Миледи и притворщик

Не вышло. Всё-таки как же сильно мне не хватает соли…

После ужина я вооружилась свечой и отправилась на экскурсию по заброшенному дворцу. Первым делом я обнаружила просторный зал, заваленный строительным хламом. Моё внимание тут же привлекло висящее на стене полуистлевшее полотнище с выцветшим изображением краснокожей богини с четырьмя руками.

Какая же она злобная и страшная. Чёрные волосы растрёпаны, синий язык выпал изо рта. Одной рукой она держит кинжал и заносит его над отрубленной головой усатого мужчины, которую держит за волосы в другой руке. В третьей ладони у неё покоится наполненная чаша, куда из отсечённой головы капает кровь. В четвёртой руке зажата свирель. Ноги краснокожей богини попирают обезглавленный труп, а на её шее висят бусы из человеческих черепов. А под бусами едва проглядывают три обвисшие груди. Вот это да! Так вот кто вырезан на моём летучем кинжале!

Я невольно достала его из ножен и внимательно осмотрела рукоять. Нет, у моей костяной богини вовсе не ужасное лицо. Большие наивные глаза, на губах загадочная полуулыбка. Да, три груди – это очень яркая примета. Но вдруг на полотнище изображена не она?

Внезапно грудь обожгла боль. Я невольно потянула руку к рубашке и нащупала янтарный медальон. Скорпион-защитник хочет меня о чём-то предупредить?

Помнится, в прошлый раз я его не послушала, проигнорировала видения о происках Рина Реншу и безжизненных горах, а теперь вот скитаюсь здесь… И в каменные пирамидки я зря не верила, а ведь стоило только исполнить ритуал, обойти их три раза, и вот я нашла себе кров. Нет, всё-таки на сарпальской земле жизненно важно следовать сарпальским же обычаям.

Так что же скорпион хочет мне сказать на этот раз? Надо спрятать летающий кинжал в надёжное место, чтобы ночью он не зарезал меня? Не знаю, способен ли он левитировать и попирать законы физики, но случайно уронить кинжал, потом поскользнуться и упасть на острое лезвия теоретически я могу.

Так, куда же его спрятать? Шкатулки здесь нет, а вот пустой чан с крышкой подойдёт. Для верности, придавлю её тёсаным камнем из кладки стены, чтобы кинжал не вырвался на свободу.

Покончив с мерами предосторожности, я вернулась в зал с изображением трёхгрудой богини и осмотрелась. Под полотнищем лежала свирель и чаша, точно такие же, что запечатлены на рисунке.

Свирель выглядела странно: конец её ствола утолщён и закруглён и у него два выходных отверстия. Сама свирель вырезана из какого-то странного материала, не могу понять, какого. Вижу только, что она наполовину покрыта серебром.

Чаша тоже оказалась посеребрённой внутри, а на внешней части мастер вырезал искусный узор, почти как на шкатулке, которую я оставила разбойникам.

Среди засыпанных пылью обвалившихся балок я отыскала ещё три подобные чаши и две поменьше. На каждой был вырезан свой неповторимый сюжет, но танцующий скелет я узнала сразу. Это же покровитель аскетов, Хозяин костей, что высечен в скале на въезде в Жатжайские горы!

Вереница совпадений и символов захватила мой разум. Трёхгрудая богиня не только на рукоятке кинжала, но и на расписном полотне. Там же нарисованы свирель и чаша, а вот они во плоти. А на чаше тот самый скелет, что был на скале… Я просто обязана запечатлеть эту необычную перекликающуюся друг с другом утварь на плёнку!

Полчаса мне понадобилось, чтобы расставить зажжённые свечи в зале. Потом я занялась композицией и выложила на балке напротив изображения богини резные чаши со свирелью. За штативом пришлось выйти во двор и вынуть его из сумки. А что это моя лошадка так разнервничалась? Отчего так вспотела? Ладно, как только закончу со съёмкой, обязательно вернусь и успокою её, а сейчас – за работу.

Если не ошибусь с выдержкой, то снимки выйдут потрясающие. В них будет столько тайны, столько недосказанности. Что это за богиня в полумраке, какой культ исповедуют её сбежавшие последователи, что за сакральную утварь они оставили и для чего она используется? Столько вопрос и ни одного ответа.

Пока я переставляла чаши, на ум пришла догадка – они ведь сделаны из кости. Тактильные ощущения не могут меня обманывать. Но что это за кость такая, раз из неё можно вырезать чашу, которая уместится в двух сложенных ладонях?

Пока я делала очередной снимок, то попутно продолжала ломать голову над этой загадкой. И тут меня прошиб холодный пот. Голова… да это же череп, аккуратно отсечённая верхняя часть черепной коробки!

Я оставила камеру и подошла к реквизиту. Не может быть, это же дикость какая-то. Я приложила ладони к своей голове, потом поднесла их к чаше и поняла, что размер сходится – это человеческий череп. О нет, а свирель… она ведь не из дерева вырезана. Да это же самая настоящая берцовая кость! А другие, маленькие чаши, они что, сделаны из черепов детей?

Меня словно током пронзило. Всё, пора тушить свечи, забирать аппаратуру и поскорее уходить прочь из этого заброшенного монастыря.

Из кухни донёсся грохот, и я вздрогнула. Металлический лязг пронзил собой мёртвую тишину. Кто там? Кто вошёл во дворец? Что ему здесь надо?

Я тут же схватила камеру, нацепила её на шею, в одну руку схватила штатив, в другую – свечку. Надо срочно бежать, пока меня не заметили. Если в монастырь вернулись любители резных чаш, я не хочу, чтобы моя черепная коробка пополнила их коллекцию.

Возвращаться на кухню было нельзя. Я ринулась в соседний коридор и, спотыкаясь о мусор и выпавшие из кладки камни, направилась к лестнице, ведущей куда-то вниз.

Я так надеялась, что это запасной выход. Монастырь ведь стоит на склоне, здесь даже подвал может иметь окна и дверь, ведущую наружу. Если найду её, покину эту обитель любителей мертвечины и буду снова ночевать под открытым небом под вой волков. С ними хотя бы не так страшно.

Не успела я спуститься с лестницы, как под ногой разверзлась пустота и я рухнула на ступеньки. Шею и позвоночник пронзила невиданная боль. Свеча откатилась к стене, штатив пропал из виду, но я попыталась его нащупать. Кажется, одна ножка теперь сломана.

Я еле поднялась. Спина ныла, а вместе с ней отчего-то болела и правая нога. Перед глазами всё стало таким размытым. Это всё из-за ступеньки, что попала мне под шею, я знаю. Но мне надо искать дверь наружу, ведь маленькие оконные проёмы под потолком в этом подвале и вправду имеются.

Лунный свет проник в помещение. Огонёк свечи выхватил из мрака силуэт у стены. Кажется, человек. Сидит, сложив ноги, руки покоятся на коленях, тело замотано в светлое одеяние, но плечи открыты. Кто это? Тот, кто шумел на кухне? Поклонник красной богини? Он затаился здесь и ждёт чего-то?

Унимая дрожь, я подошла ближе, выставив свечу вперёд. Я должна знать, кто здесь и что ему от меня нужно. Огонёк выхватил из тьмы лысую голову с иссохшей кожей песочного цвета. Глазницы обтянуты веками, губы растянулись и рот хищно оскалился. Да это же мумия. Мертвец.

Тревожные вопросы без ответа вмиг зароились в мозгу. Кто он? Кем был? Как умер? Почему его не похоронили? Как давно он здесь? А что, если его сразила чума, и даже мёртвое тело для меня опасно? Надо скорее выбираться из этого жуткого места.