Миллионы парсек: Остановить явь

— Господи! Перестань думать о медузах! — не выдержал правитель Каффа, бросая вилку.

— А ты не лезь в мои мысли! — парировала Анна, нисколько не сомневаясь, что он прислушивается к ее мыслям, пожалев, что Дай отправился на Черную Дыру объявить боевую тревогу. Грешным делом поначалу подумали, что в игрушку снова засадили демона.

Правитель Каффа допил вино, щелкнув пальцами, чтобы приборы его убрали.

— Я пока созову Совет, а ты закрепи звезду с остальными. Не дело, когда овца бродит, отбившись от стада. Милая такая… звездочка! — он встал на мостике, рассматривая звезду в иллюминатор. — Военный крейсер я оставлю. Закончишь, выдвигайся на Огру. А я кое-что должен проверить, — он собрал обломки мин, разложенные на соседнем столе, в коробку.

— Спасибо за гостеприимство! — Анна почувствовала, что ее, мягко говоря, выставляют. — Да, кстати, если положить это вещество в ядро корабля, сдается мне, что невесомости уже не будет, — подсказала она, помогая ему.

— А я бы не догадался! — с досадой бросил Правитель Каффа. — Крейсеры на четверть состоят из такого материала. Ты, вроде, по палубе ходишь, а не висишь в воздухе! Все мобильные электростанции используют протениевые элементы в качестве магнитных носителей. Ну, все, все, — он помахал ладонью, показывая на дверь, вызывая помощников. — Поболтаем в другой раз! У меня есть кое-какие идеи, отвлекаешь…

Из воздуха перед нею соткался аморф, поклонившись и пропуская вперед. Анна еще раз взглянула на Правителя Каффу, который словно забыл о ее существовании, что-то обсуждая с огневиком и аморфами, но подслушать разговор не получилось — неподалеку от Каффы прогуливался его демон, вывалившись из подпространства, копируя то ли Каффу, то ли Карсада, заложив четыре щупальца за спину, подозрительно покосившись в ее сторону. Своим "себе на уме" Кафи иногда умудрялся вывести из себя даже Дая. Она фыркнула и пожала плечом, последовав за аморфом в отсек с флаерами, где ее уже ждали, чтобы доставить на военный крейсер.

Глава 3

— Я не понимаю, почему мне нельзя присутствовать на Совете?! — в который раз настойчиво повторила Анна один и тот же вопрос.

— Не доросла еще… Как-нибудь без сопливых обойдемся, — Правитель Зарт, с красным, как помидор лицом, загородил проход, готовый вынуть меч.

— Это на моей территории вы нашли эти штуки — я, я одна справилась с ними! Пропусти! — Анна толкнула Правителя Зарта, но он стоял, как скала. — Я только что звезду к своей империи пришила… На неприятности нарываешься?!

— Не-ет! Тебе соску дать, чтобы ты успокоилась?! — язвительно бросил Зарт, пропуская ухмыляющегося Каффу, который состроил ей козу.

— Но почему Даю можно, а мне нельзя?! — заглянув через плечо, Анна заметила Дая, который завис над пустым троном без опознавательного знака.

— Дай сведущ во многих вопросах, которые ты пока воспринимаешь слишком эмоционально, — бросил Карсад, остановившись возле нее. — Речь пойдет о серьезных вещах.

— Я поговорю с ней, — кивнула мать, тяжело вздохнув, остановившись возле Анны.

— Ты мне не мать после этого, — обиженно бросила Анна, отстраняясь от Правительницы Айры. — Ты даже ни разу не взглянула на мою империю! Ты как все они!

— Тут вообще-то Правители собрались! — бросил Зарт, закрывая дверь и вставая у порога. — Как ты разговариваешь?!

— А я кто?! Серое облако пыли?! — Анна развернулась и быстрым шагом вышла из зала. — Да пошли вы! — бросила она так, чтобы быть услышанной.

Мало того, что ее игнорировали и использовали, так еще выставляли на всю галактику убогим дебилом, которому не под силу утереть сопли у себя под носом. А демон, которому она доверяла, даже не пожелал выйти, чтобы заставить других считаться с нею. Он то и дело проворачивал за спиной свои делишки, о которых она могла только догадываться, и часто забывал, что именно он призван расположить к ней других Правителей и демонов. И ничего не поделаешь, он фактически не нуждался в ее крови, после того как стал обладателем Черной Дыры.

Обида душила ее, слезы бежали по лицу, и она не собиралась их прятать.

Наверное, это был последний день, когда она входила в Олеомское содружество, как империя Анит. Никто не воспринимал ее здесь, как Правителя. Она уже жалела, что согласилась заселить те три планеты, которые преобразовала. Вырвать динов и бажби из империи, когда они только-только вернулись в цивилизацию, было то же самое, что заставить вернуться в каменный век — ну и пусть! Она еще достанет себе звезд, а эти две передаст хоть той же матери, которая лишилась половины своей империи. На Сорее ее простили, позволив занять дворец, который долгое время принадлежал Катрин, но теперь она вела себя тише воды, ниже травы, редко появляясь даже на Огре — но она поднималась, что-то да стало появляться на рынке с гербом империи Гидра. Дины и бажби, которые достались ей от отца вместе со звездами, знали Правителя Айру и с удовольствием примут ее правление.

— Аня, послушай… — мать поравнялась с нею, ухватив за руку.

Анна и не заметила, что она идет за ней. Медленно, давая вволю пережить обиду внутри себя, как когда они ссорились дома, она отстранилась, поворачиваясь к ней лицом.

— Отстань! — выдохнула она, вытирая слезы.

— Давай посидим где-нибудь, — предложила мать, оглядываясь.

Они стояли на центральной площади Огры, и прохожие с удивлением оглядывались на них. Тут их знала каждая собака. И замедляли шаг, делая вид, что любуются дворцом. Нечасто увидишь расстроенного Правителя, который проливает слезы! Анна сполоснула лицо водой из фонтана, задержав взгляд на беззаботной радуге дождевой пыли. Солнечные лучи Олеома преломлялись в прозрачном камне, окрашивая струи воды в разные цвета.

— А ты не пойдешь на Совет? — прищурилась она, повернувшись к матери.

Совет уже, наверное, начался, но мать не торопилась, придирчиво осматривая свой дворец, который расположился чуть в отдалении, под углом к дворцу империи Карсад.

— Меня не было шестьдесят пять миллионов лет, как-то обходились. Я им ничем помочь не могу. Пошли, — мать взяла ее под руку и повела через площадь.

Ночью и плитка, и фонтаны, и дворцы светились, сильно флюоресцируя, собирая много зрителей, которые приходили полюбоваться. Сияя в солнечных лучах, площадь была относительно пустынна, днем жизнь на Огре в основном сосредотачивалась в деловых кварталах. Когда она была здесь первый раз, дворец матери выглядел запущенно, статуя ее — женщина с крыльями, со временем потеряла форму, теперь же и дворец, и фонтаны, и статую привели в порядок, реставрировав.

— Но почему Даю разрешили, а меня выставили? — непроизвольно Анна всхлипнула, высморкавшись, чтобы прочистить заложенный нос.

— Потому что он единственный, кто в состоянии отстаивать твои интересы, — просто ответила мать, поднимаясь по ступенькам своего дворца. — Ты, в сущности, еще ребенок…

— Я не ребенок! Понятно тебе?! — Анна развернулась, собираясь уходить.

— А что ты будешь делать, если Совет примет решение производить такое оружие у себя?! — бросила мать ей вслед. — Там не сопли с сахаром обсуждают, а оружие, которое может разрушить полгалактики. Олеом, а именно империя Каффа и империя Катрин, давно производит у себя крейсеры, которыми Правители и люди убивают друг друга!

Анна остановилась, повернувшись и испуганно взглянув на мать.

— Они что, с ума сошли?

Мать продолжала смотреть молча, но в глазах ее застыла боль. Теперь, когда не было демонов, чувства матери лежали перед Анной, как на ладони. И, наверное, она испугалась за себя. Возможно, именно такая — раздетая, очеловеченная, она стояла перед Правителем Зартом, пытаясь убедить его, что она Правитель, и перед Каффой на его крейсере, когда он читал ее, как открытую книгу.

Анна вдруг пожалела мать.