Микрошечка

Переодеться?.. Зачем? Я никогда не скрывала от него ничего сколько-нибудь серьезного. Впрочем, несерьезного тем более.

Я подобрала подол платья спереди, чтобы не споткнуться на ходу, и решительно двинулась к выходу. Сзади за мной тянулся королевский шлейф, собирая свежую пыль. Пажей в этом доме тоже не было.

Он выскочил из автомобиля и, раскинув руки для объятий, в которые я обычно спешила, бросился ко мне. Однако на этот раз я, не шелохнувшись, продолжала стоять на крыльце.

– Госпожа королева, ваш верный слуга припадает к вашим стопам! воскликнул он, распределив колени по ступенькам крыльца, и слегка вспотевшим лбом коснувшись моих ног, выглядывавших из-под поддернутого подола.

– Поднимитесь, сударь!
– приказала я.

Он посмотрел на меня, все еще играя, но в уголках его глаз промелькивали искорки беспокойства.

– Мне жаль вас, сударь, но ваш заговор раскрыт. Finita la comedia! Как ни банально это звучит.
– Похоже, что голос мой дрожал на грани срыва в истерику, но я держалась изо всех сил.

– Что случилось, моя королева?!
– испугался он.
– И что за странное одеяние?

Он никогда не видел этого платья.

– Это платье моей мамы, по которому я обнаружила, что она уменьшается. С того момента до ее полного исчезновения прошел всего только год... Думаю, что вряд ли в нашем распоряжении больше... Почему-то мне не хочется отдавать это время игре.

– Я понимаю тебя, любимая, - кивнул муж, - мы будем предельно серьезны. Хотя, если вдуматься, нет ничего серьезнее настоящей игры. Я имею в виду Игру, а не валяние дурака.

– Или дурочки, - усмехнулась я.

– Ну, такую дурочку очень даже приятно повалять, - подхватил он меня на руки и легко понес в дом. На плече его висела громадная сумка. Можно не сомневаться, что в ней обновки для катастрофически уменьшающейся жены.

Впрочем, теперь можно и не притворяться... Только что от этого изменится? Не ходить же голышом! И не тратить же остаток жизни на перешивание старья!.. Ничего не хочется. Кроме душевного покоя, на который мне вряд ли приходится рассчитывать. Покой - атрибут стабильного бытия. А я утекаю, как вода в воронку...

– Примерь тряпицы, - бережно опустил меня на ковер мой ненаглядный и, расстегнув сумку, принялся извлекать покупки. Как всегда полный гардероб: от нижнего белья до вечернего туалета. Хорошо - мы весьма обеспечены в последние годы. А каково мужьям, у которых нет средств на подобные жесты? Видно, тогда правда становится явной гораздо раньше. Может быть, это и к лучшему. Хотя разве я не была истинно счастлива последние месяцы неведения? Была!.. А он?.. Говорят - счастье заразно.

Я повела плечами, и стала примерять обновки. Если хочешь обрести покой, вряд ли стоит оглядываться на прошлое.

– Как ты прекрасна!
– похоже не притворно воскликнул муж. Произведение искусства!

– С произведениями искусства не спят, - ехидно заметила я.

– Я с тобой не сплю, я тебя люблю, - уточнил мой романтичный.

Посмотрев в зеркало, я нашла себя в новом белом костюме с блузкой умопомрачительной расцветки вполне сексапильной. Хотя об этом должны судить мужчины, женщины всегда чувствуют свою привлекательность. А если не чувствуют, то бесчувственны и мужчины.

– Боюсь, - вздохнула я, - что на сей предмет тебе скоро придется подыскивать красотку подходящего размера.

– За кого ты меня принимаешь?
– обиделся мой верный.

– За нормального здорового мужика, - сообщила я.

– По-моему, у тебя весьма превратное понятие о "нормальном здоровом мужике". Что-то вроде козла, пасущегося на лужайке среди козочек.

– Или льва в саванне, - направила я на него свои коготочки.

– Как несправедлива судьба!
– посетовал мой громадный.
– Ну почему я не уменьшаюсь вместе с тобой?!

– Наверное, потому, что кто-то должен заботится обо мне, - подала я ему спасительную идею. Думаю, что на его месте я сошла бы с ума... Несчастный мой...

– Ты права!
– воодушевился он.
– Я уже кое-что придумал в этом плане. Хочешь послушать?

– Дрожу от нетерпения!

– Нет, попозже, - поколебавшись, решил он.
– Сначала надо смыть с себя дорожную грязь и запахи города. Они раздражают меня! Побежали на озеро!?

– Побежали, - согласилась я. Почему бы не побежать, пока бегается...

Я набросила на себя халатик, тоже великоватый, хотя ему и месяца нет, оставив в покое новый - чего теперь... Муж переоделся в спортивный костюм. И мы побежали. Слишком сильно сказано. Пятиминутного бега трусцой вполне достаточно, чтобы достичь озера. Мы даже иногда специально удлиняем маршрут, чтобы дать мышцам более чувствительную нагрузку. Но сегодня мы почему-то никак не могли добежать. Мой вежливый пустил меня вперед и пыхтел где-то сзади, а я припустила изо всех сил, стремясь продемонстрировать свою прыть. Только озеро никак не показывалось между стволов. Может быть, оттого, что его заслонили быстрорастущие кусты? Я обозлилась и прибавила темпу, хотя до этого казалось, что бегу я на пределе. Ветки больно хлестали меня по бокам и по лицу. Но было в этой боли что-то, что заставляло вновь и вновь испытывать ее, не пытаясь уворачиваться.

По моему внутреннему хронометру бежали мы не меньше часа. Когда я победно обернулась на берегу озера, муж мой делал последние шаги, догоняя меня. Только он совершенно не запыхался, словно проделал путь прогулочным шагом.

– Ну, и маршрутик ты завернула!
– воскликнул он, останавливаясь.

– По-моему, я бежала по прямой, - удивилась я.

– Это только по-твоему. Впрочем, и отлично! Засиделся я за рулем. Вперед, русалочка!..

Его голос звучал вполне убедительно. Я хитро улыбнулась ему, сбросила халатик и с разбегу нырнула в прозрачную воду. Через несколько секунд сзади послышался тяжелый "плюх", и меня нагнала высокая волна. Мой бегемотик приступил к купанию. Однако бегемоты весьма подвижны в воде, и не успела я оглянуться, как он оказался рядом, сверкая белозубой улыбкой. Я попыталась уплыть от него, но у меня ничего не вышло, хотя я всегда считала себя лучшей пловчихой в нашей семье. Почувствовав, что подустала, я повернула к берегу, на мелководье. В нескольких метрах от берега привычно попыталась встать на дно и неожиданно ушла под воду с головой. Мой бегемотик оказался рядом и подхватил меня за талию.

– Песок вымыло течением, - объяснил он деловито.
– Внимательней надо.

"Какие к черту течения в озере?
– подумала я.
– Хотя кто их знает?"

Потом мы ласкались на берегу, и я кричала кошкой в час совсем не ночной, в отличии от известной поэтессы, выбравшей для этого упоительного занятия темное время суток.

Обратно мой Дон Жуан нес меня на руках. У меня совсем не осталось сил. Да нет, конечно, я лукавлю - силы были, но так приятно лежать в его руках и сквозь полуприкрытые ресницы смотреть в синие очи неба, тоже полуприкрытые ресницами древесных крон. Игра в прищурки... С Богом. Как хорошо, когда кто-то большой и сильный несет тебя на руках! Отец, муж, Бог...

Но я не из тех, кто способен утешаться самообманом, то есть провести всю жизнь на чьих-то руках. Какую там жизнь! Мне и часа не одолеть.

– Ну, - пристала я к мужу, как только мы покончили с несколько припозднившимся обедом, который я приготовила, дожидаясь его из города. Ты собираешься открывать мне свой секрет?

– Какой секрет?
– будто бы удивился он, хотя я почувствовала, что он давно ищет подступа к разговору.

– Как ты планируешь заботиться обо мне, когда я стану совсем беспомощной?