Милая неженка

Мистер Данцевич выразительно посмотрел на Ивана. Тот, в свою очередь, покосился на Нику и, заметив, что она отрицательно качнула головой, твердо заявил:

– Мисс Малышева, как вы изволили выразиться, моя невеста. Поэтому все, что вы собираетесь ей сказать, можете спокойно говорить в моем присутствии.

– Совершенно верно, – поддакнула Ника. От слова «невеста» ей стало ужасно весело, и ее губы сами собой расплылись в счастливой улыбке.

Мистер Данцевич немного помолчал. Он разглядывал Ивана с видом миллионера, прикидывающего, дать ли попрошайке милостыню или вызвать полицию. Но тот был абсолютно невозмутим, из чего американец сделал вывод, что оставлять их наедине он не собирается.

– В таком случае мы не могли бы пойти в какое-то хорошее место? – предложил мистер Данцевич. – В какой-то ресторан? Мое дело деликатное, его нужно обсуждать в спокойной тишине.

Ника невольно вскинула руку и посмотрела на часы. Хотя брат Оскара ее ужасно заинтриговал, отменить фотосессию она никак не могла. Она старательно объяснила Артуру, что в настоящий момент находится на работе и поговорить с ним о деле сможет не раньше, чем через полтора часа. Однако побоявшись, что за эти полтора часа попросту умрет от любопытства, она попросила господина Данцевича хотя бы в общих чертах обрисовать суть проблемы прямо сейчас.

Тот неуверенно огляделся по сторонам, видимо, прикидывая, насколько данная обстановка соответствует важности предстоящих переговоров, но потом согласился, хотя и не слишком охотно. Предложив всем присесть, он первым опустился на скамейку, и Ника с Иваном послушно последовали его примеру.

– Сначала я хотел бы извиниться перед вами за Оскара, – начал американец, предварительно тщательно откашлявшись.

– За то, что он исчез, не попрощавшись? – уточнила Ника.

– Если вам угодно, то за это тоже. Но главное, за весь тот фарс, который он перед вами разыграл.

От этих слов Нику бросило в жар и руки вспотели от волнения.

«Так, значит, господин Данцевич все же ломал комедию? – с неприязнью подумала она. – Блестяще играл передо мной роль покровителя, а на самом деле преследовал какие-то свои цели. Но я-то хороша!.. Разве можно быть такой простофилей?»

– И зачем же ему понадобилось что-то такое передо мной разыгрывать? – спросила Ника слегка охрипшим голосом, украдкой вытирая ладони о джинсы.

Американец посмотрел на часы и недовольно поморщился.

– Я бы хотел рассказать все по порядку, во всех подробностях… – Но заметив в глазах Ники нетерпение, прервал себя на полуслове. – Хотя, если вы настаиваете, то вкратце дело обстоит следующим образом. Как вам уже известно, я занимаюсь продажей предметов искусства. Все последнее время я работаю с важным и состоятельным клиентом.

Далее мистер Данцевич сообщил о том, что его клиент, очень своеобразная и довольно эксцентричная личность, является заядлым коллекционером. Он собирает драгоценности, в основном ювелирные украшения, хотя его нередко привлекают и другие вещи, например старинное оружие, часы, музыкальные шкатулки. В общем, круг его интересов весьма разнообразен.

– А какое отношение ко всему этому имеет ваш брат? – не выдержала Ника, поминутно бросавшая взгляд на аллею, на которой вот-вот должна была появиться Ада Павловна вместе со своим мужем.

В глазах мистера Данцевича явственно мелькнуло раздражение, но он быстро взял себя в руки и любезным голосом продолжил свой рассказ:

– В течение последнего года по поручению моего клиента я разыскивал некоторые ценные предметы, которые должны были стать венцом его коллекции. Я вполне успешно справлялся со своей задачей, но одну драгоценность, так сказать, завершающее звено, мне все же найти никак не удавалось.

А потом случилось следующее. На Рождество в гости к мистеру Данцевичу приехал Оскар. И вот как-то в один из долгих зимних вечеров, сидя у камина и потягивая глинтвейн, они завели беседу об искусстве вообще и о делах Артура в частности. Именно тогда Артур рассказал брату об уникальной вещи, которая необходима ему для завершения крупной сделки, и поделился своими огорчениями по поводу того, что не может напасть на ее след. А спустя месяц Оскар неожиданно позвонил и сообщил брату, что может ему помочь. Тот, конечно, невероятно обрадовался и уже собирался вылетать в Европу, но Оскар уговорил его не торопиться. Он объяснил, что дело щепетильное и не все в нем так просто.

– Тогда я впервые услышал о вас, мисс Малышева, – сказал американец, сделав легкий поклон в сторону Ники. – Оскару стало известно, что интересующая нас вещь принадлежит вашей бабушке и что та намеревается передать ее вам. Мой брат предложил подождать до тех пор, пока вы не станете законной владелицей этой драгоценности, и тогда уже приступать к переговорам. Прошу меня простить за откровенность, но мы решили, что иметь дело с вами будет легче, чем с капризной старой дамой.

«Значит, Оскар все же нацелился на мое сапфировое ожерелье, – догадалась Ника. – Но если он надеялся, что я легко соглашусь его продать, то глубоко ошибся. Для меня эта вещь не драгоценность, а память о маме, и я не отдам его ни за какие деньги – предложи они мне хоть миллион».

Иван, который тоже понял, что речь идет об ожерелье, украдкой наблюдал за выражением Никиного лица. Увидев, как она упрямо сжала губы, он про себя хмыкнул и насмешливо подумал, что американец явно просчитался: никакие уговоры и посулы не заставят Нику отдать ему украшение.

– Короче, Оскар обещал внимательно следить за развитием событий, и как только раздел наследства состоится, провести с вами соответствующую работу, а потом пригласить меня для совершения финальной сделки, – продолжал вещать мистер Данцевич.

План показался Артуру отличным, и он был вдохновлен тем, что скоро сможет блестяще завершить свою миссию. Однако вскоре понял, что брат затеял какую-то свою, непонятную ему игру. Все прояснилось лишь тогда, когда пару недель назад Оскар внезапно появился в доме Артура, перепуганный и несчастный. Вот тогда-то он и покаялся брату во всех своих грехах. Он признался ему, что проиграл в карты все свое имущество и теперь за душой у него нет ни гроша. Потом он рассказал, как совершенно случайно оказался в доме Подниесов и увидел там драгоценность, о которой рассказывал ему Артур. Естественно, в его голове сразу родилась идея использовать это обстоятельство в корыстных целях, то есть для того, чтобы поправить свои финансовые дела. Он знал, что клиент брата готов заплатить за эту вещь солидную сумму – гораздо больше ее реальной стоимости, именно потому, что она была важной составляющей его коллекции. Узнав о том, что драгоценность предназначается Нике, он мигом придумал, как завладеть ею, а потом самому выступить в качестве ее продавца.

– Наверное, вы уже поняли, что стать владельцем вашего наследства Оскар мог только одним способом – женившись на вас, – слегка поморщившись, пояснил американец. – Он был абсолютно уверен, что, пообещав обеспечить вам успех и славу, сможет вскружить вам голову.

От этих слов Нике стало неловко. Она отвела глаза в сторону и зябко поежилась. Иван, чутко реагировавший на ее настроение, приобнял ее за плечи и тихо шепнул: «Крепись!»

Осуществить свой коварный замысел Оскару помешали внезапно ополчившиеся на него кредиторы. Испугавшись расправы, проигравшийся фотограф бросил свою затею и помчался к младшему брату за помощью. Когда Артур узнал подробности его похождений, то пришел в праведное негодование. Он считал, что брат поступил низко, и не находил оправдания его поступку. Затем он торжественно заверил Нику, что сам он является человеком чести и предпочитает вести дела в открытую.