Мифы о 1945 годе

После великой Победы для этой «партоплазмы» открывались соблазнительные перспективы. Теперь уже не надо было бояться того, что тебя пошлют на фронт комиссаром бригады или — того хуже — в тыл врага, где власть принадлежит не райкомам, а ортскомендатурам.

Теперь, после Победы, только и жить!

Жить номенклатурной.

А тут — Щербаков с его принципиальностью и, чёрт побери, ещё и с молодостью.

В МГК после Щербакова пришёл Г.М. Попов, который был снят в декабре 1949 года за зажим критики, отсутствие самокритики и неправильное отношение к кадрам (дело Попова началось в октябре 1949 года с анонимного письма Сталину «инженеров коммунистов завода имени Сталина Марецкого, Соколовой и Клименко»).

Что же до якобы «антисемитизма» Щербакова, то вот — дополнительная информация.

7 января 1947 года заведующий отделом агитации и пропаганды Георгий Федорович Александров и зав. Отделом внешней политики Михаил Андреевич Суслов направили Молотову и секретарю ЦК Кузнецову записку с предложением прекратить деятельность Еврейского Антифашистского комитета, где, в частности, было сказано:

«Еврейский Антифашистский комитет в СССР начал свою деятельность в апреле 1942 года с разрешения А.С. Щербакова. Официального решения партийных и советских органов о создании Комитета и его функциях не было…»

А вот история театрального критика «космополита» Бориса Дайреджиева (1902–1955). В 1950 году в письме на имя Суслова он писал:

«Уважаемый товарищ!

Меня затравили. Я терпел год. Не обращался к секретарям ЦК. Но больше молчать не могу. Нет сил.

Когда после ликвидации РАППа в Союз писателей пришёл тов. A.C. Щербаков, он взял меня помощником по национальным делам. И всячески защищал меня от травли бывших рапповцев. Эти два года единственный светлый проблеск в моей литературной жизни. Я много работал и печатался…»

Можно вспомнить и решение «ксенофоба» Щербакова в 1944 году по записке Агитпропа ЦК о возможности издания в США для СССР журнала «Америка» и распространении его в СССР. Именно Щербаков дал этому проекту «зеленый свет». И только 29 июля 1952 года постановлением ЦК распространение журнала в СССР было прекращено в связи со всё более антисоветской позицией США.

О стиле молодого заведующего Отделом культурно-просветительной работы ЦК Щербакова можно судить и по его докладным запискам, например, записке Сталину, Андрееву и секретарю ЦК Ежову об итогах работы Главного управления кинофотопромышленности в 1935 году и плане на 1936 год.

Этот документ отличается хорошим литературным слогом, умным анализом и принципиальностью.

В 1944 году, 31 января, Сталин резко раскритиковал режиссёра Довженко за его киноповесть «Украина в огне» — к слову, вполне справедливо как с политической, так и с художественной точек зрения. Был там и Щербаков. Позднее он направил Сталину запись его доклада, которую сам же и выправлял, делая вставки от себя — что само по себе говорит об уровне доверия Сталина к Щербакову.

Смерть Щербакова на фоне огромного, неудержимого, всеохватного ликования по случаю Победы прошла почти незаметно. Кто мог скорбеть в тот момент, когда в душе у всех живущих всё пело — тем более, в Москве?

Но говоря о злых мифах 1945 года, уместно расставить верные точки и над этим скорбным событием второго послевоенного дня.

Ведь в мае 2010 года исполняется не только 65 лет со дня Победы, но и 65 лет со дня смерти одного из верных сынов Родины, не жалевших сил и здоровья для достижения этой Победы.

О маршале Берии, «незаслуженно» получившем маршальский жезл

Когда Первого заместителя Председателя Совета Министров СССР Лаврентия Павловича Берию арестовали, он имел воинское звание «Маршал Советского Союза».

Звание это было присвоено ему 9 июля 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР, и по этому поводу сегодня можно услышать ехидное: «Маршал, не выигравший ни одной битвы и вообще фронта не видевший».

Так заслужил ли Лаврентий Павлович высшее полководческое звание или нет? Ведь и, например, авиаконструкторы Туполев, Яковлев, Ильюшин ни одного дня на фронте не были, а носили генеральские погоны. А вклад Берии в победу советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов был огромным, воистину маршальским. И уж головой он рисковал (на войне как на войне) не менее, чем любой из фронтовых маршалов.

Если придерживаться сухих фактов, то звание маршала Лаврентий Павлович получил просто потому, что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июля 1945 года были отменены специальные звания для начальствующего состава НКВД — НКГБ, введённые 7 октября 1937 года, с приведением их к общевойсковым.

Высшее специальное звание Генерального комиссара безопасности СССР было приравнено в своё время к высшему воинскому званию Маршала Советского Союза. А Генеральным комиссаром безопасности был Берия. Кто-то по поводу «лубянского» маршала» иронизировал, но ведь даже Сталин на фронте не воевал, а звание Генералиссимуса заслужил вне сомнений.

Однако сегодня мы вполне вправе задаться вопросом: «А если бы Лаврентий Павлович Берия не был бы так нужен в деле организации всей государственной жизни в тылу, смог бы он быстро стать крупным военачальником и полководцем?»

Мой ответ: да!

Всё, что мы знаем о подходах Берии к поставленным перед ним Сталиным и Державой задачах, убеждает в правомерности такого ответа.

Думаю, Берия был бы лучшим полководцем, чем, например, маршал Мерецков, на котором лежит немалая вина и за наши первые неудачи в «финской» войне, и за бездарную предвоенную деятельность Генерального штаба, и за провалы 1942 года — в том числе и со злосчастной 2-й ударной армией генерала Власова на Волховском фронте.

Думаю, Лаврентий Павлович командовал бы войсками и не хуже маршала Толбухина. Фёдор Иванович Толбухин, скончавшийся в 1949 году пятидесяти пяти лет от роду, свою маршальскую звезду получил вполне заслуженно. Как командующий фронтом он провёл Крымскую и Ясско-Кишинёвскую операции, освобождал Болгарию и Югославию, воевал в Румынии, Венгрии и Австрии. Однако особо сильной хватки — тем более управленческой хватки Берии — не имел.

А Берия был, что называется, «скорохватом»! Так что, пожалуй, он и полководцем был бы компетентным.

Вот же и пример: оборона Кавказа! Берия провёл эту оборонительную операцию как полководец нового типа — воюющий не только на фронте, но и в тылу. Однако и чисто военные тогдашние стратегические решения Берии серьёзно поспособствовали тому, что немецкое наступление на Кавказе захлебнулось. Так что звезду Генерального комиссара государственной безопасности СССР Берия мог бы обменять на маршальскую звезду уже в 1942 году — после Кавказа!

Я говорю это вполне серьёзно.

Да, маршал — высшее воинскоезвание, которого удостаиваются крупные военачальники, полководцы. Обычно звание маршала присваивается тем, кто успешно руководил какой-то стратегической операцией в войне. Но оборона Кавказа в 1942 году, безусловно, относится к таким операциям, что подтверждается и учреждением отдельной медали «За оборону Кавказа».