Милый друг Натаниэл П.
Шрифт:
Дома его встретил сухой бумажный запах. Составленные штабелями коробки теснились в темноте вдоль стен.
Нейт прошелся по комнате. Конечно, Ханна никогда не казалась более привлекательной, чем теперь,
Но он же был несчастен с ней! Поэтому они и расстались.
Нейт взял наполовину заполненную коробку и поставил на стол с намерением сложить в нее всю свою картотеку. Но так и не взялся за дело.
Постояв, подошел к окну. Открыл – в комнату устремился холодный воздух. Он дал ему омыть себя, вытянуть волоски на руках.
Даже сейчас он затруднялся сказать, почему был несчастен с Ханной.
Нейт закрыл окно. Сел к компьютеру.
Когда он, выключив свет, забрался в постель, часы показывали три ночи. И все равно быстро уснуть не получалось.
По крайней мере, завтра у него куча дел, подумал он, в очередной раз поворачиваясь с одного бока на другой.
Может быть, Грир придет помочь. В одиночку у него выходит не очень. Да, это было бы отлично. Грир заполнит квартиру легким, бодрящим весельем, посмеется над его жалкими потугами и тем, что постоянно открывается взорам, когда он залезает в глубь шкафов и передвигает мебель, годами враставшую в пол.С этой мысли настроение его пошло вверх. А потом он понял. То, что он переживал сейчас – ощущение потери, желание, – рассеется, уйдет, как и любое другое настроение. Как и должно быть. А то, что было между ними, было чертовски хорошо. Более того, ему нравились его жизнь, друзья. И работа над новой книгой шла хорошо, что, возможно, было для него важнее всего. Он был – заслуженно или нет – счастлив.
Через несколько дней от этого вечера ничего не останется, кроме единственной улики – неотправленного и автоматически сохраненного в папке «черновики» емейла. («Дорогая Ханна…») Боль – или радость – этого момента забудется, как только он переедет на новую квартиру, так же, как запах воздуха из окна спальни на рассвете после проведенной за работой ночи.