Михаил Черниговский

–  Стараемся. Кое-кто из рязанцев пожелал переселиться к нам. У соседей-то разрушений больше.

Как всегда, в княжеском доме гостей ожидало щедрое застолье. Юрий представил отцу членов семьи: жену Гликерию из рязанского купеческого рода, истребленного захватчиками при взятии Рязани, и двух сыновей-малолеток, Всеволода и Константина. Судя по располневшей княгине, можно было ожидать дальнейшего прибавления семейства.

Всеволод был постарше Константина. Ему шел седьмой годик. Он уже брал уроки у ученого монаха и осваивал чтение духовных и светских книг. Его наставник знакомил ученика с основными событиями русской истории. Михаил решил поинтересоваться знаниями внука и обратился к нему:

–  Грызешь, малец, науку - это отрадно видеть. Расскажи-ка мне, кто такой был князь Владимир Святославич, по прозванию Красное Солнышко, чем он прославился.

–  Про князя Владимира можно много рассказывать.

–  Вот и расскажи, Севушка. Какими деяниями сей великий князь знаменит?

–  Многим прославлен князь Владимир. Он крестил русичей. По всей Руси стали строиться красивые храмы. Во времена князя Владимира жили славные богатыри: Добрыня Никитич, Алеша Попович и еще… Забыл все их имена. Были еще и другие богатыри. А сынов у князя Владимира было много, зело много, всех и не припомнишь. Самый старший среди них был Святополк, прозванный Окаянным. Так его прозвали за то, что был он человек жесткий, коварный, гадкий. Когда князь Владимир почил в бозе, Святополк решил избавиться от всех неугодных братьев. Поплатились жизнью его младшие братья Борис и Глеб. Теперь церковь почитает их как великомучеников.

–  А знаешь ли, Всеволодушка, как Святополк поплатился за свое злодейство?

–  Знаю, конечно. Мой наставник, отец Максим, рассказывал, что против Святополка Окаянного выступил его брат Ярослав, прозванный Мудрым, и победил Ярослав, стал киевским князем.

Маленький Всеволод еще долго делился своими сведениями о князе Владимире и его сыновьях, о его деяниях, крещении киевлян в водах Днепра.

Михаил похвалил внука и задал ему вопрос:

–  А знаешь ли, Севушка, в честь кого ты получил имя Сева, или Всеволод?

–  - Знаю, конечно, дедушка. Всеволод был великим князем киевским. Как его правильно назвать, коли он отец деда?

–  Это означает прадедушка.

–  Во-во, прадедушка. Для тебя отец, а для меня прадедушка, а для моего отца дедушка.

На второй день пребывания Михаила в Тарусе Юрий предложил ему пройтись по городу, чтобы увидеть своими глазами, что сделано для его восстановления и оживления.

–  Узришь, батюшка, что мы не сидим без дела, - с ноткой самодовольства признался Юрий.

–  Пойдем, сынок, посмотрим на дела рук твоих, - согласился Михаил.

Городок был невелик. За какой-нибудь час можно было обойти все его строения и детально познакомиться с ними. Юрий начал обозрение с княжеского особняка.

–  Сперва это был дом наместника, в ту пору, когда Таруса еще не была княжеским уделом. Весь-то дом наместника состоял из четырех комнат. Я, получив здешний удел, задался целью расширить палаты. Видишь, построил залу для гостей, домовую церковь, возвел пристройку с несколькими детскими комнатами и помещениями для гостей. Рядом с палатами - помещение для дружины.

–  Велика ли твоя дружина, сынок?

–  Не очень велика. Держу всего два десятка человек. На большее не хватает средств. А вот перед княжескими палатами, видишь, возвели главный храм города, названный собором Михаила Архангела. В твою честь наименовали.

–  Тронут твоим вниманием, сынок. Добрый храм для такого не зело великого града. Помнится, на этом месте стояла маленькая церквушка.

–  Решили ее обновить и расширить, воздвигли новую колокольню, позолотили купола, пристроили боковой придел. Рядом с храмом срубили дом для настоятеля, протоиерея Варфоломея, выделяющийся среди соседних построек свежими бревнами. А правее храма протянулась небольшая вереница лавок, образующих своего рода гостиный двор.

–  Много ли в твоем уделе купечества?
– поинтересовался Михаил.

–  Нет, батюшка, совсем немного. Лишь три купеческих семьи держат по лавке, и еще несколько мелких торговцев, кои к купеческому сословию себя не причисляют. Такие пользуются одним торговым помещением вдвоем, а то и втроем.

–  Сколько же всего храмов в твоей Тарусе?

–  Приходских только два. На малую массу жителей этого достаточно. А еще мое семейство и близких может обслуживать домовый храм при княжеских палатах. А теперь, дорогой батюшка, покажу тебе наш базар. Не очень оживленный базар, но все же торгуем мало-помалу.

–  Чем больше торгуют твои люди?

–  А всякой всячиной. Продуктами подводного лова, мукой, мороженым молоком, лесной дичью, свининой, говядиной. Не сильно щедр наш рынок. Я никогда не видел, чтобы в торжище удавалось вовлечь более одного-полутора десятка человек.

–  Понятно… А теперь дозволь полюбопытствовать.

–  Спрашивай, батюшка. Что тебя интересует?

–  Узрел, что покуда невелик твой град, а все же строится. Люди отдают свои силы на благо Тарусы. Сие похвально.

–  Рад это слышать.

–  Но почему, скажи мне, город не обнесен стеной или земляным валом? Разве не была бы такая стена или вал надежной защитой городу от мелких шаек всяких лесных бродяг?

–  Увы, были подобные случаи и не единожды. Однажды такой мазурик проник в чужой хлев и попытался увести буренку.

–  И как поступили с ним?

–  Изловили, буренку отобрали и вернули владельцу, а злоумышленника повесили на городской площади.

–  Не слишком ли сурово поступили?

–  В назидание другим. С тех пор грабители нас не беспокоят.

–  Ты мне не ответил, Юрий, почему не сохранились вокруг города земляной вал или бревенчатая стена? Ведь раньше что-то такое защищало город хотя бы от мазуриков.

–  Видишь ли, батюшка, какая пренеприятная история приключилась. Тарусу посетил ханский человек и привез повеление хана Батыя. Оно было жестким и категоричным: немедленно срыть земляной вал, окружавший город. Хан грозил жестокими мерами, если его повеление не будет выполнено в кратчайший срок. Что оставалось делать? Пришлось суровое ханское повеление незамедлительно выполнять, срывать земляной вал.

–  Как же вы теперь заботитесь о безопасности города при ваших-то малых силах?

–  Снаряжаем на каждую ночь двух-трех караульных, которые стараются следить, не проникают ли в город грабители. Коли появятся подозрительные личности, караульные подадут сигнал тревоги.

–  Бывает такое?

–  Слава богу, обошлось без этого. Иногда я сам дивлюсь тому, что в окрестностях города перевелись все мазурики. Повесили одного наглого воришку и этим распугали всех остальных. Не так ли?

Михаил задержался у сына Юрия в Тарусе еще на один день. Он стал свидетелем, как настоятель домовой церкви протоиерей Варфоломей, человек начитанный и эрудированный, проводил урок с маленьким княжичем Всеволодом, старшим сыном тарусского князя. Местом для занятий была выбрана домовая церковь. Князю Михаилу было предоставлено удобное раскладное кресло. Всеволод расположился на коврике, постеленном на ступеньках у алтаря. Варфоломей сидел рядом с воспитанником на табурете.