Мир Элайлиона

— Угу, — ответила змейка на моей голове, кажется, кивнув.

— Я правильно понял, что Таури на самом деле ребёнок?

— Да, — сказала Анаэль.

Что ж, могу только похвалить себя за проницательность. Но не то, чтобы это могло хоть у кого-то вызвать трудности.

— Расскажешь завтра, когда язык заживёт.

— Холёфо!

В этот момент сгорбившийся Таури поворачивается к нам, подходит вместе с этим аргилэ и говорит:

— [Яз. Балиро] Этот не знает общий язык, — указывая на меня ладонью.

— [Яз. Балиро] Да? — говорит аргилэ, приоткрыв рот, — Неужели подобное возможно?

— А ещё он ранен, — указав уже на мою руку, — До этого ему всё ламия переводила, но она повредила язык и теперь не может говорить.

Разглядывая этих двоих и пытаясь хотя бы примерно понять, что они говорят, мой взгляд на секунду скользнул к коту.

Он, как и полагается кошачьим, вылизывал свои лапки. Мы не интересовали его и ничего не значили в его кошачьей жизни. А ещё мне кажется, что он несколько больше обычных кошек.

Посмотреть бы на него поближе…

Внезапно высокий аргилэ подошёл ко мне.

— [Яз. Нерейдий] Покажи руку, — сказал что-то он.

— Эмм… — промычал я.

Я не понимал, что он говорит, но потому, как аргилэ двигал руками, словно подтягивая мои руки, стало понятно, о чём меня просят.

Я вытянул перед собой перевязанные руки. Аргилэ мягко взялся левой рукой за ладонь на моей правой руке, а правой взялся за плечо.

— Я развяжу? — сказал он, взглянув на меня и взявшись за место, где можно начать снимать бинт.

— Онь хпвасил, мовно ли васвисать, — перевела Анаэль.

Хоть меня и одолевали сомнений, но… я кивнул.

Аргилэ правой рукой начал аккуратно развязывать бинты на предплечьях, а я морщился от боли. Постепенно начали показываться посиневшая кожа и раны, к которым бинт прилип, от чего было ещё больнее их убирать. Уродливые, с неровными краями, от ножа на правой и зубов скатий на обеих. Какая-то белая жидкость выходила из-под кожи. Скорее всего — гной.

Я сглотнул.

— Иди за мной, — сказал аргилэ что-то на своём языке и куда-то пошёл вместе с отправленными бинтами. Таури пошёл за ним, а я вслед за Таури. А ещё обернулся, чтобы посмотреть на кота, но его уже не было на столе — убежал.

— Я зе гововиуа! — сказала Анаэль на моей голове, — Ови бобвые!

— Я знал, что ты меня не обманываешь, — ответил я ламии, слабо улыбнувшись.

Черты лица высокого аргилэ мне показались куда более… нежными? Ну, наверно.

Пройдя вглубь деревни, где я смог посмотреть на других представителей этой расы, некоторые из которых оказались куда выше Таури, аргилэ завёл нас в один из домов.

Внутри поверхность немного вырыта вниз. Чистый и гладкий глиняный пол с углублением в центре, где росли какие-то травы. И среди всей этой травы возвышались три особенных растения с зелёными стеблями и со слабо светящимися светло-зелёными круглыми бутонами на них — единственными тусклыми источниками света в этой комнате. Изнутри стало понятно, что в окнах нет стекла, а лишь ставни. Из предметов мебели — только ящик у дальней стены и какие-то три большие сложенные шкуры вокруг углубления с растениями.

Высокий аргилэ присел на одну из сложенных в центре шкур и левой рукой подозвал меня. Я спокойно подошёл к нему, присев напротив. Аргилэ сказал:

— [Яз. Балиро] Таури, достань травы.

— [Яз. Балиро] Да, — сказал Таури и подошёл к ящику.

Открыв его, он, немного порывшись, достал оттуда ступу с пестом и другой ящичек, но маленький. Таури поднёс эти вещи высокому аргилэ. Высокий открыл ящичек и достал оттуда какую-то влажную траву, с которой капала влага (внутри ящика вода?), повыдёргивал какой-то зелени из центра и принялся толочь всё это в ступе.

Анаэль на моей макушке начала тыкать мне по лбу.

— Фощу низ, — говорила она.

Я спустил её и сказав: «Фпафиба», она с Жорой на руках поползла к центру, к святящиеся бутонам цветов. На её хвосте уже отсутствовала повязка, а раны как не бывало. Вот уж чудо регенерации.

— … Уау… — издала ламия удивлённый возглас, приоткрыв рот. Она задрала немного голову, так как бутон цветка возвышался над её головой.

— Впервые видишь подобное?

Анаэль молча кивнула, а аргилэ закончил толочь травы и сказал:

— [Яз. Нерейдий] Вытяни руки сюда, — протягивая руки над центром с цветами и Анаэль.

Примерно поняв, что от меня требуется, я повторил за ним, а Анаэль быстро отползла подальше.

Таури передал высокому деревянный ковш с водой в нём (видимо сходил за ним, пока я наблюдал за Анаэль) и… начал выливать мне это на руки.

— Кххх… — стиснул я от боли зубы.

Сразу же захотелось отдёрнуть руки, но не только от боли, а ещё из-за того, что вода могла оказаться для меня опасной. Но в итоге я этого не сделал. Выглядела вода чистой, да и поздно уже.

Тут же появилась мысль, что возможно, местные травы не помогут мне, как помогают аргилэ, а сделают даже хуже, и в итоге мне прядётся ампутировать руки… Да только вот выбора всё равно нет. Если этого не сделать, то шансов лишиться рук будет только больше…

Аргилэ уже аккуратно начал наносить на раны получившуюся в ступе массу, перед этим помыв руки в ковше.

А теперь стало ещё больнее.

Он залезает пальцами прямо в раны… И всё же я продолжал молчать. Это точно безопасно? В конце концов, сам я не знаю, как должен поступать.

А когда обработка моих ран закончилась, аргилэ перевязал мне предплечья уже другой тканью и начал осматривать рот Анаэль.

— Ааааа~ — раскрывала змейка рот.

— [Яз. Нерейдий] Скоро заживёт, — а потом повернулся к Таури, — [Яз. Балиро] Отведи их в какой-нибудь незаселённый дом.

А взглянув на мои раны, добавил:

— [Яз. Балиро] Завтра… Он может начать отработать лечение и кров.

И выйдя из одного дома, нас привели в другой, точно такой же домишко на краю деревни. Дверь у него смотрела в лес. А пока мы его осматривали внутри, Таури принёс нам две шкуры, какую-то местную пищу, наши корзины с вещами внутри и сразу же ушёл. Анаэль тут же отпустила Жору побегать.

— Что ж, — взглянул я на пищу на полу.

Тут же до моего организма как-то дошло, что вообще-то я весь день не ел и мой живот заурчал. Как я вообще умудрился за весь день не упасть?

— Как громко… — прокомментировала Анаэль.

Тут же заурчал её живот. Ламия от этого почему-то покраснела, отведя взгляд, а ушки её опустились.

Я же посмотрел на блюдо.

В гладкой деревянной тарелке лежало нарезанное на кусочки тушёное мясо, посыпанное какими-то травами или специями. Справа от тарелки лежала деревянная ложка.