Мир грома

Не успел Бэрд оглядеться, как сквозь туман к земле с рёвом устремилась ещё одна ракета. Десять минут спустя неподалёку приземлилась третья. Первая десантная группа была уже на месте, и теперь начиналась кропотливая, торопливая работа по разгрузке оборудования и установке сборного металлического командного пункта, госпиталя и складов припасов для предстоящей более масштабной экспедиции. Из люков их собственной ракеты уже вытаскивали металлические ящики, и люди в неповоротливых Ходоках приступали к выполнению задания.

Кошмарная, на взгляд Бэрда, картина! Клубящийся туман, насыщенный вулканическими испарениями, приносимыми с востока. Ракеты вырисовывались в нём призрачными силуэтами, нечеловеческие фигуры Ходоков неуклюже двигались, люди в них — бледные, осунувшиеся лица, едва виднеющиеся сквозь лицевые щитки. И, надо всем этим, раскаты грома, грохот титанических взрывов в океане атмосферы над ними, вспышки никогда не прекращающихся танцующих молний.

В коммуникаторе звучали мужские голоса — голоса отряда Д, использовавшего свою собственную волну.

Голос Фарсетти, сдавленный и хриплый.

— Не могу пошевелиться — руки не слушаются. Что мне делать, руки не двигаются, они…

Вейл орал на него:

— Это просто гравитационный спазм. Чёрт возьми, ты сможешь двигаться, если постараешься.

Бэрд подошёл ближе к качающемуся Ходоку Фарсетти.

— Успокойся, Фарсетти. Просто расслабься, судорога пройдёт…

— Некогда успокаиваться! — голос Вейла, грубый и немного надтреснутый. — Чем скорее мы с этим покончим, тем скорее уберёмся отсюда.

Словно странные, одеревенелые автоматы, закованные в броню люди трудились в тумане этого оглушённого громом мира. Ракеты выгружали свой груз, низкие массивные сборные здания скреплялись болтами. Шли часы, и туманный дневной свет угасал. Высоко на ракетах вспыхнули сигнальные огни, которые вместе с молниями создавали яркую иллюминацию.

Ходок с грохотом опрокинулся, а человек, находившийся в нём, потерял сознание. Другие подтащили его к ракете, и разгрузочный кран зацепил его и втянул внутрь. По мере того, как продолжалась тяжёлая работа, всё больше и больше людей поддавались гравитации.

Бэрд услышал в своём коммуникаторе голос, говоривший:

— Как только вернусь на Ганимед, с меня хватит! Шеррифф может забрать себе эту планету, если захочет!

Бэрд почувствовал восторженное ликование по поводу своей силы, превосходящей обычную. Он не испытывал гравитационных спазмов, не испытывал слабости. Он управлял механическими руками Ходока, поднимая, подтягивая, закрепляя, и не чувствовал обычной усталости, хотя люди вокруг него всё чаще сдавались. Он был силён, сильнее любого из них, сильнее Вейла или Шерриффа, а битву выиграет сильный!

Но по мере того, как он работал и одновременно наблюдал за Вейлом, его напряжение всё возрастало. У него не было ни единого шанса остаться с Вейлом наедине, а ведь через несколько часов они отправятся обратно на Ганимед…

Затем в разговор вмешался раздражённый голос Вейла.

— Наша задача — помочь установить на плато радиолокационные сигнальные маяки для лучшего наведения большого десанта. Фаррел, Томас, Костос — берите по два и присоединяйтесь.

Приземистые, компактные маяки с автономным питанием были тяжёлыми, но руки-манипуляторы легко поднимали их за крюки. Четыре человека, четыре шагающих металлических гиганта, двинулись в путь в тумане.

— Они должны быть расположены на расстоянии четверти мили друг от друга по краю обрыва, — приказала Вейл. — Давай, Костос!

— Я не могу, — раздался голос Костоса.

И голос Томаса добавил:

— Прямо сейчас у меня гравитационная судорога в одной из ног.

Бэрд, охваченный яростным возбуждением, тут же сказал:

— Я могу забрать у них маяки. Пусть возвращаются.

Нагруженный дополнительными маяками, Бэрд зашагал дальше, не сводя глаз с Ходока Вейла, который был прямо перед ним.

Один за другим они устанавливали маяки на краю крутого склона, откуда они должны были непрерывно передавать сигналы об опасности, предупреждая ракеты обеспечивающие высадку большого десанта. Когда они опустили последний из них, Вейл быстро повернул Ходока.

— Давайте убираться отсюда к чёртовой матери, быстро!

Бэрд поднял металлические руки своего Ходока и схватил его. Одна массивная рука обхватила машину Вейла. Другая потянулась и вырвала антенну дальней связи из его шлема.

Испуганное лицо Вейла сквозь лицевую пластину уставилось на него с расстояния в несколько дюймов.

— Что за чертовщина, Фаррелл… — его голос звучал приглушённо.

Бэрд пальцем левой руки отключил коммуникатор. Он сказал:

— Меня зовут не Фаррелл. Меня зовут Бэрд.

— Бэрд? — на мгновение на лице Вейла отразились неподдельное недоумение и ярость, а затем выражение его лица изменилось. — Бэрд…

— Помнишь человека, которого ты убил на Земле, Вейл? Там, в Антарктиде? Его тоже звали Бэрд.

Вейл внезапно двинул Ходока, отчаянно замолотил ногами и руками, но Бэрд осмотрительно расположил механический захват и крепко держал его.

— Даже не пытайся, Вейл. Своим захватом я могу оторвать защитную пластину и провода, находящиеся за ней, и в мгновение ока вывести из строя твоего Ходока.

Вейл перестал сопротивляться, и на его лице отразился явный страх. Угроза была жуткой. Без Ходока, в условиях чудовищной силы тяжести и атмосферного давления Юпитера…

Он хрипло произнёс:

— Послушай, я не знаю, что тебе наговорили, но это ложь. Я никогда не был в Антарктиде, я…

Бэрд сказал:

— Я был ещё одним человеком в том доме. Юношей, которого, как думал твой напарник, он убил.

Вейл закричал изо всех сил:

— Я никого не убивал. Это был Рейман, не я! Клянусь…

Бэрд быстро сказал:

— Рейман? Так звали твоего напарника?

— Да. Рейман. Да. — теперь речь Вейла была сбивчивой, его расширенные глаза дико смотрели сквозь забрало. — Он тоже один из людей Шерриффа. Он много лет охотился за доктором Джоном Бэрдом.