Милый Каин

Прежде чем скрыться за калиткой, она обернулась к Хулио и заговорщицким шепотом произнесла:

— Надеюсь, мое вмешательство не повлияет на… объективность твоих исследований.

Хулио остался сидеть за рулем. Он тяжело дышал. Наступившая ночь открывалась ему как обещание высшего блаженства еще здесь, в этой жизни. Омедас по-прежнему чувствовал Кораль, ощущал на своей коже ее прикосновение.

Он сидел неподвижно, глядя куда-то вдаль перед собой, и неожиданно периферическим зрением заметил рядом с машиной две горящие точки. Хулио вздрогнул, сфокусировал взгляд на этом странном явлении, понял, что происходит, и не мог не улыбнуться. Из-под ближайшего мусорного контейнера на машину настороженно поглядывала кошка.

Хулио вдруг заинтересовало, какой источник света, направленный под нужным углом, мог заставить кошачьи глаза так засверкать там, в самой глубине помойки. Он огляделся и внезапно увидел через заднее стекло машины, как из темного окна комнаты Нико, расположенной на втором этаже, к его машине протянулся тонкий луч света от карманного фонаря.

«Впрочем, это могло мне и показаться», — убеждал себя Омедас.

Для человека, ведущего дневник, самое страшное — когда его записи попадают в руки посторонних. Нико получил доступ к сокровенным мыслям Хулио. Теперь психолог был во многом открыт для него и оказался в весьма уязвимом положении. В общем-то, этот досадный случай мог считаться еще одной уважительной причиной для того, чтобы отказаться от продолжения работы с Николасом. Но бросить все на половине дороги означало для него только одно — потерять Кораль. Ее просьбы, мольбы значили для Хулио гораздо больше, чем все запреты Карлоса.

Омедас открыл блокнот только дома. Он перечитывал свои записи страницу за страницей, чтобы понять, насколько глубоко раскрылся перед Нико, и вдруг наткнулся на то, от чего вздрогнул, как от электрического разряда.

На полях очередной страницы он увидел карандашную приписку Нико, краткое примечание к его заметкам: «Check mate». Эти слова находились как раз напротив записей, датированных пятнадцатым мая. В тот день Хулио спросил сам себя: «Что заставляет мальчишку вести себя именно так? Какова его цель?» Напротив этих коротких фраз Нико и добавил свою приписку.

Хулио Омедас терялся в догадках, ему не терпелось понять, что Николас хотел сказать этими словами. Психологу показалось, что мальчик предложил ему очередную хитрую загадку.

«Почему шах и мат, причем именно по-английски?»

Хулио приготовил себе виски со льдом, сел в кресло и прислушался к тому, как потрескивали в стакане кубики льда, залитые спиртным, куда более теплым, чем они сами. Омедас представил себе, что поднимает тост за то, чтобы скорее найти ключ к этой загадке. Английское «check mate» было для Николаса столь же знакомым выражением, как для других детей его возраста сочетание слов «Game over». [19]

19

Игра окончена (англ.). (Прим. перев.)

«Так заканчивалось большинство партий, которые он играл против компьютерных программ. „Checkmate“ — вполне возможно, что это действительно ключ к пониманию всех странностей в поведении Нико. Что он хотел этим сказать? Может быть, надеялся показать, что объявляет шах отцу, а то и всей семье? Или он таким образом говорил, что ставит окружающим мат?»

Хулио даже поморщился от столь пессимистичной трактовки двух английских слов, написанных ребенком. Нужно было постараться найти другое объяснение.

«Что такое шах и мат? Это развязка партии, в которой один из соперников одерживает чистую победу, а второй терпит сокрушительное поражение. Один побеждает, другой проигрывает. Не зря о человеке, попавшем в безвыходное положение, загнанном в угол, говорят, что ему поставили мат, что он, если это выразить по-английски, „checkmated“. Эта версия никак не вяжется с Николасом, больше всего на свете не любящим признавать свои поражения. Нет, „check mate“ прозвучало дерзко и вызывающе. Вполне вероятно, что эти слова как-то связаны с отношениями мальчишки со мной, с той виртуальной партией, которую мы разыгрывали не на шахматной доске, а в жизни».

Может быть, со стороны такое толкование и не выглядело очень логичным, но Хулио достаточно хорошо знал Николаса, чтобы предположить, что тот воспользуется терминами из мира шахмат для выражения каких-то своих подсознательных желаний и мыслей. Люди часто пишут те или иные фразы по наитию, не слишком глубоко анализируя то, какой смысл они несут в себе.

«Неужели эти слова — просто своего рода выстрел из стартового пистолета и ничего больше?»

Хулио вовсе не был в этом уверен. В конце концов, период вызовов и, говоря шахматным языком, дебюта их партии давно миновал. В какой-то мере Нико уже принял его предложение и был готов вести с ним игру.

Размышляя об этом и о шахах, поставленных ему жизнью, он углубился в воспоминания о своей карьере мастера, которому так и не суждено было стать ни международным, ни тем более гроссмейстером, хотя некоторых из них в минуты вдохновения ему удавалось обыгрывать. Эти шахи и маты надолго оставляли в его памяти пьянящее ощущение большой победы.

Постепенно мысли Омедаса сконцентрировались на перспективах карьеры Лауры, победы которой он в глубине души считал и своими. При этом Хулио прощал себе этот тайный нарциссизм, в общем-то совершенно безобидный. Он вспомнил Патрисию, многое другое и в конце концов совсем потерял последовательную нить рассуждений. Чтобы встряхнуться, Омедас налил себе еще виски.

Ему нужно было возвращаться к самому началу, оттолкнуться от исходной формулы — «check mate». Впервые в жизни он задумался над тем, почему в английском языке для описания этого шахматного хода прижилось слово «check», обозначающее проверку, выяснение каких-либо обстоятельств.

Впрочем, по-испански выражение «шах и мат» тоже звучало достаточно странно. Хулио покопался в словарях и обнаружил, что этимологически этот термин восходит к персидскому выражению «шах мат» — «король мертв».

Прочитав это, психолог не мог не вспомнить, что ответил ему Николас, когда он спросил его, в чем состоит смысл игры. «Убить короля», — сказал ему мальчишка. Что ж, король мертв. Из персидского это выражение перешло сначала в старофранцузский, где приобрело иное звучание и написание: «eschac mat». Затем оно распространилось по всем европейским языкам: «jaque mate», «шах и мат», «check mate».

Хулио еще раз пролистал все словари и справочники, имевшиеся в его распоряжении, и не нашел никакой зацепки. Все то, о чем говорилось в книгах, не давало ему никакой здравой пищи для размышлений. Наоборот, все эти этимологические курьезы уводили психолога в сторону, не давали сосредоточиться на подлинном смысле короткой заметки, оставленной ему Николасом.

В какой-то момент Хулио задумался, почему, собственно, Нико решил написать «шах и мат» именно по-английски? Чем, спрашивается, его не устроили испанские слова, обозначающие то же самое?

Омедас сосредоточился на слове «check». Он прекрасно знал, что этот глагол многозначен, подумал и решил остановиться на одном из наиболее распространенных значений: «расследовать», «выяснять что-либо». На всякий случай Хулио решил заглянуть в словарь. Вполне авторитетный Коллинз подтвердил правильность его догадок, выдав в качестве одного из значений глагола «to check» испанские эквиваленты «проводить расследование», «проверять», «выяснять».

Настал черед попробовать найти другие значения этой фразы, не связанные с шахматами.