Милые чудовища

Тут в разговор вступила Грэйс. Они с Мэдлин словно готовились к Олимпиаде, заранее тренировались, кто быстрее надает кучу непрошеных советов.

— Конечно, это все довольно романтично, Клементина. Ты ведь, наверное, очень давно от него без ума? Я помню, ты часто рассказывала о нем, когда мы были совсем мелкие. Но теперь ты выросла, Клементина, а он нет. В определенном возрасте для каждого парня приходит черед выбирать: роботы или девушки. Супергерои в трико или девушки. Порно в Интернете или настоящие девушки. Медведи или девушки… хотя с таким вариантом я раньше не сталкивалась. Дело в том, что этот парень уже сделал свой выбор, пойми это, Клементина. Если бы ты была покрыта шерстью и бегала по лесу на четвереньках, может, у тебя и был бы шанс, но ты не медведь. Если твоим возлюбленным, чье имя ты хранила в тайне все эти годы, был Кэйбл Мидоуз, то да поможет тебе Бог. Потому что я уж точно не смогу.

— Согласна с каждым ее словом, — поддакнула Мэдлин.

Ничего удивительного. Мэдлин и Грэйс увлекались психологическими тестами, колонками советов в журналах и популярными книжками по саморазвитию. Они могли часами обсуждать и в конце концов прийти к согласию насчет того, что имел в виду какой-то парень, когда, войдя в столовую, произнес: «Дамы!»

Клементине захотелось ткнуть Мэдлин ловилкой. [28] Единственное, что ее останавливало, это мысль о том, как Грэйс и Мэдлин и по поводу этого пустятся в многочасовой анализ. Типа: а не является ли это скрытым криком о помощи, потому что чего еще человек может надеяться достичь, нападая на ближнего с пластиковым столовым прибором? Кстати, пластиковые приборы в столовой именно потому, что такое уже случалось. Однажды кто-то ткнул учителя в руку. Адвокаты утверждали, что во всем виноваты гормоны, содержавшиеся в мясе из гамбургеров. Кэйбл был вегетарианцем. Клементина узнала об этом только что, на уроке у мистера Куртца. Она гадала, что скажет мама, если прийти домой и заявить, что с сегодняшнего дня она тоже вегетарианка. Может, удастся выдать это за диету. Или школьное задание.

28

Столовый прибор, ложка, совмещенная с вилкой.

Клементина вдруг сообразила, что все еще держит ловилку так, будто собирается ею отбиваться. Она положила прибор на стол и заметила, что Мэдлин и Грэйс снова пялятся на нее. Мысли Клементины витали где-то далеко, и теперь девочки знали, где именно.

— Он спас мне жизнь, — наконец вымолвила Клементина.

— Тогда позволь мне спасти тебя от самой большой в жизни ошибки, — сказала Мэдлин. Голос у нее был глубокий и взволнованный, как будто она собиралась поделиться с подругой главным секретом мироздания. Отец Мэдлин был священником. Он тоже вечно брызгал слюной. Во время его служб люди старались не садиться в первом ряду. — Кэйбл Мидоуз совсем не симпатичный. Кэйбл Мидоуз минимум лет на шесть старше тебя и до сих пор не в курсе, что со шлепанцами не надевают носки без пяток. Кэйбл Мидоуз по собственной воле пришел на урок биологии в старшие классы, чтобы рассказать, как он провел весенние каникулы, стреляя медведям в жопы усыпляющими дротиками. Кэйбл Мидоуз — просто эпический неудачник.

Клементина отложила ловилку в сторону, встала из-за стола, и весь остаток учебного года старательно избегала общества Грэйс и Мэдлин. Когда одна из них начинала встречаться с каким-нибудь мальчиком, Клементина норовила отпустить замечание о критериях выбора, лицемерии и неудачниках. Но что толку-то? Так уж устроен мир, что когда дело доходит до друзей, любви, секса, книжек по саморазвитию и мальчиков, все всегда развивается по одному сценарию. Сначала ты считаешь себя специалистом, а потом отправляешься в поля с ружьем и усыпляющими зарядами, чтобы поднабраться хоть какого-то практического опыта.

После долгих изысканий в Интернете Клементина отыскала Кэйбла в Живом Журнале, его дневник назывался «Настоящий Балу». У него было примерно сотни две друзей, в основном девочки с никами вроде «Электрический Кошачий Взгляд» или «Пушистая Элиза», которые тоже учились в Чэпел-Хилл и были родом из Сан-Франциско, округа Колумбия, Кливленда и многих других городов, где Клементина никогда не бывала. Она тоже завела страничку в ЖЖ и зафрендила Кэйбла. Послала ему личное сообщение, в котором говорилось: «Помнишь меня, тупицу, которую ты спас из воды? Пасиб за это и что пришел рассказать про медведей;)». Кэйбл зафрендил ее в ответ. Спросил, как дела в школе, и больше ни разу не писал, даже когда Дэнси разбила первую семью Клементининого дяди и когда Клементина написала ему, что на вечеринке в честь помолвки его очень не хватало. Пусть он не отвечал, Клементину это не беспокоило — наверняка он очень занят учебой или опять уехал наблюдать за медведями. Или, может, он думал, что Клементина расстроена из-за всей этой катавасии с Дэнси. Поэтому Клементина не волновалась. Ей было важнее, что он тоже зафрендил ее. Это отчасти как его отношения с медведями, как будто они с Кэйблом друг друга пометили.

Клементина закачала себе в «Айпод» все песни, которые Кэйбл хоть раз упомянул в Сети. Мало ли, вдруг однажды им представится возможность поговорить о музыке.

Большинство студентов из Чэпел-Хилл время от времени ходили на вечеринки или хотя бы в прачечную, но только не Кэйбл. Ни на Рождество, ни на весенние каникулы (и это вполне понятно, Клементина знала: если ты вырос в часе езды от Миртл-Бич, то в каникулы тебе уже не хочется никаких курортов). Он нашел время для школьной лекции о медведях, но не счел нужным появиться на празднике в честь помолвки Дэнси и обозвать Джона Клири гнусным педофилом и сукиным сыном, хотя так оно и было. Даже дедушка Клементины так выразился. Бывший разыгрывающий в команде по американскому футболу, что еще с него взять?

Клементина должна была сказать своему дяде и Дэнси спасибо — хотя бы за свадьбу, по случаю которой Кэйбл уж точно должен был приехать домой.

Дэнси уговорила Джона Клири устроить свадьбу на пляже, неподалеку от Безголового мыса — Клементина сочла это хорошим знаком. Иногда по утрам она бегала к Безголовому мысу, вспоминая, как они с Кэйблом возвращались домой среди дюн, а в это время все, кто хоть сколько-нибудь волновался о судьбе Клементины, думали, что она мертва. Утонула. И только Кэйбл и она сама знали, что это не так.

Она упросила не назначать ее одной из подружек невесты, потому что не хотела во время первой за год встречи с Кэйблом быть облаченной в шифон цвета лимонного крема, продававшийся со скидкой. Вместо этого она потратила триста заработанных долларов в бутике в Миртл-Бич и купила платье цвета морской волны со стразами на ремешке. Всего за восемьдесят баксов она нашла к нему на интернет-аукционе пару один раз надеванных дизайнерских туфель-лодочек на шпильках. Свидетельница на свадьбе, которая еще в школе славилась развратным поведением, клялась, что Клементина в таком наряде выглядит минимум на восемнадцать.

За две недели до свадьбы Клементина ездила в Миртл-бич вместе с хором. На обратном пути она расположилась в автобусе на заднем сиденье и заигрывала с парнем по имени Алистер. Она прочитала кучу любовных романов и много болтала с Дэнси, так что в общих чертах знала, как следует себя вести, но ничто не может заменить реального опыта.

Достигнув некоторого успеха в столь стесненных обстоятельствах (не тот мальчик, не тот рот, липкий пол автобуса, действующая на нервы вонь давно забытого кем-то банана и две девчонки, Миранда и Эми, даже не притворявшиеся, что они не смотрят на соседнее сиденье), Миранда решила, что она готова к реальным действиям.

*Л*

— Мы еще не приехали? — спрашивает Парси, как будто это семейный выезд на природу, а не испытание. Она стянула с себя повязку еще несколько минут назад, но это ничего, потому что они уже свернули с шоссе и теперь ехали по кочковатой дороге, серпантином закручивающейся вокруг горы. Тут мрачно, на обочине высятся толстые стволы сосен и пихт, а между ними виднеются остатки старых каменных стен. Когда-то, много-много лет назад, здесь было французское поселение. Фермы и сады. Каждое лето сюда приезжают археологи: разбивают лагерь, заводят романы и занимаются раскопками. Додо, тетушка Ли, очень радуется, когда помимо коз у нее появляется новая компания, а разворачивающиеся на ее личном фронте любовные драмы круче сериалов, которые крутят по телику.

Зигани либо все еще спит, либо притворяется. Бад и Никки слушают радио и подпевают во всю мощь своих легких — и силы их уже явно на исходе. Морин строчит смс-ки своему новому бойфренду. Судя по тому, с какой скоростью и силой ее большие пальцы жмут на кнопки мобильника, ребята ссорятся.

— Не удивляйся, если сигнал вдруг пропадет, — предупреждает Ли подругу. — Тут не так уж много вышек мобильных операторов.

— Продолжение следует, — говорит Морин, закусив губу. — Да уж…