Мимик должен умереть!

– Ну а я не помню, за что сижу! – я попытался узнать, навели ли они про меня справки. – Вы случайно не знаете?

Профессор отрицательно покачал головой. Его реакция выглядела искренней.

– Так скажите мне, судари, что вас заставило переться в такую даль? Да еще и махать у незнакомого вам человека автоматами перед носом? – я сокрушенно покачал головой.

– Ты сам знаешь! – выкрикнул Витя или Андрус, я пока не уточнял.

– Во-первых, я разговариваю не с тобой, а с Профессором, – осадил я его, – а во-вторых, мне хочется услышать вашу версию такой спешки. Я же в дозоре.

– Вспылили мы, если честно, – произнес Степан Петрович, он принял мою вежливую и спокойную манеру беседы. – Сегодня моя девушка – Нэла – сообщила, что больше не любит и уходит к новенькому, к Ветру. И предложила разойтись по обоюдному согласию. Еще она сказала, что у неё с Ветром возникли чувства и уже были отношения. Мне это очень сильно не понравилось!

Вот же Карагандон! Он из себя правильного корчит, да еще и, наверное, меня выставит этаким разлучником, разрушителем почти семьи, который забрал у него девушку. От такой наглости я чуть не озверел. Минуту, наверное, дышал на счет раз-два-три, пытаясь успокоиться. Вот же сука подлая!

– Профессор, я случайно стал свидетелем вашей оргии ночью, – честно вывалил я свое знание. – Нужно понимать, что мои предложения Нэле были до этого прискорбного для меня знания. В настоящий момент я не способен их повторить.

В моем голосе сквозило презрение к нему, и я видел, что он его почувствовал. Возникла пауза.

– Я могу это объяснить! – возбужденно начал он, но я его прервал:

– Не нужно! Я не могу быть с ней после увиденного, – я почти верил в то, что говорю. — Это нанесло мне душевную травму. Не так просто забыть.

– Все было по обоюдному согласию, – снова начал Профессор, пытаясь оправдаться в моих, а может, и своих глазах. Видимо, был он неплохим человеком, хоть и с гнильцой. Да таких масса по улицам ходит и ничего – уважаемые люди.

– Я знаю это, – снова остановил я его. – Иначе вас бы уже к обеду похоронили.

– То есть девушка тебе не нужна, – попытался зафиксировать переговорную позицию хитрый Степан Петрович.

– Не так, – покачал я головой. – Скажем, я могу от неё отказаться при личной встрече. Поговорить нам надо будет, выяснить отношения.

– Могу? – сразу ухватился за правильное слово он в моих рассуждениях. – А можешь и не отказаться?

– Ну, думаю пока, – честно признался я, – у нас же вчера свидание должно было случиться. Цветы, ужин, телескоп со звездами. А она с вами пошла.

– По её словам, это было прощание, – вздохнул Профессор, – последний вечер. Позволь мне все-таки объясниться. Я настаиваю!

Я махнул ему рукой типа: «Валяй».

– Я с ней встречался с момента её появления здесь, – Профессор нервничал во время рассказа и сбивался. – Потом я попал в засаду и плен. Меня не было месяц. Она за это время сблизилась с Андрусом. Когда появился я, то она ушла от нас обоих. А тут Витя застрелиться хотел – ему письмо пришло из дома, что отморозки убили сестру Лару, которую он когда-то обещал защищать. Лара поэтому в империю не уехала, а там намного спокойнее с криминалом. Когда её убили, он в петлю полез. Его еле успели откачать. Сказал, что все равно убьет себя, и тогда Нэла остановила его своей любовью. Так и закрутилось…

Профессор вздохнул, достал сигарету и начал мять её руками:

– Нет, не так! Мы сначала хотели убить друг друга, глотки перегрызть были готовы. Но когда поняли, что убить друг друга не сможем, то пришли к ней и сказали – выбирай. Она не смогла. Сказала, что любит всех и это даже к лучшему. Так и пошло, что мы все с ней. Сначала в разные дни приходили, а потом времени стало не хватать, и вот теперь такие оргии.

– И что, одновременно втроем её трахаете? – спросил и ужаснулся: «Вот зачем мне это знание?». Я понял, что совершенно не хочу знать этого, но Профессор уже заговорил:

– А вот это не твое дело! Но я отвечу. Потому что я сам начал этот разговор. Мой ответ – нет! Только по очереди. Мы не такие, какими ты нас представляешь.

– Я вас вообще не представляю никак, – возмутился я. – Думал, придёт её бывший парень, с которым я подерусь, начищу рожу и все улажу. А у вас тут какой-то муадокийский сериал. Вы были в Муадокии?

Откуда у меня всплыло название этой страны? Я помнил только, что там снимали телевизионные сериалы по тысяче серий. И примерно с таким же сюжетом. Дешёвая ментальная жвачка со слезами, соплями и красавчиками -любовниками.

Я ему сразу поверил. А еще почувствовал – он что-то недоговаривает про Нэлу. И это очень значимо для понимания всей истории в целом и каждого эпизода в отдельности.

– Ну и что теперь? – спросил я.

– Ты с ней поговоришь и дашь от ворот поворот, – быстро предложил Профессор, видимо, пока свою историю рассказывал, то все продумал. – А мы уступим жилье на первом уровне – апартаменты Брома.

Вот! Мы реально могли разойтись миром. А там дальше посмотрим, как пойдет.

– Сделка! – я встал и протянул Профессору руку.

– Отдай винтовку, – попросил Андрус, – я два года учился стрелять из снайперки, но своей нет. Тебе же она не нужна, ты, очевидно, не умеешь.

– Это почему? – мне стало интересно.

– Где зонд метеостанции? Я его тут не наблюдаю, а датчик метеостанции горит – работает и жрет батарейку. Ты стрелял лежа, а сошки не установил, – начал перечислять он, – мы слышали девятнадцать выстрелов. Слишком быстрых для прицельной стрельбы. Ты врагов пугал и не пытался уничтожить. А я с её помощью буду убивать!

– Ему она пригодится, – кивнул Профессор, встал и протянул руку. – С девушкой ты поговоришь, винтовка с боекомплектом нам, а жилой бокс Брома, оплаченный на шесть месяцев, тебе. Сделка?

– Сделка! – я пожал руку, но на душе стало еще поганей.

Вроде бы все правильно сделал, но почему тогда так стремно! Не хотел я её отпускать, была в ней непонятная манящая тайна. Но сейчас главное –разойтись бортами, как в море корабли, не убить бы друг друга из ревности. Они же смогли сходу не начать стрельбу, значит, и я смогу их отпустить.

– Тогда расходимся? Будем друзьями? — спросил Профессор и притворно улыбнулся.

Я покачал головой, друзьями мы точно не будем. Была в нем какая-то гниль, которая мне категорически не нравилась. Это не снисходительный тон и не направленный в меня автомат в начале нашей встречи… Другое. Сформулировать свою догадку я не мог.

– На радаре четыре цели на двенадцать. Шестьсот метров, – ожила рация, настроенная на перехват переговоров черных штурмовиков.

– Крот, выдвигайтесь на точку три. Это башня?