Мир двух Солнц Том I

Знай, мне наплевать на всё!

Я пройду через туманы,

Твой язык затянет раны,

Больше мне не надо ничего…

На первом припеве вышла Кара из повозки с ранеными и, оцепенев, взирала на меня, пока я пел.

Выжившие сплотились и решили провести обряд успокоения мертвых, сжечь тела.

Саймон незаметно подошел ко мне, пока я играл, и, как только я окончил играть, положил руку на плечо в знак поддержки и понимания.

Утром мы сложили огромный костер, бревна брать было неоткуда поэтому в ход пошли телеги, мы уложили тела в центре и подожгли погребальный костер. Мне оказали честь, предложив начать сожжение. Ничего не оставалось, кроме как взять факел и подпалить останки соратников. На вопрос о тягучем длинном шлейфе гари Саймон ответил, что мы сейчас же снимемся с места, а тела оставлять на поедание падальщикам «не есть хорошо».

Последующие передвижение не было заторможено ничем, оставшиеся в живых помнили об участи павших, и никто не хотел разделить с ними судьбу. Все двигались из последних сил. Луна пошла на убыль, и никто более нас не тревожил.

Саймон мне преподал несколько бесценных уроков, усвоив которые я улучшил свое мастерство уникального владения клинками… еще бы выжить в этом походе, дабы показать свое мастерство… подумалось мне в одну из ночей когда я заступал на дежурство.

Спустя трое суток мы ступили на территорию сторожевого укрепления Колец Жизни. Укрепление оказалось, что надо, из себя оно представляло настоящую крепость – каменный замок, бойницы и куча военных, называющих себя «стражами жизни».

Мы же устроились во дворе местного трактира, разбив лагерь. Ночью мы горланили песни под подобие гитары, и мои косолапые старания, бесплатное спиртное и слава о победе над оборотнями сыграли свою роль… никто нас не трогал и даже боялся сделать замечание.

На второе утро ко мне ворвался Саймон и, сказав, что нам пора, вышел из палатки.

Спустя минуту, сонный, я вылез и уставился на учителя, сурово глядящего в костер…

Нам пора, в местной деревне мертвым был найден охотник, следы указывают на насильственную смерть, надо проверить.

Единственное, что я смог противопоставить старику, это вопросительное:

– Ммм…?

– Да, мы осмотрим место нападения, - сказал Старик.

В то же утро мы выдвинулись в путь, а к середине дня вышли на поляну, залитую алой кровью.

Умения мои взыграли верх, и я, всех остановив, оглядел «место преступления».

– Стоп! – взмахнув рукой, воскликнул я, - на поляну ни ногой, никого не пускайте.

Конечно же тело охотника, точнее то, что от него осталось, уже перенесли с места убийства и все предполагаемые следы затоптали. Беглый осмотр не показал никаких дополнительных знаков, Саймон с Карой пытались прощупать магические следы, но и у них ничего не получилось, как будто местность блокировало какое-то очень мощное заклятие.

На исходе дня было принято решение возвращаться обратно, и в тот момент, когда я седлал коня, как будто из глубины души послышалось ехидное:

– Ммм… кровушка, прям как я люблю!

И следом в голове разорвалась вспышка чужих и чуждых мне мыслей. В ту же секунду я упал с животного, обхватив руками голову.

Саймон развернул лошадь и подскакал. Спрыгнув рядом со мной, он тут же начал водить руками вокруг моей головы, накладывая диагностические чары. У Кары же в правой руке зажегся небольшой огненный шар.

Боль прошла в следующую секунду, и я, приоткрыв глаза, удивился выскочившим системным сообщениям от наноботов о частичной диагностике состояния организма. Мотнув головой, я убрал сообщения, и моему давно забытому высокотехнологичному взору открылись подробности произошедшего на поляне.

– ШИЗА, ТЫ ЗДЕСЬ?!?! – мысленно воззвал я, ответом мне была гробовая тишина.

Старик молча водил руками вокруг моей головы, я же, в свою очередь, оборвал его действия, медленно поднявшись, и направился в центр поляны, на которой теперь четко видел пропущенные всеми улики. Выйдя почти на середину поляны, я развернулся и молча махнул соратникам, подзывая их. Кара развеяла огненный шар и, спрыгнув с лошади, направилась в мою сторону, в это время старик уже подходил ко мне, и с каждым шагом взгляд его все становился все жестче и жестче.

Подойдя ко мне, он попытался воскликнуть:

– Да что с тобой та…

Но я оборвал его на полуслове, указав на поблескивающий в лунном свете наконечник стрелы, выглядывающий из окровавленной земли. Саймон замолчал и медленно опустился на колено к блестящему металлу, поднял его и, развернувшись ко мне, вопросительно спросил:

– Как ты его увидел?

– Просто повезло, когда я упал с лошади, то увидел блеск металла и решил проверить, беспечно ответил я.

– Да уж, - только и ответил Старик и, обернувшись, показал наконечник подошедшей Каре.

– Это же наконечник от стрел темных орд последователей Эрртруара? – с недоумением спросила она.

– Да, - ответил старик, - в здешних краях их не было уже несколько столетий.

Мой взгляд становился все четче с каждой секундой, и тут я понял, что наноботы снова начали исполнять свою работу, и включилось ночное видение. Оглянувшись, я вдруг увидел четкую тропу, уходящую с поляны.

– Смотрите! – указал я на нее и в подтверждение сказал – это же тропа, по ней ходили совсем недавно…

– Не самое разумное решение будет следовать по тропе, уводящей с поляны, на которой недавно убили человека, я бы даже сказала, не самое безопасное и логичное, но ты ведь по ней пойдешь, - спросила Кара у меня.

– Конечно, нам же нужно понять, что тут произошло.

– Будьте начеку, - произнес старик и наложил на нас оберегающие чары.

Кара, вытащив меч из ножен, что-то шепнула в ладонь левой руки, приложенной к губам, и убрала сжатый кулак вниз.

Я же ничего лучше не придумал, кроме как вытащить меч из ножен, и, выставив его перед собой, медленно направился к началу тропы.

Мы двигались порядка часа по этой тропе, и она становилась все отчетливее и виднее, но, судя по всему, только мне. Кара пару раз останавливала нас и предлагала направится обратно, потому что моим спутникам не было видно совсем ничего, но я настаивал на своем, и мы продолжали путь. Правда, я начал чувствовать, что мне придется несладко с их расспросами, конечно при условии, что мы все переживем эту ночь.

Спустя еще час мы остановились, увидев вдалеке всполохи костра. Спустя удар сердца Саймон укрыл нас пологом невидимости. Кара же зашипела как змея, браня старика за такое безрассудство: