Мифы воды. От кракена и «Летучего голландца» до реки Стикс и Атлантиды

Особо отметим интересный обычай из кубинской традиции регла-де-оча: un violin para Oshun — исполнение на скрипке мелодии, классической или народной, посвященной богине. Происходит это в рамках групповой церемонии в храме или в иных обстоятельствах, по велению души.

Ойя — более агрессивное божество, чем все ранее упомянутые; ориша штормов, гроз, а также смерти и возрождения. Покровительница реки Нигер. В кандомбле более известна как Йансан и также считается тесно связанной с загробной жизнью. Ритуальные цвета Ойи / Йансан — красный, пурпурный, винный. Этнограф конца XIX века Альфред Бердон Эллис упоминает храм Ойи «возле Локоро, недалеко от Порто-Ново», где, по слухам, имеется изображение богини с восемью головами вокруг еще одной, центральной, — это символизировало, по мнению ученого, многорукавную дельту Нигера. К сожалению, ни храм, ни это изображение не встречаются в других источниках.

Оба — богиня одноименной реки, еще одна супруга Шанго, про которую рассказывают, что она (по совету Ошун или другой коварной, враждебно настроенной соперницы) отрезала себе ухо и преподнесла мужу, когда тому нечего было есть перед важной битвой. У этой истории два несовместимых финала: в одном разгневанный Шанго навсегда выгнал жену, а в другом — на­оборот, оценил жертву по достоинству.

Олоса — супруга Олокуна в его мужской ипостаси, владычица лагуны Лагос, расположенной вблизи одноименного города в Нигерии. Разлив лагуны считали признаком того, что кто-то рассердил богиню. Посланцами Олосы считались крокодилы; для некоторых особо важных избранников ее жрецы строили у воды жилища из пальмовых листьев.

ВЛАДЫКИ ПОТУСТОРОННЕГО МИРА

Мананнан мак Лир

Четвертым из мифических племен, некогда населявших Ирландию, считается народ богини Дану: красивый, искусный и очень умный. В большинстве случаев этот народ отождествляется с древними кельтскими богами, могущественными существами языческой эпохи, которые с приходом христианства были либо ассимилированы и продолжили свое мифическое существование как христианские святые, под новыми именами, либо в фигуральном смысле ушли в холмы и постепенно измельчали, превратившись в массовом сознании в образы, лишенные всякой силы, нередко комические и неспособные противостоять силе истинной веры. Всплеск интереса к этому региональному пантеону связан с так называемым Кельтским возрождением (или Кельтскими сумерками) — британским эстетическим движением, возникшим на рубеже XIX–XX веков. Немалую роль в нем сыграл известный поэт и писатель Уильям Батлер Йейтс.

Мананнан Мак Лир (сын Лира / Лера, сын моря) — один из сыновей богини Дану, признанный морским владыкой, повелителем потустороннего мира, а после появления в Ирландии пятого племени (сыновей Миля) — и владыкой уцелевших сородичей. Его валлийским «клоном» был Манавидан, сын Ллира. Мананнан жил, по одной из версий, на мифическом острове Эмайн Аблах, который с точки зрения реальной географии отождествляют с островом Мэн или островом Арран, но в контексте повествований о нашем персонаже подразумевается рай. Принято также считать, что кельтский Эмайн Аблах стал прообразом средневекового Авалона, одного из важнейших мест в цикле легенд о короле Артуре.

По другой версии, Мананнан обитал в стране вечной юности, Тир на н-Ог, и ею же правил.

Среди атрибутов этого бога выделяется магический туман, способный сделать невидимым не только конкретного субъекта (в этом случае иногда говорится о плаще-невидимке), но и целое воинство, остров или даже край, куда прекрасный народ богини Дану удалился, уступив Ирландию людям. Мананнану также принадлежали волшебный корабль, не нуждавшийся в кормчем, и конь, способный перемещаться как по суше, так и по волнам (конечно, это отнюдь не исчерпывающий список чудесных предметов и существ, которые были с ним связаны).

Несколько в тени Мананнана пребывает его отец Лир, который был богом моря — или его олицетворением, как древнегреческий Океан. О нем сохранилось очень мало легенд — возможно, в некоторых случаях образы отца и сына слились, и предания, в которых фигурирует Мананнан, изначально подразумевали участие Лира. Самое известное из сохранившихся преданий — трагическая история детей Лира, обращенных в лебедей из-за колдовства злой мачехи. Однако вода или море в этом предании не играют особой роли, поэтому не будем на нем останавливаться.

Мананнан так или иначе присутствует во всех четырех циклах ирландской мифологии, но значимая роль в тех или иных историях у него бывает нечасто. Например, в предании «Плавание Брана, сына Фебала» главный герой Бран встречает Мананнана в море: тот едет навстречу его кораблю на колеснице. Из слов морского божества мы узнаем, как выглядит его страна «на самом деле»:

Блеск зыбей, средь которых ты находишься,

Белизна моря, по которому плывешь ты,

Это — расцвеченная желтым и голубым

Земля, она не сурова.

Пестрые лососи прыгают из недр

Белого моря, на которое глядишь ты:

Это — телята, разных цветов телята,

Ласковые, не бьющие друг друга.

Хоть видна тебе лишь одна колесница

В Счастливой Стране, обильной цветами, —

Много коней на ее пространствах,

Хоть для тебя они и незримы27.

Существует также целый комплекс преданий, в которых Мананнан фигурирует наряду с известными личностями — в частности, святым Патриком. Но в них его роль, скорее, связана с владычеством над потусторонним миром, который в силу того, что истории появились на свет гораздо позже, уже не связан с морской стихией.

В саге «Болезнь Кухулина» знаменитый ирландский герой вступает в любовную связь с Фанд, женой Мананнана Мак Лира (почему боги расстались, история умалчивает). Иногда ее также называют морской богиней. Фанд сначала появляется в истории в облике птицы, скованной цепочкой из красного золота с другой такой же; потом она приходит к Кухулину во сне. И наконец, начинается драма, в финале которой любовники расстанутся и Фанд вернется к Мананнану Мак Лиру.

Эзили Фреда, Ласиренн и Агве

Сначала может показаться, что в вуду, в отличие от верований, связанных с ориша, все намного проще, поскольку известны лишь два лоа, имеющих какое-либо отношение к воде: Эзили (или Эрзули) и ее супруг / любовник Агве. Но не спешите с выводами: начнем с того, что у лоа Эзили множество лиц.

Две основные, наиболее известные ипостаси этого лоа — Эзили Фреда и Эзили Дантор. Эзили Фреду почитают как духа любви, красоты и богатства; в этом смысле возникает соблазн соотнести ее с Афродитой, но такой подход заметно упрощает суть и значение лоа, неразрывно связанные с историей Гаити (а через нее — с африканской историей и культурой). Действительно, Эзили Фреда — кокетливое, тщеславное, капризное и ленивое (!) воплощение женственности, любящее роскошь, вследствие чего ей принято дарить драгоценности, духи, косметику и алкоголь. А еще она, как правило, белая или светлокожая. За легкомысленным образом кроется трагедия чернокожих жителей Гаити и их предков: культурологи склонны считать, что светлокожая молодая женщина, красивая и богатая, наделенная властью, в первую очередь над мужчинами, — это метафорическая мулатка, содержанка или проститутка, чья сила немыслима без красоты и в чьей жизни за развлечением обязательно следует страдание. По этой причине в синкретическом контексте ее отождествляют с католической Mater Dolorosa — Скорбящей Богоматерью. Считается, что Эзили Фреда никогда не получит то, чего желает.

Если Эзили Фреда — в некотором смысле «девушка из высшего общества», аристократка не по происхождению, а по образу жизни, то жестокая и воинственная Эзили Дантор, наоборот, тесно связана с низами этого самого общества. Она нищая, немолодая, некрасивая, темнокожая, со шрамами на лице и отождествляется с уже упоминавшейся Черной Мадонной во всем многообразии образов. Она, как и Эзили Фреда, связана с любовью и богатством, однако… они совсем другие. Любовь Эзили Дантор — любовь матери, готовой, если понадобится, защищать своих детей с оружием в руках; ее богатства — духовные, а не материальные.