Милая маленькая ложь

Все, что я могу сделать, это остаться в своем кресле, и когда представление подходит к интенсивно драматическому концу, мое сердце останавливается. Последняя нота разрушительной музыки завершается тем, что тело Ани полностью подвешено в объятиях ее партнера. Ее спина опасно выгибается, а лицо зависает над полом. Одна ее нога указывает на потолок, полностью вытянутая, а другая нога сгибается под острым углом, имитируя натянутый лук. Дрожь пробегает по моему позвоночнику от шаткого и слишком интимного захвата.

Через несколько мучительных секунд партнер Ани поднимает ее, ставя на ноги, словно она весит не больше перышка. Мне приходится напомнить себе, что, скорее всего, так и есть, учитывая ее стройную, спортивную фигуру.

Сильвия насвистывает рядом со мной, снимая напряжение, пока я провожаю взглядом Аню со сцены. Я поворачиваюсь к ней и понимаю, что она насвистывает не выступлению. Ее теплые карие глаза прикованы ко мне. Понимающая улыбка кривит ее губы.

— Это только мне кажется, или мой старший брат просто стал любителем балета? — Тихо поддразнивает она. — Или это балерина привлекла твое внимание?

— О, пожалуйста, — усмехаюсь я, вставая со стула.

— Подожди, куда ты идешь? — Спрашивает Сильвия, откидываясь назад, чтобы посмотреть на меня. — Шоу еще не закончилось.

— Оставайся здесь. — Говорю я без всякого выражения. — Я вернусь перед последним выступлением. Может быть. — Просто подожди меня, — добавляю я на всякий случай.

— Я хочу уйти, — хнычет Лука.

— Да, а мы не можем уйти? — Добавляет Кассио.

Я поворачиваюсь, чтобы угрожающе нахмуриться на них, и они медленно возвращаются на свои места.

— Оставайтесь на месте. Я не задержусь надолго, а наша семья должна присутствовать на представлении.

Мои братья откидываются на спинки стульев, ворча о том, что это должно быть моей обязанностью. Сильвия понимающе улыбается.

— Удачи, — выдыхает она и подмигивает мне, прежде чем снова повернуться к ярко освещенной сцене.

У меня скручивает живот от искренней и совершенно слишком сладкой поддержки. Я уверен, что, если бы она знала все, что я думаю о том, что я собираюсь сделать с Аней, когда увижу ее, Сильвия бы не была за. Несмотря ни на что, ее поддержка укрепляет мою решимость. Я спускаюсь по лестнице к раздевалкам, готовый столкнуться с Аней и, возможно, разбить лицо ее партнеру, если он окажется поблизости.

За кулисами находится лабиринт коридоров и дверных проемов, некоторые из которых обозначены как «Реквизит», другие как «Гардеробная» или «Шкаф». Наконец, прорвавшись через несколько дверей в раздевалку, которые кажутся пустыми, я нахожу коридор с яркими стикерами, на каждом из которых написано имя студента.

Я быстро читаю каждое имя, пока иду по коридору, и наконец нахожу то, которое обозначает комнату Ани. Я не колеблясь хватаюсь за дверную ручку и толкаю дверь так сильно, что она врезается в стену раздевалки.

Аня стоит передо мной, повернувшись спиной, так что я могу видеть глубокий вырез ее купальника, который спускается вниз всего на несколько дюймов до пачки. Ее спина тонкая, ее кожа гладкая и кремовая, ее позвоночник — тонкая, хрупкая линия вниз по изгибу. Ее макияж выглядит еще более драматично вблизи, темный черный и серебристый цвета вокруг глаз заставляют их небесно-голубой цвет выделяться ярко. Ее полные красные губы приоткрыты в явном шоке, и в тот момент, когда наши взгляды встречаются, я вижу, как ее тело напрягается.

Схватившись за дверь, когда я вхожу в комнату, я рывком закрываю ее за собой и запираю на замок.

13

АНЯ

Мое сердце колотится в неровном ритме, когда меня охватывает страх. Я не знаю, почему Николо пришел за мной в мою гримерку, но я уверена, что его причины не могут быть хорошими. Я разворачиваюсь к нему лицом, упираясь в стойку с косметикой, готовясь защищаться. Я чувствую себя загнанным в угол кроликом, которому некуда бежать или прятаться.

Глаза Николо почти безумны, они горят так сильно, и он шагает через маленькую комнату ко мне, его внушительная фигура вселяет страх в мое сердце.

— Я решил, что не вынесу, пока другие мужчины будут прикасаться к тебе, — заявляет он, его тон полон эмоций, граничащих с яростью. — Мне все равно, что ты бедна и явно из неполноценной семьи. Я хочу тебя, а я всегда беру то, что хочу.

Волосы на затылке встают дыбом, когда Николо сокращает расстояние между нами, пока не нависает надо мной, глядя на меня сверху вниз, когда он заявляет это так плавно и уверенно, как будто он всегда владел мной, а я просто еще не знала этого. Хотя мои губы приоткрываются в знак протеста, он оказывается на мне сверху, прежде чем я успеваю что-либо сказать, его руки обвивают меня, его бедра прижимают меня к краю стойки с косметикой. Его рот обрушивается на мой, когда он яростно целует меня, пользуясь моими приоткрытыми губами, чтобы провести языком по моему рту, интимно исследуя меня. Он стонет, как будто делает свой первый глоток воды после нескольких дней в пустыне. Этот звук заставляет мое нутро сжиматься, когда мое предательское тело инстинктивно реагирует на его настойчивое движение.

Древесный, мужской запах его одеколона наполняет мой нос, возвращая меня в нашу совместную ночь в старшей школе. Вспышка воспоминания вызывает слезы на моих глазах, даже когда мое нутро сжимается от призрака нашего страстного секса. Мои руки зажаты в его широкой, мускулистой груди, и я толкаю его, тщетно пытаясь прорваться между нами. Я могла бы также толкать стену, что бы это ни дало. Николо запер меня в таких яростных объятиях, что я не могу двигаться или дышать. Его губы поглощают меня, бросая вызов мне, и я начинаю дрожать под его пылким натиском. Я чувствую его возбуждение, когда он трется об меня, когда он полностью охватывает меня.

Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Я отчаянно хочу освободиться от его объятий. Это вызывает к жизни всю ту боль от того, что он отверг меня много лет назад. Но мое тело, кажется, пропустило сообщение, и мои колени слабеют, а мое сердце гудит, как крылья колибри в моей груди. Одна из его сильных рук обхватывает мой затылок, фиксируя меня на месте, пока язык Николо гладит мой, исследуя мой рот, и я чувствую, как его эрекция растет, когда он сминает мою пачку между нами.

Наконец, он прерывает наш поцелуй достаточно долго, чтобы перевести дух. Моя грудь вздымается, когда я хватаю ртом воздух, борясь со слезами, которые жгут мои глаза. Теперь, когда его губы больше не держат мои, я прижимаюсь к его груди более настойчиво, пытаясь показать, что не хочу, чтобы он был рядом со мной. Он, кажется, даже не замечает, как его бицепсы удерживают меня на месте.

— Спорим, тебя никогда так раньше не целовали, не так ли, mia bella? — Мурлычет он, его карие глаза расплавляются, когда они впиваются в мои. — Хочешь еще? — Он смотрит на мой рот и облизывает нижнюю губу, увлажняя ее, словно в предвкушении вкусной еды.

Он наклоняется, полностью готовый насиловать меня дальше, и я откидываю голову назад, борясь с легким давлением его пальцев, обхватывающих мой затылок. Каким-то образом это ранит сильнее, когда знаешь, что даже после поцелуя, даже когда его руки так крепко обнимают меня, Николо совсем меня не узнает. Я действительно ничего не значила для него в старшей школе. И этот факт заставляет мою грудь болезненно сжиматься, понимая, что лишь на меня так сильно повлияла одна ночь с этим мужчиной. Между тем, он не пожалел и двух мыслей обо мне.