Мир БОКИ
Шрифт:
– Вот, посмотрите. Все чистенько у нее тут. Прямо загляденье! Нина Афанасьевна порядок любила. У нее всегда все хорошо, аккуратненько, по своим местам… Она про Вас вспоминала. Да. Все мне рассказывала, как Вы тут у нее гостили, – умильно улыбаясь Сергею, и всем остальным членам семьи, тараторила тетка обо всем, что приходило ей в данный момент в голову.
Подойдя к притулившемуся у стены старенькому буфету, она потыкала в него пальцем.
– Вот, тут у Нины Афанасьевны посуда вся. Тарелки, чашки, ложки, ножи… А кастрюли возле печки, и чугунки там, и сковороды… В комнатах тоже все чистенько. Всегда везде порядок… А в спальне-то ковер! Да такой красивый! – восторженно
« Убейте меня!» – мысленно простонала Надежда, чувствуя, как к горлу подкатывает истерический смех.
– Ох, а какие помидоры Нина Афанасьевна выращивала! Вы таких помидоров в жизни не видели! Правда-правда… А уж как она их солила! Отродясь я таких помидоров ни у кого больше не пробовала. Она мне рецепт давала, да все одно, таких как у нее не вышло. Хоть и по одному рецепту, а вкус все одно не тот…
– Маш! Ты уж людей заговорила, – не выдержал Федор Валерьевич. Он с откровенной неприязнью смотрел на незатыкаемую тетку. – Люди только приехали. Устали с дороги. И дом им посмотреть нужно.
Марья Захаровна сверкнула на старика темными глазками.
– А я что же?! Я дом-то как раз и показываю. И рассказываю, что и как. По соседски. Соседи должны помогать друг другу, правда ведь? А вы, Федор Валерич, как всегда. Что люди-то подумают, что мы тут какие буки. Не хотим общаться, помогать друг другу… – Марья Захаровна махнула на старика рукой. – Да, ну Вас. Прям неудобно даже…
– Мам, она чокнутая?! – прошептала Люся на ухо матери. Надежде пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы не начать хохотать.
– Могу вам баньку еще показать. – Продолжила проявлять не знающее меры добрососедство несносная тетка. – Хорошая баня, хоть и малость тоже подновить нужно. Некоторые доски-то подгнили. Давно ведь строили. Еще муж Нины Афанасьевны баню-то строил… А его, уж почитай, сколько лет нет… С руками был мужик. Ничего не скажешь. И дом мог сам построить, и мебель мастерил, и печи сам клал… А баня-то хорошая, париться в ней можно… Так проводить вас в баню-то? – улыбаясь во весь рот тетка сделала приглашающий жест рукой, переводя возбужденно-выжидательный взгляд на каждого из новоиспеченных владельцев.
– Не нужно, спасибо. Мы после посмотрим. Пока здесь ммм… оглядимся. – твердо сказала Надежда, которой очень-очень-очень хотелось заорать во весь голос: «Заткнись!!!»
– А, ну да, ну да… Оглядитесь, оглядитесь. Конечно. Нужно ж оглядеться, все посмотреть… А вы с домом-то как поступить думаете? Жить-то тут не собираетесь? У нас тут, так-то, места хорошие, природа, речка. И рыба водится. Мужики ловят. Бывает и по многу. Да… А осенью-то грибов много бывает. Но это какой год, конечно. Бывает иногда, что и не очень-то грибы поспевают. Вроде и погода подходящая, а грибов нет… Огород вот тоже свой, хорошо ведь… Хотя вы в городе-то, наверное, не привыкли к огороду-то… Так что насчет дома-то, я говорю? Как поступить думаете?
– Мы пока не решили, – сказал Сергей. По его лицу было заметно, что соседка его утомила.
– Маш! – уже повышая голос сказал Федор Валерьевич. – Уймись ты. Ты людей заговорила. Они с дороги, неужели не ясно…
– Кого я заговорила?! Вам вечно все не так, – гневно зыркнула на старика оскорбленная до глубины души его высказываниями Мария Захаровна.
«Капец!» Надежда с тоской закатила глаза.
– Тут интернет тоже не ловит! – появляясь в дверях кухни, подала возмущенную реплику Люся. – Я уже весь дом обошла. Нигде нет соединения! Ну что за фигня?!
– Люся! Выбирай слова, –
шикнула на дочь Надежда.Марья Захаровна, наконец-то замолкнув, жадно следила за происходящим сверкающими как у зверька глазками.
На нежном личике Люси отражались негодование и обида. Капризно изогнутые губы дрожали.
Взглянув на дочь, Сергей твердо сказал:
– Ничего, отдохнешь один день от своего интернета. Вот, книжку почитай. Намного полезнее.
Он взял с полки, висевшей возле кухонного стола одну из лежавших на ней книг и протянул дочери.
– Ремарк. Хороший писатель…
– Д!… д!… Да не хочу я никакую книжку! Я хочу домой! А тут мне не нравится! Вообще все! – выкрикнула Люся и швырнув книгу на стол добавила: – Тут просто ужасно!!!
Сергей сверкнул глазами, да так, что Люся быстро ретировалась из кухни.
– Ох, батюшки… – всплеснула руками Марья Захаровна восторженно наблюдавшая за разыгравшимся на ее глазах действом. – А интернета-то этого самого, которым молодежь-то сейчас вся пользуется, и правда нету у нас. Это, некоторые тарелки такие большущие прицепляют на дом прямо. Тогда, говорят, через эти тарелки-то и интернет этот появляется. А нам-то с Ниной Афанасьевной он зачем? Это молодым теперь он нужен. Мода такая… Недавно, вот, к соседке моей, Галине Филлиповне, родственники из Твери приезжали. Так она говорит, тоже недовольны уж очень были что интернета этого нету. «Как вы тут живете?» сказали. А как живем? Так и живем, как всегда жили. У нас-то отродясь этих интернетов не было. И ничего, ведь жили же… – вновь, набирая обороты, затараторила соседка.
– Люська!!! – раздался откуда-то сверху радостный вопль Вадика. – Лезь на крышу! Тут ловит!
– Отстань! – огрызнулась сестра из глубины дома. – Я себе шею свернуть не хочу. Это ты у нас больной на всю голову!
– Вадик! – встревоженно крикнула Надежда. В данный момент ей было все равно "что люди подумают» о воспитании и манерах общения ее детей. Сын может и вправду свалиться с крыши. Ну что за наказание с этим домом! – Вадик! Слезь сейчас же! Сережа!!! Что ты молчишь?! Скажи ему!
На этот раз глаза закатил Сергей.
– Парню почти семнадцать. Он – мужик уже, а ты готова до пенсии за ручку с ним носиться и сопли утирать.
Надежда возмущенно посмотрела на мужа. Ну что за человек ее муж?! И что что «почти» семнадцать? С крыши может и взрослый человек свалиться. Муж строитель, как никто должен это понимать…
– Вадик!!! Сейчас же…
В этот момент в дверях кухни появился Вадик. Целый и невредимый. У обеспокоенной матери отлегло от сердца. Она вновь сердито покосилась на мужа, решив, что как только они останутся без посторонних, она выскажет и ему, и сыну, который по мнению его отца «мужик уже», все что она думает по поводу их безответственности вообще, и этой ситуации с крышей, в частности… Из глубины дома раздался душераздирающий вопль. У Надежды, в один миг, все похолодело внутри и остановилось сердце. Все присутствующие бросились к двери кухни.
Отталкивая мужа, чуть не снесшего ударом кулака дверь, за которой его дочери грозила неведомая опасность, Надежда, задыхаясь от сковавшего и сердце, и легкие, и вообще все внутренние органы ужаса, влетела в комнату.
– Что?!…
– Паук! – жалобно пискнула Люся,пристроившаяся на накрытой лоскутным одеялом кровати, тыча в угол комнаты дрожащим пальчиком.
Вадик жизнерадостно заржал.
– Б… – выдохнул Сергей.
Надежда почувствовала себя ужасной матерью, и вообще ужасным человеком, потому, что желание отвесить дочери пару-тройку хороших затрещин было в данный момент почти непреодолимым.