Мир, что (мен)я покорил, 2 том

— Р-Раньше… — задыхалась девушка, — т-такого не было…

Глава 17

У меня не было никакого желания слушать сокрушенное бормотание Флюры, потому что рука, мать его, чертовски болела. По ощущениям, кто-то специально сжимал мышцы изнутри и давил мощными пальцами на сухожилия.

— Хватит уже плакать по поводу травы, которая раньше была зеленее, — одёрнул я девушку здоровой рукой, которой держал её за плечо. — Надо найти Аркашу с Этери и выбираться отсюда, да поживее.

Мне кое-как удалось привести волшебницу в чувство, хотя её лицо так и осталось бледным.

— Да… Конечно, пошли.

Я в последний раз окинул взглядом площадь, на которой то тут, то там лежали неудачники с пробитыми головами. Что-то мне подсказывало, особенно если брать в расчёт лужи крови, что не все жители Таднесса пережили столкновение с местными космонавтами. Тела раненых и погибших освещались магическими фейерверками, которые ни на секунду не затухали. Почему-то теперь вся эта сцена вместе с разыгравшимся на небе представлением стала напоминать последствия бомбёжки, а не мирный праздник.

Мы свернули в ту сторону улицы, из которой пришли. К счастью, инквизиция воспользовалась другим проходом, а потому здесь жители ещё не знали, что буквально через несколько домов от них происходит кровопролитие. Хотя, конечно, «беженцы» уже начали наводить панику у тех, кто ещё оставался трезвым, а таких было не много.

Этери мы нашли стоящей на каком-то табурете и ведущей не самый популярный стендап — о чём можно было понять по тому, что из слушателей у неё было только четыре беленьких полубога. На секунду я задумался — их бы тоже инквизиция избила за отсутствие защитных амулетов, или нарываться на бой с кем-то столь сильным кишка тонка? В конце концов, пусть на вид это и были не очень умные детишки… Но в памяти всплыл момент, когда Этери втанковала заклинание «палец смерти» и выжила, в то время как простых людей оно буквально испепеляло. Интересно, таковы эффекты высокого телосложения? Получится ли у меня стать таким же?

Но пока что всё, чем наградили меня мои показатели телосложения — убийственная боль в руке. Я стащил протестующего полупокера с табуретки и его место тут же занял другой полубог, видимо, вдохновлённый выступлением Этери. Из его уст моментально посыпался юмор категории «Б--"

— Инквизиция избивает людей хер пойми за что, — поведал я девушке, придерживая раненую руку. — Мне тоже попало. Поможешь?

Весь протестный дух от прерывания концерта тут же пропал в Этери. Её белые глаза широко распахнулись, а рот чуть приоткрылся.

— Как же так?! — сжала она кулачки. — Никто не смеет нападать на моего первосвященника! Феодор!

Этери чуть взлетела, чтобы взять меня за перебитую руку, от чего я поморщился. Она продолжила смотреть мне в глаза:

— Если кто-то ещё раз хоть пальцем Вас коснётся, передайте неприятелю, что ему придётся иметь дело со мной!

— Да, конечно. Я обязательно так и скажу, когда меня будут пиздить на земле десять рыцарей в стальной броне.

Этери начала зачитывать слова целебного заклинания, от чего рядом с нами засверкали вспышки света. Пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Хил полубога отключил мне ещё и осязание, поэтому из органов чувств получалось пользоваться только слухом. А жаль, потому что другие белоснежные клоуны участвовали в состязании на худший анекдот на свете.

«Едут в карете эльф, гном и человек. Эльф достал из туники деревянную статуэтку, покрутил в руках, да выкинул в окошко.

— Что ты творишь? — спросили человек и гном.

— У меня на родине такого полного! — ответил эльф.

Гном достал наковальню, выковал меч и бросил его в окошко.

— Что ты творишь? — спросили человек и эльф.

— У меня на родине такого полного! — ответил гном.

А человек взял и выкинул в окошко гнома»

Этери тут же прекратила меня лечить и очень глупо захихикала, а другие полубоги и вовсе взорвались хохотом. Даже под закрытыми веками я закатил глаза. Чёрт возьми, он же даже совсем не правдивый! Я и гномов-то ни разу не видел, в чём тут юмор?!

— А знаете, почему полубоги так долго живут? — спросила Этери после того, как моя рука залечилась и о прошлой боли напоминали лишь лёгкие покалывания. — Потому что смех продлевает жизнь. Вот Вы, Феодор, судя по вашему лицу, погибнете через полгода.

— Если я услышу хоть ещё один из ваших божественных анекдотов, то умру даже раньше! Пошли уже!

Я дёрнул Этери, и мы втроем отправились на поиски Аркаши. Флюра же всё это время… Не выражала эмоций. Она будто была в другом мире и действовала на автоматизме. Мне даже казалось, что если сейчас начать её мыть, девушка не поймёт, что происходит. По этой логике мы и направились к стойке с напитками. Можно было убить двух зайцев сразу, потому что Аркаша с высокой вероятностью ошивалась у алкоголя.

— Здrавствуйте, — с трудом проговорила пиратка, покачиваясь за столом, на который кто-то водрузил несколько деревянных бочек. Девушка обнимала одну из них, видимо, чтобы не упасть на пол к другим пьяницам. Их тут было так много, что, казалось, инквизиция уже прошлась по этой части улицы. Весь этот пятачок земли вонял перегаром даже сильнее, чем Флюра — жареной капустой. — Вы что-то хотите?

— Погоди, — опешил я. — Ты что, стала продавцом?

Голова с раскрасневшимся лицом очень долго переваривала мой вопрос, но пиратка всё же смогла ответить:

— Веrно. Законы rынка пrосты — сильный пожиrает слабого. Здешний пивоваr оказался слаб, — она указала трясущимся пальцем на лежащего под столом мужчину в белом фартуке. Он был пьян в зюзю. — И я пожrала его.

— Мне кажется ты пожрала слишком много алкоголя, — я оторвал приклеенные к бочонку руки и перетащил пиратку через стол к себе. Стоило это сделать, как она моментально вырубилась и обмякла прямо на мне. Я вздохнул и зажмурился, после чего сказал:

— Нет. Этери, нести Аркашу будешь ты.

— Что?! На каком это основании?!

— Ты слышала её, — покачал я головой. — Сильный пожирает слабого. У тебя самый низкий показатель силы в команде, а у неё самый высокий. Если ты не проявишь ей уважение, то тебя рано или поздно прикончат. Таковы законы рынка.

Я долго думал, считаются ли мои слова ложью, и у Этери, похоже, были те же мысли. Однако, видимо, даже её суперспособностей не хватило для того, чтобы понять суть хуйни, которую несла Аркаша в последние минуты «жизни». Поэтому ей ничего не оставалось, кроме как поверить мне. Этери надула губки и, после того как я выбросил Аркашу на землю, взяла её за ногу и обхватила для переноски. Однако она тут же задала резонный вопрос:

— Но куда же мне перевезти её бренное тело?

Мне не пришло в голову ничего лучше, как посмотреть на Флюру. Она ещё секунд десять втыкала куда-то в сторону, где не было ничего кроме празднующих и вопящих горожан. Однако мой взгляд был достаточно настойчивым, чтобы она пришла в себя.

— А… Тут недалеко должен быть дом моего друга с академии. То есть, ближе, чем семейное поместье Летренас, да и к… Родителям, наверное, лучше прийти утром, а не ночью.

Я кивнул, и мы продолжили проталкиваться через толпы народа. Занятие это было нудное и неприятное, поскольку после встречи с инквизицией любое праздничное настроение смылось в унитаз. Одно было утешение — наблюдать за тем, как комично полупокер тащит за ногу храпящую пиратку, не стесняясь заезжать головой Аркаши на выступающие камни.