Миледи и притворщик

Мы остановились. Всадники позади тоже. Похоже, нас загнали в ловушку. Но кто и зачем?

Сверху по-прежнему доносился цокот копыт. Я снова подняла глаза и заметила ещё двух всадников на горной тропинке, что с интересом склонили головы и взирали на меня.

– В чём дело? – обратился к мужчинам Рин Реншу. – Я веду гостей самого губернатора Керо Кафу в храм Понгу, а вы преградили нам дорогу. По какому праву?

После тягостного мига тишины вперёд выдвинулся человек со шрамом и заявил:

– Я – Тиен Тан. Вы ступили на землю, что издавна принадлежит моему племени, и потому я готов принять от вас уплату за право покинуть эти горы. Разрешаю оставить себе по паре лепёшек, чтобы вы не умерли от голода по пути в деревню. Остальное же я заберу себе в дар от вас за своё гостеприимство.

Разбойники. Те самые, о которых нас предупреждали военные в Шангути. Как же я могла о них позабыть?..

Внутри всё похолодело. Я с силой сжала поводья, не зная, что делать дальше. Бежать – невозможно, мы окружены. Может быть, наш проводник что-нибудь придумает?

Вот только Шэн молчал, затем подъехал к главарю банды и присоединился к его приспешникам. Когда лошадь Шэна развернулась, я посмотрела на главаря, потом на него. Такой же бородач, как и эти…

– Предатель, – невольно вырвалась моя догадка. – Ты же нарочно нас сюда завёл.

Шэн ничего не ответил, зато Рин Реншу тихо сказал нам с Леонаром по-аконийски.

– Лучше подчиниться. Тогда мы сможем вернуться в деревню живыми. Но пешком.

– Что они с нами сделают? – только и спросил Леонар.

– Ничего. Это же горные разбойники, они очень трусливые. У них нет оружия. Они только ограбят нас, но жизни лишать не станут. Они верят, что со времён битвы с армией Сарпа только Важушу дозволено убивать людей и животных, а если человек лишит жизни человека, Важуш покарает убийцу и растопчет его. Поэтому горные жители и не причиняют зла живым существам.

Предводитель прикрикнул на нас, и настала пора спешиваться. Разбойники тут же подошли к нашим лошадям и принялись рыться в дорожных сумках. Как только самый молодой из грабителей вынул свёрток с подаренной мне резной шкатулкой, Шэн прикрикнул на него и отобрал добычу, после чего снова замотал шкатулку в тряпку и осторожно положил её на место.

Разбойник с мясистым носом стянул с моего плеча сумку и тут же высыпал её содержимое на землю. Я ахнула и кинулась к своим объективам, боялась, что они разобьются. А разбойники, отбросив в сторону непонятные им кассеты с плёнками, принялись собирать монеты. А ещё их заинтересовали цветные фильтры. Как дети они смотрели сквозь красные и жёлтые стекляшки на небо.

Я хотела было собрать раскиданные вещи, но носатый грубо пресёк эту попытку – он просто сгрёб объективы и плёнки обратно в сумку и забрал её себе. Мне же приказал отойти в сторону и не мешать.

– Стукнуло же тебе голову потащиться в этот храм, – раздражённо прошипел мне на ухо Леонар, когда я приблизилась к нему. – Чего тебе в каюте парохода не сиделось? Сейчас бы уже плыли обратно в Синтан.

– Что? – опешила я от такой наглости. – Это же ты захотел сделать репортаж о чахучанской культуре. Так что не надо списывать на меня свои промахи.

– Какие ещё промахи? Кто тебе вообще сказал, что я хочу ехать в горы? Я уже домой собирался, и вдруг тебе кто-то в деревне рассказал про это храм…

– Мне никто ничего такого не рассказывал, – насторожилась я. – Что ты выдумываешь? Ты же сам услышал в деревне о храме и захотел сделать репортаж.

– Тебе это Рин сказал?

Голос Леонара заметно сник. Я и сама начала догадываться, что произошло. Мы оба повернули головы к нашему толмачу, а он так спокойно взирал на нас, что становилось не по себе.

– Простите, госпожа Эмеран, – обратился он ко мне по-сарпальски, – вы – хороший человек, и я бы никогда не помыслил обидеть вас. Но вы оказались там, где вас не должно было быть.

– Что это значит? – только и спросила я, но Рин Реншу не успел ответить.

Леонар с силой схватил его за грудки и хорошенько тряхнул.

– Ты что задумал, мелкий поганец!? Зачем ты нас обоих обманул и привёл сюда? Зачем? Отвечай!

Внезапно разбойники кинулись к ним и развели в разные стороны, но не для того чтобы разнять, а чтобы обыскать каждого и вывернуть карманы.

– Если хотите вернуться в Синтан, а из Синтана в Аконийское королевство, – всё же обратился Рин Реншу к Леонару, – не ссорьтесь со мной.

Когда разбойники обобрали их, главарь подошёл к каждому и вручил обещанные две лепёшки.

– Всё, можете идти в деревню, – разрешил он, – Тиен Тан всегда держит своё слово.

Рин перевёл сказанное Леонару, тот резким взмахом руки выхватил еду, а другой ладонью уцепился в моё запястье и повёл за собой, в обратный путь. Я и опомниться не успела, как мою правую руку перехватили и потянули назад.

– По древнему горному обычаю женщина тоже наша добыча, – объявил Тиен Тан и смерил меня победоносным взглядом.

– Что? – еле выговорила я.

В голове взорвался фейерверк из бессвязных мыслей. Единственное, что я придумала ответить, было:

– Я – подданная Аконийского королевства, я не могу быть вашей добычей. Я человек, а не скотина.

– Ты ступила на мою тропу, и теперь ты моя.

Кажется, Леонар всё понял и без перевода. Он отпустил мою руку и одним махом ударил наглеца по лицу. Низкорослый предводитель повалился наземь, а Леонар уже отбивался от его не менее приземистых подручных. И тут блеснуло лезвие ножа. Молодой разбойник приложил холодную сталь к горлу Леонара, а сам за спиной сказал:

– Если ты дёрнешься, то сам перережешь себе горло. Нашей вины в том не будет, а ты истечёшь кровью и умрёшь.

Рин Реншу старательно всё это перевёл, а Леонар замер в нерешительности, не зная, что делать дальше. И я тоже не знала. У меня будто почва ушла из-под ног, и страх парализовал волю. Я ведь не просто так стою в окружении бандитов. Не просто так оказалась в Жатжайских горах, вместо того чтобы ехать по железной дороге в столицу Чахучана.

– Рин, – в гнетущей тишине обратилась я к нему, – зачем ты заманил меня сюда? Это приказ генерала Зиана, да? Это ведь он запретил нам ехать в Мантанг и отправил в плавание по реке?