Мир Дому. Трилогия

Наконец стала понятна причина второго обвала. Под завалом сидела какая-то часть Конструктора – и наверняка она слышала агонию бойцов, запомнила перестук морзянки. Возможно, после обвала Конструктор вернулся и смог связаться с комаром-переростком, снять информацию. И – ушел. А мелкая конструкция так и осталась на долгие годы лежать под завалом. Отключилась, закуклилась, ушла в режим ожидания, когда работал один лишь слуховой сенсор. Много ли ему надо топливника? Доли процентов. Но стоило в галерее объявиться людям – оно проснулось. Кто знает, какие процессы происходили в его мозгу, но оно явно понимало, что по ту сторону завала – враг. И, выстроив цепочку логичных умозаключений, самоликвидировалось, надеясь таким образом стронуть завал и уничтожить противника. Что ж… вполне логично. Тем более что и получилось почти. Знайка, выслушав эту теорию, пожал плечами. Могло быть и так. И за неимением лучшего объяснения пришлось удовлетвориться этим.

Зато прояснился другой вопрос – почему племя осталось на месте. Сам Конструктор не мог пролезть в боковой коридор или вентиляцию – но его составные части, самоделки, – могли. И пролезть, и догнать, и остановить, и вернуть назад. И дикари ничего не могли противопоставить. Кощей стал для них самым настоящим божеством, от которого некуда деваться. Да, он защищал их – но защищал как пастух, берегущий от волков стадо баранов. Конечный итог любого члена племени – биореактор. И уж там совершенно параллельно, полноценный человек ты или не совсем. Все в дело сгодится. Незавидная участь, что и говорить.

И наконец появился ответ на вопрос, который многие годы терзал научников. Вероятно, под Домом все еще оставались какие-то части Конструктора – один ли, несколько, а может, и небольшая колония… Именно они и сбивали дроны, когда научники пытались исследовать Отработку. Думая об этом, Серега сразу представил себе что-то вроде осиного гнезда, прилепившегося к дереву, – серый матовый шар, разделенный внутри на множество мелких ячеек, где шевелились мерзкие создания. Аж передернуло. Оставался вопрос, куда утаскивались мертвые тела, откуда брали энергию – но и тут нашелся вполне логичный вариант: уж коль внутри Конструктора скрывался биореактор – не мог ли он соорудить такой же для колонии? Она необходима на постоянной основе – Кощей не мог знать, когда откроются ворота и упадет очередной младенец. Постоянная готовность обязательна. И некий стационарный пост, где обитает какое-то количество механизмов – самое логичное решение. А топливо для реактора накаты поставляли исправно.

– Вернемся – нужно днище чистить, – ворчал Хенкель. – Спустимся обоймой – и сбросим эту мерзость… Пакость какая, а? Все это время внизу орудует шайка упырей – а мы в ус не дуем!..

– Скорее всего другие дела станут более актуальны, – усмехнулся Злодей. – Не до отпрысков Кощея, я тебе гарантирую…

– Переселение? – предположил Маньяк.

Пашка неопределенно качнул головой:

– Как Совет решит. Командир, что думаешь?

Серега тоже склонялся к такому варианту. Как минимум – Пункт Управления. А может, и выше, в Гексагон. Это предстояло еще понять. Во всяком случае, познав, наконец, окружающий мир, они резко переросли Дом, рывком выскочив из маленьких штанишек. После возвращения обоймы эпоха перемен неизбежна. А уж в какую сторону – это Совету решать.

К вечеру пароль так и не был найден. Знайка с хмурой физиономией сидел под дверью, опершись спиной о ее матовый серый металл, и вяло водил пальцем по экрану планшетника. Сереге знал это состояние – мозг, который работал весь день с полной отдачей, требовал отдыха. Плавал в прострации – и плевать на окружающее. И даже на Кощея.

А он, меж тем, продолжал ломить. Еще в середине дня Серега отправил вниз отделение один-три, осмотреть переборку и бетон обделки – и результаты оказались неутешительные. Сталь гермодвери прогнулась и начала вспучиваться. Уже пошли процессы разрушения на молекулярном уровне, уже пошли микротрещины в слоях, уже деформировалась внутренняя структура и разрывались связи… Прочность гермы не бесконечна, и такое понятие как «усталость металла» имеет место быть. Сутки-двое – и Конструктор вырвется.

– Башкой он там долбит что ли… – слушая методичные удары, бурчал Дед. – Переборка гнется, а ему хоть бы хны…

– Не обязательно, – нехотя ответил Илья. – Конструктор тварь умная. Зарядил топливник – уже дееспособен. Притащил мотовоз – а то и два-три; в одну связку спарил – и долбит. Разгоняет – и долбит. Разгоняет – и…

– Ладно, – оборвал Серега. – Хватит.

– А вентиляция? – спросил Маньяк – и Сотников сразу понял, что он имеет в виду.

– Значит, вентиляция горизонта изолирована от Джунглей. Дом ведь тоже изолирован. Упала переборка – упали и заслонки вентиляции. Поэтому мелочь не может пролезть. У него выхода нет, кроме как гермодверь ломать.

– Жаль, мы так не можем… – долбанув по двери локтем, злобно выругался Знайка. Поднялся – видно было, что через силу, заставляя себя – и снова ткнул шлейф в разъем терминала. – Ну, сука… дубль номер семнадцать! Начали…

Глядя на мелкого, Серега соображал. Уже понятно, что они не пройдут. Нужно возвращаться и искать другую дорогу. Двухсотый горизонт оказался крепким орешком, взять сходу не удалось. Но должны быть еще ходы. Должны быть способы! Может, стоит пройти еще пятьдесят километров и попытаться подняться по центральным ниткам?.. Но и там они наткнутся на злосчастную дверь, которая потребует предъявить допуск. Оставалось одно – возвращаться в ПУ и ловить Программатора.

– Нужно возвращаться, – сказал Злодей. Словно мысли прочитал. – Что думаешь, командир?

– То же самое… – кивнул Серега.

– Программатор?

– Он.

– После шухера, что мы устроили? – ухмыльнулся Росич. – Двести пятьдесят километров назад – тяжеловато придется.

– Да и старикан теперь умнее, охрану оставит, – подал голос Один.

– Нужно возвращаться, – повторил Сотников. – Здесь вообще без шансов. И решать нужно сейчас.

– Двое суток на спуск… – кивнул Злодей.

– Двое суток на спуск. И пару суток на затеряться. Впритык. Чтоб когда он вырвался, – Серега ткнул пальцем в пол, – мы оказались как можно дальше и глубже. И затихли. Эта тварь выкосит все соседние горизонты – у него огневая плотность адская. И возможность пролезть где угодно. А учитывая, как он реагирует на Кирюху – именно мы и можем стать первой целью.

– Когда? – спросил кто-то.

Серега поднялся.

– Сейчас. Весь день бездельничали, в ночь будем работать. Гоблин, без Дровосека с ослами справишься?

– Должен… – пожал плечами Роман. – Спуск – не подъем…

– Тогда собираемся, – кивнул Серега.

– Скажи «друг» – и входи… – с досадой пробормотал Хенкель и сплюнул. – Э-эх. Сказочки…

Знайка, оторвавшись от терминала, резко обернулся к нему – едва фонарь налобный не слетел. В рассеянном свете, Серега видел его глаза по полтиннику и побежавший складками лоб.

– Что ты сказал?!..

– Скажи «друг» – и входи, – помедлив, озадаченно повторил Леха. – Я себе Толкиена закачал перед выходом. Почитываю иногда. Так вот они там тоже дверь ломали…

– Это когда в Морию лезли?..

– Я понимаю, что ты со сказками не очень дружил, тебе все больше «Науку» подавай… – ухмыльнулся Хенкель. – Но – да. Над дверью было написано: «скажи, друг, и входи». Так они сидели и думали, что надо сказать вслух пароль. Дескать, если ты друг – то знаешь пароль. Произнеси его, и дверь откроется. А все проще оказалось… Нужно было просто сказать слово – «друг».

– Все проще оказалось… – пробормотал Илья. Замер, словно осмысливая что-то – и, повернувшись, зомбаком пошел к ишаку.