Миллионерша-подросток

Позже, когда мы лежали на спине, смотря на свое отражение в огромном зеркале над головой, она повернулась ко мне со слезами от счастья на глазах.

– Я даже не ожидала, что будет нечто подобное, Джерри, - сказала она.
– Я снова чувствую себя женщиной.

– На первый взгляд, - промолвил я, - Перуцци должен быть мастером в этом деле.

– Я не знаю, в чем он мастер, - ответила она со злостью.
– Но знаю, только, что не в постели. Он напоил меня однажды ночью и изнасиловал прямо в зад - чертов ублюдок! Но я не останусь с ним. Он - свинья! Я продолжала терпеть его после той ночи, потому что девчонки в больнице считали, что у меня отличный любовник, и мне было стыдно признаться, что это не так. Я ушла от него сегодня днем. Он ещё не знает об этом, но я никогда больше к нему не вернусь. Вот почему он пытался изнасиловать Рени, я...

– Он - что делал?

– Я не хотела спать с ним, и он попытался изнасиловать Рени. Он бы её трахнул, если бы я не застала его врасплох. Уже раздел догола и пытался ей засадить, когда я вошла. Гаденыш пытался обратить это в шутку, но я ему спуску не дала. Это случилось прошлой ночью. Рени сбежала из дома, пытаясь от него скрыться, и тогда её похитили.

– Кто ещё был там прошлой ночью, - спросил я, затаив дыхание.

Внутри меня охватило приятное чувство. Теперь у меня был хороший повод, чтобы взяться за Перуцци. А маленькая Грейс, господь благослови её, не обмолвилась об этом ни словом.

– В основном, люди Анджело, Гарис, Мери Сли и ещё один, которого я никогда раньше не видела. Он остановился в маленькой комнате на задней веранде - в комнате для гостей - и Анджело три или четыре раза посылал ему туда выпить. Они проговорили целых полчаса, пока он был там.

– Ты не слышала, о чем они говорили?
– спросил я, сдерживая дыхание, чувствуя, что наступает ответственный момент.

– Нет, - ответила Лола.
– Только одно. Анджело рассердился на что-то и сказал: "если это дельце стоит целых двадцать кусков, скажи Максу, что я хочу свою долю." Вот и все.

Услышав её слова, я почувствовал, как ладони мои вспотели, а горлу подкатил ком. Итак, Перуцци знал что-то о похищении Грейс. Я дышал глубоко, приятное чувство внутри нарастало. Я собирался нанести Перуцци визит, который он не забудет до конца своей жизни, и я решил, что сделаю это прежде, чем к нему заявятся полицейские. Я хотел побыть с этим парнем некоторое время наедине.

– Папочка Джерри, - произнесла Лола неожиданно тоненьким голоском, мы ещё не кончили нашу игру, нет? Мамочка снова готова.

– Как Мамочка хочет на этот раз?
– спросил я, усмехаясь.

– Вот так, - сказала она, переворачиваясь и встав на колени. Затем наклонилась вперед, выгнув спину, и опустила лицо на руки, глядя на зеркальную стену.
– Я хочу наблюдать, как ты меня ебешь.

– Тогда подвинься к краю, - сказал я ей, - так, чтобы я мог стоять на полу. Так будет удобнее для нас обоих.

Она подвинулась, а я встал сзади, глядя на её растопыренные круглые ягодицы, из-под которых так заманчиво выглядывала окаймленная черными как смоль волосками разверстая розовая щель. Приблизившись вплотную, я нацелил свое орудие на мишень и благополучно попал в цель.

_ Оооххммм!
– застонала Лола, медленно откидывая назад голову и упираясь крепче руками.
– Оооххммм. Не знаю, сколько я выдержу это, Джерри.

Я снова взглянул на часы.

– Сорок пять минут будет достаточно?
– спросил я, начиная ритмические движения.

– О, нет, я умру!
– завопила она. Пять минут спустя она отпраздновала свою вторую победу, а за ней, ещё десять минут спустя - и третью. После чего в изнеможении обрушилась на кровать.

– Посмотри на нас, - наконец, хихикнула она, полностью придя в себя и показывая на зеркальную стену.
– Посмотри! Вот здорово!

Только потом она сообразила, что я так и не кончил. Издав бессвязное восклицание, она накинулась на мой член, вылизывая его и засасывая головку едва ли не до пищевода - так мне, во всяком случае, показалось. Минуту спустя, когда она засунула два пальца свободной руки глубоко мне в анус, я не выдержал и кончил. Лола проглотила мою сперму и облизнулась.

– Что ты сегодня ел?
– спросила она.
– Она сладкая.

– Посоветуй своим будущим любовникам пить натощак виски "Джек Дэниелс", - ухмыльнулся я, в свою очередь ныряя лицом вниз её живота. В течение следующих пяти минут, пока я ласкал пальцами её влагалище и лизал клитор, Лола кончила раз пятьдесят. Когда я пошел в душ, она осталась лежать неподвижно. Только когда я вернулся и закончил одеваться, она пошевелилась и вытянулась на животе во весь рост. Я потратил целых десять минут, помогая ей хоть как-то одеться, чтобы спуститься вниз, в мою квартиру. Оказавшись, наконец, в своей спальне, я снял с полуспящей Лолы туфли и положил её рядом с Грейс, затем выпрямился и оглядел комнату. В ней царил абсолютный беспорядок.

Вещи Грейс были разбросаны по всей комнате. Сама девушка лежала почти в том же положении, в котором я её оставил, уйдя с Лолой наверх. Я уже собирался выйти из спальни, когда заметил среди разбросанного на полу белья фотографию. Не сразу сообразив, я поднял её, надеясь, что это фотография Грейс. Это была она, но не одна. И сначала я с трудом узнал её.

Она была во втором ряду, одетая в форму официантки. Сама фотография была посвящена какому-то событию в ресторане, наверное, какой-то годовщине, так как позади Грейс и её коллег был натянут плакат, на котором большими буквами объявлялось о празднике. В углу, с краю был виден расплывчатый профиль молодого человека в темной униформе.

На обратной стороне фотографии кто-то написал четким аккуратным женским почерком: "Самый опасный бандит в мире."

Я бросил фотографию обратно на пол и вышел из комнаты. Обе девушки будут спать ещё очень долго, подумал я, запирая дверь и выходя на улицу.

Я вырулил на главную магистраль с очень оживленным в этот час движением и покатил на окраину города к маленькому коттеджу Cола и Бекки. Воспоминания нахлынули на меня потоком. Даже не столько воспоминания, сколько размышления - и все об Бекки Конвейл, сестре моего лучшего друга. Бекки была влюблена в меня. Cол знал об этом, и я тоже. Бекки вовсе и не скрывала своего чувства. Она была влюблена в меня с того самого дня в школе, когда я как следует отделал одного хулигана, пристававшего к ней. Это со мной у неё были и первое свидание и первый поцелуй. И это со мной она впервые познала плотскую любовь однажды чудесным лунным вечером, когда мы удрали с выпускного бала в старшем классе.

Если мне и суждено было полюбить какую-нибудь одну единственную женщину, то это была бы Бекки Конвейл, потому что она была не только изумительно, хотя и неброско красива, но и имела самый блестящий ум, который я когда-либо встречал у женщины. За свои выдающиеся умственные способности ей было присвоено звание профессора высшей математики Кордельского физического Университета.

Бекки не скрывала своих чувств ко мне, хотя и не очень их афишировала. Много раз за годы, прошедшие после того памятного вечера после выпускного бала, мы были вместе - однажды даже целый месяц, когда Cол посещал школу ФБР в Вашингтоне. Я снял небольшой коттедж в пригороде и мы жили там, как муж и жена.

– Мы с тобой муж и жена, Джерри, - не раз говорила Бекки.
– Мы состоим в браке. Я, по-крайней мере. В моем сердце я - твоя жена, и то, что мы не зарегистрированы официально, меня нисколько не волнует. Любовь связывает людей, а не слова и церемонии.

Я не мог спорить против такой железной логики, и давно уже для себя решил никогда не пытаться состязаться в уме с Бекки Конвейл.

Я свернул на подъездную аллею и позвонил в дверь. Бекки открыла почти мгновенно. Она была натуральной блондинкой с волосами цвета меда, с большими голубыми глазами и дерзким, слегка вздернутым носиком над широким ртом с сочными губами. Эти губы она подставила мне для поцелуя, как только я вошел.