Мир богов. Книга 2

— Если ты снова превратишься в пса, пожалуйста, присмотри за мальчиками. Я должна быть уверена, что с ними ничего не случится. Могу я положиться на тебя?

В глубине чёрных глаз мелькнул кровавый огонёк, и шолоицкуинтли согласно кивнул. Вот и славно! Надеюсь, тылы будут надёжно прикрыты и в случае чего мне не придётся воевать на два фронта.

— Ну-ка, дай! — я выхватила у двойняшки сумку и быстро перебрала её содержимое.

Ритрум, аделиз, жед, акора, зум-там, абедор… стоп! Лиланд говорил, что соединение жеда и абедора способно испарить даже камни. Одна беда, я не знаю, в каких пропорциях берутся компоненты и, вообще, как готовить зелье. Ладно, не беда! Я сунула пузырьки в карман. Если припечёт, солью их вместе, а там будь, что будет.

Менгиры продолжали приближаться, и тогда у меня возник вопрос, каким образом отбиваться от них, — ведь это были даже не статуи, а грубо отёсанные каменные столбы с едва намеченными анатомическими подробностями мужчины или женщины. Рубить каменных баб мечом, тем более обычным, глупо по определению, только сломаешь клинок и все дела. Похоже, Тонанцин не собирается с нами воевать; ей это не за чем, она просто задавит нас каменными бабами, громоздя их одну на другую. Мы с Алексом переглянулись. Видимо, та же мысль пришла и ему в голову.

Я с надеждой глянула на двойняшку — она была совершенно спокойна. Похоже, её совершенно не интересует ожидающая нас участь. Ну, конечно! Ей-то чего беспокоиться! Она же богиня. В бесплотном виде она упорхнёт на Фандору и там возродится вновь. А вот мы, превратившись в раздавленную лепёшку, отправимся в загробный мир и больше белого света нам не видать.

Нет, я не дам восторжествовать ни Тонанцин, ни Алконост! Невзирая на крик Алекса, я не столько спустилась, сколько скатилась вниз и, вспарывая землю мечом, замкнула горку в круг. Немного выше я нарисовала второй круг, а затем третий. Алекс втащил меня на верхушку горки и, встав рядом с ним, я запела.

Окружающий мир вибрировал от моей песни без слов. Переливы звуков — от глубокого рычания до невыносимо высоких нот вызывали боль даже у меня. Для тех, кто находился рядом, мой голос был настоящей пыткой. Шолоицкуинтли держал Алконост, не давая ей приблизиться ко мне; близнецы заходились от плача; скорчившийся над ними Алекс, прижимал мальчиков к себе, стараясь закрыть им ушки; я видела его искажённое болью лицо и сверкающий яростью взгляд, что ранил меня не хуже ножа, но останавливаться было нельзя. Простите, мои дорогие, вы должны потерпеть! Ещё немного! Ещё чуть-чуть, и скоро это кончится!

Когда воздух заледенел и сгустился настолько, что им стало трудно дышать, я покрепче утвердилась на земле и направила меч в небо. Ну давай, мой хороший, вернись ко мне! Хватит уже вредничать! Я прогнала тебе не со зла, а по детскому недомыслию. Ну?! Дай мне прежнюю силу или я прокляну тебя!

Магический поток, пройдя по мечу, ударил с такой силой, что у меня клацнули зубы. Ощущения были точно такие же, как в детстве, когда я съехала с верхушки трёхметрового стога и, оказавшись в свободном полёте, с размаху приземлилась на задницу.

В общем, боль была настолько адская, что на какое-то время я потеряла сознание, но это такая ерунда! Утерянное волшебство наконец-то вернулось, и радость от осознания этого ударила мне в голову не хуже шампанского. Это было чистое, ничем не замутнённое счастье, какое посещает нас только в раннем детстве.

Всё ещё в состоянии блаженства я повернула голову и с благодарностью глянула на Алекса — он не дал мне упасть, когда мне поплохело, да и сейчас крепко держал за локоть; другой рукой он придерживал капюшоны близнецов, не давая им разбрестись. Слава богу! С Егоркой и Ильюшкой всё было в порядке. На мой признательный взгляд Алекс ответил скупой улыбкой и сердце без остатка затопила нежность. Муж мой, моя опора и надёжа! Как же я люблю тебя!

— Ты как? — пробился к сознанию озабоченный голос Алекса.

— Как в сказке! Теперь нам сам чёрт не брат.

С превеликими трудами я вынырнула из состояния эйфории и, высвободившись из руки Алекса, глянула на приближающихся каменных баб. Так, пора действовать! Скоро они ступят на черту, которая должна стать нашей первой линией обороны.

Меч вошёл в землю, и я стиснула зубы, чувствуя сопротивление стихии. Оно и понятно, — ведь земля находится в ведении Тонанцин.

Борьба шла не на жизнь, а на смерть и всё же, как я ни старалась, мне не удавалось взять верх над старой ведьмой. Самое неприятное, вскоре я заметила, что Тонанцин тянет из меня магическую энергию, а это уже никуда не годится. К счастью, тут вмешалась двойняшка. Она подошла и после некоторой заминки положила ладонь на моё плечо.

Наша объединённая сила вызвала такую яркую вспышку защитных барьеров, что их свет затмил свет утреннего солнца, но Алконост этим не ограничилась. На её лице появилось сосредоточенное выражение и тройное кольцо огня, расширяясь, поползло в сторону каменных баб. Увы! Они падали и замедляли ход, но всё равно продолжали ползти в нашу сторону. Когда они добрались до второй линии, я вспомнила о зельях Лиланда и, пошарив в кармане, достала пузырьки.

В ответ на мой вопросительный взгляд двойняшка лишь пожала плечами. Ладно, придётся импровизировать. От жеда, вылитого на меч, пламя тройного барьера приобрело синеватый оттенок, а когда я добавила абедор, древние менгиры, преодолевшие препятствие, беззвучно рассыпались. Ура! Получилось!

После проведённой акции устрашения уцелевшие каменные бабы замерли и больше не двигались. Мы с двойняшкой переглянулись и расплылись в злорадных улыбках. Видимо, Тонанцин не захотела терять последние источники своего могущества, и решила отстать от нас.

Поднявшись, я выдернула меч из земли и оглядела своих спутников. Во взглядах всех троих моих мальчишек светилось восхищение. Чёрт, до чего же приятно, когда близкие гордятся тобой!

А вот неприкрытое обожание на лице шолоицкуинтли застало меня врасплох и несколько выбило из колеи. Правда, ироническая мина на физиономии двойняшки быстро вернула мне присутствие духа.

— Чего скалишься? — рассердилась я. — Ты можешь сказать, когда нас отсюда заберут? Лично у меня такое ощущение, что уже прошёл не час, а целая вечность…

Не успела я договорить, как перед глазами потемнело, и мы оказались на Фандоре. Кстати, здесь тоже было утро, только совсем ещё раннее, солнце только-только выкатилось из-за горизонта. Клубился туман, не слишком густой, но дальше десятка метров всё утопало в его молочной мгле, поэтому было не разглядеть, где именно мы находимся и ещё, здесь было гораздо теплей, чем у нас дома, на Земле.

Первыми из моих паладинов появились Эдик и Даша, причём оба донельзя довольные и вооружённые до зубов. Вслед за ребятишками возникла заплаканная Кэт в траурно-чёрном одеянии. Господи, прямо-таки неутешная вдова! К счастью, расстройство Кэт длилось недолго. При виде Пименова она радостно вскрикнула и повисла у мужа на шее. Но главным сюрпризом оказался даже не наш супершпион, а Василиса, моя партнёрша по модельному бизнесу. Наша законодательница моды была в линялой фланелевой рубашке до пят и бесформенных тапочках на босу ногу. Судя по отсутствующему выражению на лице, она спала на ходу и не отдавала себе отчёт, где находится.