Мифы. Великолепный МИФ

Несмотря на уныние, мое настроение тотчас улучшилось. Как он сказал, я не глуп. Я могу с первого взгляда распознать прекрасную возможность.

– Ааз, это просто здорово!

– Значит, по рукам?

– По рукам, – ответил я и протянул ему пятерню.

– Это еще что такое? – оскалился он. – Разве моего слова тебе недостаточно?

– Но ты сказал…

– Верно, сказал. Теперь ты мой ученик, и я не пожимаю ученикам руки.

Я убрал руку. Мне подумалось, что этот союз, похоже, не будет состоять сплошь из роз и душещипательных серенад.

– Итак, как я уже говорил, вот что нам нужно делать в сложившейся ситуации…

– Но у меня еще не было уроков!

– Верно. Вот тебе первый урок. Когда наступает кризис, ты не тратишь энергию на поиски информации или навыков, которых у тебя нет. Ты задействуешь свои ресурсы и справляешься с ситуацией, используя то, что у тебя есть. А теперь молчи, пока я буду рассказывать тебе о ситуации… ученик.

Я умолк и стал весь внимание. Он пару мгновений пристально смотрел на меня, затем удовлетворенно кивнул, сделал еще один глоток из жаровни и приступил к лекции.

– Теперь ты имеешь смутное представление о других измерениях, потому что я рассказывал тебе о них ранее. Ты также можешь убедиться на собственном опыте, что маги способны открывать проходы в барьерах между этими измерениями. Но разные маги используют это умение по-разному. Некоторые, такие как Гаркин, используют его лишь с тем, чтобы произвести впечатление на мужланов: вызвать демона, нарисовать впечатляющие картины иных миров и тому подобное. Но есть и другие, чьи мотивы не столь чисты и бескорыстны.

Он умолк и сделал еще глоток вина. Что удивительно, у меня не возникло желания перебивать его вопросами.

– Технологии, как и магия, в разных измерениях развивались с разной скоростью. Некоторые маги используют их в своих корыстных целях. Они не шоумены, они контрабандисты. Они покупают и продают технологии, проходя через барьеры, ради наживы и власти. Большинство изобретателей в любом измерении на самом деле являются скрытыми магами.

Должно быть, я машинально нахмурился, но Ааз заметил это, потому что тут же подмигнул мне и улыбнулся.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Скив. Все это звучит немного нечестно и бессовестно. Но на самом деле это довольно порядочная публика. Существует свод неписаных правил, так называемый Кодекс контрабандистов, которых они довольно строго придерживаются.

– Кодекс контрабандистов? – спросил я, на мгновение забыв о данном ему обещании. На этот раз Ааз, похоже, не возражал.

– Он похож на Кодекс наемников, только менее жестокий и более прибыльный. Как бы то ни было, один из пунктов этого кодекса гласит, что вы не можете привнести в измерение «изобретение», которое слишком далеко опережает технологии этого измерения, например управляемые ракеты в культуру длинных луков или лазеры в эпоху кремня и пороха.

Молчание давалось мне с большим трудом.

– Как я уже сказал, большинство магов довольно честно соблюдают Кодекс, но время от времени у кого-то возникает соблазн его нарушить. Что подводит нас к Иштвану.

При звуке этого имени меня внезапно прошиб озноб. Может, все дело в том, как Ааз произнес его?

– Кое-кто считает, что Иштван предпочитает играть неполной колодой. По-моему, он просто заигрался со своей волшебной палочкой. Но какова бы ни была причина, в какой-то момент ему стукнуло в голову, что неплохо бы управлять всеми измерениями – всеми до единого. Он пробовал сделать это и раньше, но мы вовремя узнали о его планах и объединились, чтобы преподать ему урок хороших манер. Собственно говоря, именно тогда я и познакомился с Гаркином.

Он встряхнул жаровню и пролил на пол немного вина. Я начал сомневаться в его трезвости, но, когда Ааз продолжил, его голос звучал довольно твердо.

– Я думал, что после последней взбучки он отказался от своих планов. Мы даже подарили ему несколько сувениров, так сказать, на долгую память. И вдруг нате вам, похоже, он вновь берется за старое. Если он приглашает наемников из других измерений и вооружает их передовым оружием, скорее всего, он пытается сделать это снова.

– Что именно?

– Я только что тебе сказал что. Захватить все измерения.

– Я знаю, но как? Я имею в виду, как то, что он делает в этом измерении, помогает ему править остальными?

– А, вот ты о чем. Видишь ли, в каждом измерении имеется некое количество силы, которую можно направить или преобразовать в магию. Разные измерения обладают разным ее количеством, и сила каждого измерения делится или распределяется между магами этого измерения. Если он сможет контролировать или убить всех других магов в этом измерении, то ему удастся использовать всю магическую энергию для атаки на другое измерение. Если он одержит там победу, у него будет уже сила двух измерений, чтобы атаковать третье, и так далее. Как ты понимаешь, чем увереннее он разматывает клубок своего черного плана, тем сильнее становится и тем труднее его будет остановить.

– Теперь все ясно, – сказал я, искренне довольный и воодушевленный.

– Отлично. Тогда тебе понятно, почему мы должны его остановить.

Мои радость и воодушевление моментально испарились.

– Мы? Ты имеешь в виду нас? Ты и я?

– Знаю, это не такая уж большая армия, малыш, но, как я уже сказал, это все, что у нас есть.

– Кажется, я бы не отказался от глоточка вина.

– Даже не думай. Сейчас ты тренируешься. Если мы хотим остановить Иштвана, ты должен использовать для тренировок все время, какое только у тебя есть. Безумец он или нет, но, когда дело касается магии, шутки с ним плохи.

– Ааз, – медленно произнес я, не поднимая глаз. – Скажи мне правду. Как ты думаешь, ты сможешь обучить меня магии, чтобы у нас был шанс его остановить?

– Конечно смогу, малыш. Я бы даже не пытался, не будь у нас этого шанса. Уж поверь мне.

Меня это не убедило, и, судя по тону его голоса, его тоже.

Глава 4

Тщательное планирование – ключ к безопасному и быстрому путешествию.

Одиссей

– Гм… Это, конечно, не сшитый по мерке комбинезон, но сойдет.

Мы пытались нарядить Ааза в комплект одежды, и он наблюдал за результатами в найденном нами маленьком темном зеркале. Мой новый учитель то и дело поворачивался то одним, то другим боком, чтобы по частям поймать свое отражение.

– Может, мы все же найдем какой-нибудь другой цвет, кроме этого ужасного коричневого?

– Это все, что у нас есть.

– Ты уверен?

– Уверен. У меня всего две рубашки, обе коричневые. Одна на тебе, другая на мне.