Микроб без комплексов

– Зоя Владимировна знала о смерти дочери! – ахнула я.

– Да, – подтвердил Чеслав. – Но у Звонаревой есть внуки, которых она обожает, ради них она и согласилась на появление новой Эдиты.

– Так утверждает сама Зоя Владимировна? – скривилась я. – Она только прикрывается нежными чувствами к детям. А как же ее личные требования: хочу машину, шофера, шикарную квартиру, прислугу…

Чеслав поднял руку, остановив меня.

– Спокойно. Наша часть работы выполнена, это уже из другой епархии. Звонарева сказала Фазилю: «Труп Диты у тебя на огороде. И лучше ему там оставаться, чтобы правда не вылезла наружу. Но если тело найдут, как ты отмоешься от обвинений в убийстве?»

– Странно, что Каримов испугался, – вновь ринулась я в бой. – Он мог великолепно отбить подачу, заявив: «Мамуля, вы сами называли Федькину „доченькой“!»

– Сладкая парочка… – вздохнул Чеслав. – В общем, они опять договорились. Поделили заработок Насти, и Фазиль начал разогрев звезды. Зоя Владимировна с продюсером потирали руки, предвкушая большую прибыль от фильма, который начали показывать в кинотеатрах вскоре после гибели Марины-Эдиты… Ты почему притихла?

– Устала, – честно призналась я.

Чеслав посмотрел на часы.

– Езжай домой, даю тебе и Гри два выходных.

Мне удалось скрыть усмешку. Знаю я, во что выльется неслыханная щедрость начальника! Завтра около полудня он позвонит и прикажет:

– Немедленно в офис.

– Молодец, – неожиданно похвалил меня Чеслав, – в тебе открываются новые грани, к умению замечать мелкие детали теперь еще прибавился и талант переговорщика, ты научилась вызывать людей на откровенность. Вот, допустим, соседка Валентины. Раиса в первую же встречу рассказала тебе массу интересного!

– Спасибо, – кивнула я. – Надеюсь, в скором будущем оправдаю ваше доверие, но сейчас я отлично понимаю: мне далеко до Коробкова, Гри и Марты, я делаю много ошибок, слишком увлекаюсь одной версией, не способна мыслить масштабно. Что же касается Раисы… Подруга Валентины не особенно умна, просто по-житейски хитра. Она привлекла мое внимание к обычной табуретке, но промолчала про пижаму и настоящий тайник. То, что она рассказала подробности биографии Вали и Зины, поведала мне о планах соседки получить деньги от Звонаревой, не было откровенностью, Рая пыталась отвлечь меня от мыслей о тайнике. Повторяю: Раиса не обременена умом, зато жадности и пронырливости в ней с избытком. Она тоже хотела шантажировать Зою Владимировну, мечтала уехать из тесной квартирки, не понимала, сколь опасна ученая дама. Я могла ей помешать, вот поэтому Рая и разговорилась. Полагала, что ловко сбила любопытную визитершу со следа, подсунув ей перстень-мишку. Хорошо хоть Раиса не успела связаться с Зоей…

– Все! – резко остановил меня Чеслав. – Иди, Гри давно тебя ждет. Кстати, Марта совсем не такая, какой кажется, думаю, вы можете стать подругами.

На секунду я обозлилась. Ну вот, Карц ухитрилась обаять даже сурового Чеслава! Но потом спокойно ответила:

– Конечно, Марта милая.

– Замечательно, – потер руки Чеслав, – теперь к двум твоим вышеназванным талантам прибавился и третий: умение делать хорошую мину при плохой игре.

Эпилог

– Может, тебе стоит получить права? – спросил Гри, отъезжая от офиса.

– Ой нет, – испугалась я, – не сумею научиться водить машину, буду постоянно бояться ее разбить. Как ты думаешь, что теперь будет с Зоей Владимировной?

Муж выехал на проспект.

– Ничего хорошего. Она ведь убила Марину. Причем не стукнула ее в состоянии аффекта сковородкой по голове, а осуществила предумышленное преступление. В этом случае рассчитывать на снисхождение суда не приходится. Кроме того, Зоя Владимировна, зная о смерти Диты, преспокойно эксплуатировала Федькину. И она молчала об убийстве Маргариты, которое совершила Ляля. Сложи все вместе и получишь большой срок.

– Лялю отправят в клинику?

Гри кивнул:

– Конечно. Девочка явно нездорова. Но я не уверен, что ее можно вылечить. Вероятно, под влиянием лекарств она научится контролировать приступы гнева и злобы, но… Превратиться из злобного хорька в милого кролика невозможно. Хотя, может, я и ошибаюсь. Меня, честно говоря, больше заботит судьба Вени – мальчика отправят в детский дом, а там будет несладко ребенку, который первые годы жизни прожил в семье.

– Может, Настя позаботится о брате? – предположила я.

– Не похоже, – отмел мое предположение Гри. – Судьба Анастасии видится мне такой: два-три года на эстраде, потом замужество. Стю найдет себе богатого любителя юных певуний. Веня девице абсолютно не нужен. И я очень надеюсь, что Фазиль Каримов, несмотря на его деньги и большое количество влиятельных знакомых, не отвертится от наказания. Ведь именно он придумал заменить Эдиту Мариной!

Автомобиль тряхнуло на лежачем полицейском.

– Ой! – вскрикнула я.

– Что случилось? – удивился Гри.

– Ухо, – простонала я, держась за голову, – опять отит разбушевался. Знаешь, мне дали адрес некой матушки Марфы. Говорят, она умеет воспаление заговаривать.

– Заговаривать? – переспросил муж. – Круто! А у врача ты была?

– Была-а-а… – горько протянула я и рассказала о своих несчастьях: – В конце концов, я купила ушной канат, но и он не помог. Чуть легче стало от листочка, который запихнул мне в ухо Веня. А от семейной мази Рындиной так воняло! Помнишь, Марта надо мной издевалась? – спросила я.

Гри припарковал машину у тротуара и растерянно сказал:

– Я думал, вы глупо шутите, Марта постоянно тебя подкалывает, а ты отбиваешься.

– Нет, – заныла я, – в ухе по-настоящему стреляет. А доктор прописала мне лекарства, которые сняли с производства еще в правление Ивана Грозного. Завтра же отправлюсь к матушке Марфе…

Гри включил поворотник и начал разворачиваться.

– Эй, мы куда? – насторожилась я.

– Трудно поверить, что в двадцать первом веке, в столице России, живет женщина, которая сначала совала в больное ухо чеснок и траву, потом зажигала в нем «бикфордов» шнур и в конце концов собралась к бабке, чтобы лечить воспаление заговорами. Мы едем в нормальную больницу, к обычному отоларингологу. Уже давно придуманы всякие капли и таблетки от отита.

Часа через два мы вошли в квартиру.

– Болит? – с явным сочувствием спросил Гри. – Давай-ка сниму с тебя сапоги, сама не наклоняйся…

– Мне хорошо стало, – радостно ответила я, – теперь в ухе не щелкает.

– Сейчас сделаю тебе компресс, и к утру будешь как огурец, – пообещал муж. – Иди в кровать, врач велел пораньше лечь. Ну, не стой, а я пока прогревание приготовлю.

Я чуть не зарыдала от облегчения. Ну за что мне достался такой муж: умный, заботливый, ласковый!

Гри, который уже успел дойти до кухни, вдруг обернулся: