Микеланджело. Жизнь гения

* * *

Едва ли найдутся исторические свидетельства, доказывающие, что какие-либо таланты, кроме разве склонности к эксцентричности, Микеланджело мог унаследовать от предков. По большей части Буонарроти были вполне посредственны. Впрочем, они могли похвастаться уже наличием фамилии, что в Италии XV–XVI веков служило признаком довольно высокого статуса; многие люди называли себя просто «по отчеству», например Джованни ди Паоло, что дословно означало «Иоанн, сын Павла», каковое имя на самом деле носил один сиенский художник. В различных документах Микеланджело и его родственники весьма произвольно именовались «Буонарроти», «Симони» или «Буонарроти Симони» (тогда как самого художника по временам величали просто «Микеланджело ди Лодовико» – Микеланджело, сын Лодовико). [20]

20

Вариант имени Лудовико. В итальянском языке XVI века, так же как и в английском, написание имен часто отличается от современного. Например, «Леонардо» нередко именовали «Лионардо», а Микеланджело подписывался «Микеланьоло». В этой книге иногда используются старинные формы ради внесения ясности, чтобы отличить одно лицо от другого. Поэтому члены семьи Буонарроти носят имя Лионардо, а знаменитый художник остается Леонардо да Винчи.

Вопрос о том, как же себя величать, весьма озадачивал художника, интересовавшегося семейной историей. В одном из писем он объяснял племяннику Лионардо, что читал средневековую флорентийскую хронику и обнаружил там упоминания различных потенциальных предков, именовавших себя «Буонаррото Симони», «Симоне Буонарроти» и «Микеле ди Буонаррото Симони». «Поэтому мне сдается, – заключал он, – что ты должен подписываться Лионардо ди Буонаррото Буонарроти Симони» [21] [22] .

21

Отцом Лионардо был младший брат Микеланджело Буонаррото Буонарроти. С точки зрения стороннего наблюдателя, в обсуждаемых именах легко запутаться.

22

Микеланджело Буонарроти. CCLXVIII / Пер. с ит. А. Г. Габричевского // Микеланджело Буонарроти. Письма. Поэзия. СПб.: Азбука, 2002. С. 317.

Вопрос о том, какое же семейное имя избрать, казался художнику столь животрепещущим, поскольку был связан с другим, более прозаическим – о социальном статусе. Возвращаясь полтора года спустя к проблеме выбора имени, он велел племяннику – не в первый раз – передать старому флорентийскому другу и союзнику Джован Франческо Фаттуччи, чтобы тот перестал надписывать письма «Микеланьоло, скульптору», «потому что здесь меня знают только как Микеланьоло Буонарроти» [23] . Он всегда предпочитал слыть не живописцем, а ваятелем, но в преклонном возрасте вовсе не желал, чтобы его знали по какому-либо роду деятельности. К этому времени Микеланджело, которому уже исполнилось семьдесят, убедил себя, что он – скорее аристократ, нежели художник, – аристократ, создающий произведения искусства в дар друзьям и, против воли, в угоду великим правителям: «Я никогда не был ни живописцем, ни скульптором, как те, кто держит для этого мастерскую. Я всегда этого остерегался ради чести моего отца и моих братьев, хотя и служил троим папам; но это было вынужденно. И это все» [24] [25] .

23

Микеланджело Буонарроти. CCLXXVII / Пер. с ит. А. Г. Габричевского // Там же. С. 326.

24

К моменту написания этого письма ему суждено было послужить еще троим папам, однако он, видимо, все равно недосчитался нескольких своих высоких покровителей, заказы которых уже успел выполнить в это время.

25

Там же.

Годам к сорока пяти Микеланджело твердо уверился, что Буонарроти происходят от графини Матильды Тосканской (1046–1115). Это выглядело примерно так, как если бы англичанин эпохи Тюдоров возводил свою родословную к Вильгельму Завоевателю. Числить среди своих предков «la grande Contessa», как принято было ее величать, означало гордиться самой что ни на есть голубой кровью в Тоскане [26] [27] .

Почти всю свою жизнь Микеланджело пытался восстановить утраченные благосостояние и могущество своей семьи – как он считал, полагающиеся ей по праву. Однако парадокс заключался в том, что его ближайшие родственники не вызывали у него ничего, кроме грусти и разочарования. «Я всегда все делал для возрождения нашего дома, – сетовал он в очередном письме к племяннику, – но у меня не было братьев, которые стремились бы к тому же» [28] .

26

Его вера в свое благородное происхождение лишь утвердилась в 1520 году, когда он отправил знакомого художника в качестве посланца к тогдашнему графу да Каносса, Алессандро. Граф порылся в архивах, обнаружил предка, который и в самом деле когда-то занимал некий пост во Флоренции, и послал Микеланджело теплое письмо, обращаясь к нему как к родственнику и приглашая его погостить. Однако позднее генеалогические исследования показали, что между Буонарроти и графами Каносскими нет родства.

27

Письмо графа Алессандро да Каносса см.: Cart. II, no. CDLXXIII. P. 245. Он нанес визит Микеланджело в Риме «как сородич», см.: Микеланджело Буонарроти. CCLXX / Пер. с ит. Н. Е. Булаховой // Микеланджело Буонарроти. Указ. соч. С. 319.

28

Микеланджело Буонарроти. CCLIII / Пер. с ит. Н. Е. Булаховой // Микеланджело Буонарроти. Указ. соч. С. 301.

Хотя, подобно многим людям, увлеченным поисками своих генеалогических корней, семейство Буонарроти полагало, что состоит в родстве с аристократами, историческая реальность оказалась куда более скучной и приземленной [29] . В детстве он наблюдал, как его семейство переживает упадок и, как сказали бы в Англии, пытается изо всех сил скрыть свою бедность за благородным фасадом. За предшествовавшие два столетия они медленно поднялись несколько выше среднего статуса, но затем, за два поколения до рождения Микеланджело, снова начали беднеть и утрачивать влияние.

29

Об истории семейства Буонарроти до появления Микеланджело см.: Ristori Renzo. Introduzione. Cart. In. I. P. X–XVI.

На самом деле по своему происхождению Буонарроти относились к popolo – постепенно приобретающему вес среднему классу коммерсантов, который в конце XIII века потеснил у власти земельную феодальную аристократию. Подобно многим добившимся успеха флорентийцам, первые Буонарроти были торговцами сукном и менялами. Во Флорентийской республике, основанной в 1282 году, они исполняли должности приоров – наиболее могущественных чиновников, сменявшихся каждые два месяца, а в течение XIV века занимали другие почетные посты в городском правительстве и крупнейших цехах. Именно получив подобные должности, флорентийцы подтверждали свой социальный статус.

Расцвет семейства, по крайней мере до появления Микеланджело, пришелся на карьеру Буонаррота ди Симоне (1355–1405), торговца шерстью и менялы. Он занимал целый ряд весьма почетных должностей и предоставил Флорентийской республике немалую сумму денег для военной кампании против Милана в 1395 году. В этот момент не столь уж глубокая пропасть отделяла Буонарроти от другого набирающего силу клана – Медичи.

Однако в следующем поколении начался упадок. Старший сын Буонаррота Симоне (1374–1428) также занимал важные посты в правительстве Флоренции, но одновременно выступал ответчиком в весьма странном судебном деле. 1 ноября 1420 года некий Антонио ди Франческо Рустичи сидел с другом на скамейке возле дома последнего, как вдруг Симоне де Буонаррота ди Буонарроти Симони подбежал к ним и бросил в голову Антонио кирпичом [30] . «Уж и в толк не возьму, почему он на меня напал», – признался Антонио в своем дневнике, ricordo. Как бы то ни было, он явно не обрадовался такому поступку. 5 декабря Антонио отправился в приемную подеста, облеченного высшей исполнительной и судебной властью, с жалобой на обидчика. Суд принял сторону потерпевшего.

30

The Society of Renaissance Florence. P. 119–120.

Это любопытное происшествие позволяет предположить, что представителям рода Буонарроти были свойственны вспышки безудержного гнева, тяга к необъяснимым, иррациональным поступкам и, возможно, глубоко таимое недовольство какими-то обидами. Было бы рискованно утверждать, что существует некая генетическая предрасположенность к такому типу поведения, однако нельзя отрицать, что и Микеланджело был присущ неистовый, яростный темперамент. Известны несколько историй о том, как без всякого повода Микеланджело оскорблял других художников, в том числе Леонардо да Винчи.

У деда Микеланджело Лионардо возникли иные затруднения. Он был обременен четырьмя дочерьми, а значит, необходимостью выплачивать приданое в четверном размере. Над сбором приданого регулярно ломали голову все флорентийцы, и необходимость выделить целых четыре его комплекта вкупе с отсутствием у Лионардо коммерческой сметки, вполне вероятно, стала причиной постепенного оскудения семейной казны.

Среди флорентийской бедноты существовала особая категория, именовавшаяся poveri vergognosi, или «стыдливые бедные». К ним причислялись представители некогда состоятельных семейств, ныне разорившиеся и переживающие тяжелые времена. Буонарроти не принадлежали к этой группе, но в дни детства Микеланджело вплотную приблизились к гибельному порогу. Отец Микеланджело и его дядя Франческо указывали в своих налоговых декларациях, что потеряли ценную часть своей весьма скромной совокупной недвижимости – дом – из-за необходимости собрать приданое одной из сестер. Во Флоренции существовало сообщество Двенадцати Благодетелей, или Dodici Buonomini, которое ставило своей целью помощь poveri vergognosi. Их часовню Сан-Мартино украшал цикл фресок, выполненных мастерской Доменико Гирландайо (ок. 1448–1494), первого учителя Микеланджело. Одна из росписей изображает благое деяние – наделение приданым дочерей знатного, но обедневшего человека [31] .

31

О «poveri vergognosi» и фресках в часовне Сан-Мартино деи Буономини см.: Cadogan 2000. P. 208–213.

В преклонном возрасте Микеланджело принимал близко к сердцу горести своих соотечественников, некогда преуспевавших, но затем разорившихся. Однажды, наставляя племянника Лионардо по поводу выбора невесты, он сказал: «Следует искать не богатое приданое, а добрый характер, здоровье и благородное происхождение» [32] . В другой раз он спросил у Лионардо, не знает ли тот «о крайней нужде в каком-либо благородном доме» [33] , и если да, то он пожертвует нуждающимся денег ради спасения своей души.

32

Микеланджело Буонарроти. CCXCIX / Пер. с ит. Н. Е. Булаховой // Микеланджело Буонарроти. Указ. соч. С. 349.

33

Микеланджело Буонарроти. CCLXXXIII / Пер. с ит. А. Г. Габричевского // Там же. С. 333.

И в следующем поколении Буонарроти не разбогатели. Дядя Микеланджело Франческо продолжил семейную традицию и стал менялой, однако дело его было совсем невелико, и особого успеха он не добился. С другой стороны, отец Микеланджело Лодовико по большей части не получал никаких доходов. Единственная работа, возможность которой он для себя рассматривал, ограничивалась почетными должностями в городском управлении, на каковые обыкновенно назначались флорентийцы из хороших семей [34] . Вот только кандидатуры тех флорентийских граждан, кто не уплатил вовремя налоги, автоматически отсеивались [35] [36] .

34

О финансовом и политическом положении семейства Буонарроти в дни юности Микеланджело см.: Hatfield. P. 204–210.

35

Оказавшихся в подобном положении граждан величали «спеккьо» («specchio», «зеркало»), по названию книги, куда неплательщики налогов вносились по кварталам и по округам.

36

Об особенностях существования должников-спеккьо см.: Napier. Vol. III. P. 132.