Мир Чаши. Дочь алхимика

Пластинка талисмана потеплела в ладони, и прямо на кровать Жозефины вывалился из крохотных Врат отчаянно зевающий Меченый, явно выдернутый из собственной постели, одетый только в полотняную рубаху до колен – видимо, ночь у государственного мага выдалась сложной, и он все еще отсыпался после трудов.

– Приветствую, – выдавила Жозефина: она чувствовала себя крайне неловко оттого, что разбудила, в общем-то, едва знакомого человека, у которого и без нее хватало забот.

– И вам, – отозвался тот, пытаясь подавить очередной зевок.

– Кофе? – участливо поинтересовалась девушка.

– Не помешает, – кивнул маг, то ли приглаживая, то ли взъерошивая волосы.

Она коснулась мастер-браслета и попросила Маленькую Аду сварить кружку крепкого кофе, но кровь, разогнанная необходимостью спешно уезжать в неизвестность, стучала в висках, и Жозефине казалось, что Ады нет слишком долго – хотя в действительности та со всей расторопностью любящей служанки бросилась исполнять сказанное. Ища действия во вдруг замедлившемся мире, Жозефина вспомнила про лежавшие в матушкиной шкатулке шоколадки и протянула одну магу:

– Это тоже поможет проснуться.

– Благодарствую, – неловкими со сна пальцами он развернул бумагу, откусил кусок и, едва прожевав его, накренился с края кровати и свалился на пол – так, как не положено живому дышащему телу.

Жозефину охватил безумный страх: а вдруг в шоколаде был яд – не зря же матушка хранила его в шкатулке, которую не мог открыть никто другой?.. Неужели она собственными руками погубила Меченого, своего единственного друга?..

Все эти мысли и чувства вспыхивали внутри, ускоряя и без того бешеный ток крови. Страшным усилием воли девушка заставила себя успокоиться, отодвинуть прочь все, что смущало разум, и бросила ладони на грудь мага, к вздрагивающему сердцу, направляя через них поток Жизненной Силы – удержать, не отпустить, вернуть…

Тщетно. Дыхание мага становилось все слабее, дрожь в груди затихала, кровь отлила от лица и губ.

Человек, которого она считала почти другом, умирал на полу ее спальни, в доме, где матушка вылечила столько людей.

– Феликсефонтий!.. – почти крикнула Жозефина в серебряную черепашку и увидела архимага, сидящего за столом в каком-то гостеприимном доме.

– Слушаю, – скрипуче отозвался тот.

– Приходите, прошу!

– Подвиньтесь, – и он вновь оказался в комнате, которую покинул совсем недавно. Складки сморщенного личика разгладились, во все стороны от него ударило беспокойство, и ушан немедля упал на колени рядом с телом мага:

– Что с ним?

– Шоколадку дала… – прошептала девушка.

– Шоколад прекрасно экранирует магию, – бросил Феликсефонтий через плечо и всецело сосредоточился на Меченом, выплетая крохотными руками пассы. Его бормотание было удивительно нежным и немного суровым – чтобы спрятать огромное беспокойство. – Опять всякую дрянь в рот тянешь, а я тебе говорил: внимательней, Лео, с этой твоей службой так и помереть можно, если кушать раз в три дня, а потом слопать все, что плохо лежит…

Плетение архимага опустилось на Узор Потоков Меченого, и он наконец задышал, а следом забилось и сердце, но в сознание мужчина так и не пришел. Феликсефонтий еще посидел над ним, накидывая новые плетения, Жозефина же замерла в шаге от него, безотрывно глядя на мага и не дыша.

– Жить будет, – вынес вердикт ушан, и девушка наконец выдохнула так, будто ее саму только что выдернули из-за смертной черты. – У вас есть тут где его положить? Полный покой, ведро рядом с кроватью, как очнется – простокваша и сухари. Я потом его заберу.

– Б-благодарю… – Она смотрела на бледное, но живое лицо, и только понятие о приличиях и девичья стыдливость сдерживали ее от того, чтобы дотянуться до лба, стереть покрывшие его бисерины пота, поправить щекочущие ухо волосы…

– И, раз уж вы собрались уезжать, заберите с собой эту штуку. Оно не должно пропасть в королевских запасниках. – Он протянул ей Яйцо Сущности. – И не почтите за труд взять с собой одного спутника. Юноше давно пора посмотреть жизнь за пределами библиотеки.

Он даже не шевелился – просто его Узор Потоков, чуть сместившись, выхлестнул Силой, и рядом появился еще один ушан. Ростом он был с Феликсефонтия – то есть по плечо невысокой Жозефине – и одет по-дорожному, а на плече нес сумку, в которой явно таились книги. Глаза его светились любопытством и живым умом, свойственными любому ушану.

Девушке, признаться, было страшновато держать ответ еще и за юного ушана, но ни времени, ни сосредоточения и сил отнекиваться не было.

– Это мой племянник, Фердинанд. Я сам его учил, – пояснил Феликсефонтий, – так что он сможет обучать в пути и вас. Фердинанд, это госпожа Жозефина де Крисси, Мать рода де Крисси. Ты будешь сопровождать ее в путешествии.

Фердинанд кивнул и поклонился Жозефине.

– Постарайтесь уехать от города подальше, – и старый ушан повел рукой, левитацией перекладывая распростертого на полу Меченого на кровать. Жозефина укрыла мага и взбила ему подушку под головой. – А теперь меня ждет брусничный отвар на чабреце. Надеюсь, он еще не успел остыть.

Жозефина даже не успела выговорить слова благодарности, как он исчез во вспышке Врат.

Она снова завернула Яйцо Сущности в багряную кожу и заметалась по комнате, пытаясь понять, что еще ей нужно. Отцовский перстень, перстень Дома, карта-Окно, шкатулка-хранительница, пояс с мизерикордией – самое важное было уже при ней.

– Идем. – Она выпустила ушана из комнаты и стремительно сбежала по лестнице, на ходу прикасаясь к мастер-браслету. – Мартин, я уезжаю. Если кто спросит, отвечайте, что я отбыла на охоту. С вами остаются четыре бойца Барбуса. Буду писать как только смогу.

– Да, госпожа, – поклонился управляющий.

– И еще. В моей комнате лежит сейчас маг Леонард Геллар. Ему требуются уход и присмотр на ближайшие дни. Мастер Феликсефонтий рекомендовал много теплого питья, простоквашу и сухари, когда господин Леонард проснется. Он же заберет его как только сможет.

– Хорошо, госпожа… – Мартин был слегка обескуражен, но именно слегка – это совершенно не меняло его поведения и не мешало выполнить указание своей госпожи со всем тщанием.

– Я обязательно вернусь. Благодарю вас за службу. Да хранит вас Светлая Дана, – она крепко пожала ему руку, начертала в воздухе знак Благословения Даны и почти бегом направилась к конюшне.

Умница Серж нашел Фердинанду самую низкорослую лошадку, подтянул ей стремена и выбрал повод, так что держаться на ней у маленького ушана получалось вполне прилично. Быстро объяснив наемникам, кто он и зачем с ними едет, Жозефина вспрыгнула в седло мышастой кобылы. Бойцы последовали ее примеру, и кавалькада, провожаемая всеми домочадцами и оставшимися северянами, выехала за ворота поместья.

– Каталин, вы хорошо знаете дороги?

– Неплохо, – спокойно кивнула она, обернувшись к госпоже, – пришлось поездить по Срединным землям. Куда мы направимся?

– Точно не к дяде – там меня будут искать в первую очередь, а я не хочу подставлять его. Мне нужно на Запад, к замку Карн, и было бы хорошо, если бы мы могли запутать следы.

Воительница призадумалась, сощурив глаза.

– Мы можем выехать из Северных ворот по Северному тракту, а там свернем на отвилок к Западу. Если погоня и будет, то пойдет по ложному следу – пока доедем до Северных ворот, у нас накопится полгорода свидетелей.