здесь приносили благодарственные жертвы богу. Чужеземным морякам разрешалось заходить в храм лишь ненадолго, и они не могли там даже заночевать. Женщины вообще не допускались в святилище.

Храм Мелькарта в Гадесе был очень богатым. Многие люди считали важным для себя принести в храм те или иные дары и посвятить их богу. Еще важнее было то, что в этом храме хранилась казна Гадеса. Может быть, и тирский храм Мелькарта играл роль казнохранилища.

Храмы Мелькарта были не только в Тире и Гадесе, но и в других городах. Такие храмы имели, однако, чисто местное значение и занимали второстепенное положение, как, например, храм Мелькарта в Карфагене.

Сами карфагеняне особо почитали храм в Тире, признавая его высокий авторитет. Туда, а не в свое городское святилище они посылали десятую часть всех своих доходов, в том числе и военной добычи. Туда же ежегодно отправлялись из Карфагена «священные посольства».