Мир грома

Бэрд внезапно потянулся к нему. Его левая рука схватила этого скота, тут же издавшего пронзительный крик. Бэрд обхватил мужчину одной рукой, заломив ему руки, а другой схватил свободной правой рукой второго мужчину.

Его правая рука коснулась пиджака, но тот выскользнул из его пальцев. Бэрд, крепко обхватив пленника левой рукой, рванулся вперёд, увлекая его за собой.

В темноте никто не произнёс ни слова. Но какой-то гладкий металлический предмет сильно ударил Бэрда по голове. Потом ещё раз, попал ему в подбородок, когда он двинулся вперёд. Он почувствовал боль от ударов, но продолжал идти, протягивая руку и всё ещё волоча за собой своего пленника.

Второй вор, всё ещё отчаянно пытаясь ускользнуть от него в темноте, закричал:

— Он не человек, я не могу, я не могу…

Глава 4

Кулак Бэрда метнулся в темноту к этому вопящему голосу. Костяшки его пальцев ударились о плоть и кости, затем раздался вскрик и звук падения. И наступила тишина.

Он подтащил своего пленника к двери и включил свет. Сначала его взгляд скользнул по комнате. Человек, которого он ударил, коренастый мужчина с потным красным лицом, лежал без чувств рядом с перевёрнутым стулом.

Бэрд посмотрел на пленника, которого всё ещё держал. Это был седой, дёрганый человечек, чьи бегающие глаза сейчас, казалось, вылезут из орбит. Он издавал нечленораздельные звуки и вцепился в руку Бэрда, сжимавшую его, как тиски.

Свободной рукой Бэрд взял маленький полусферический металлический предмет из онемевших пальцев своего пленника и бросил его на кровать.

— Кажется, ты сломал мне рёбра, — простонал маленький седой человечек. Он держался за бок и посмотрел на Бэрда страдальческим, обвиняющим взглядом. — Кто ты такой, чёрт возьми, в конце концов? У тебя стальная хватка, ты выдерживаешь два удара по голове и не теряешь сознания — как сказал Блосс, ты не человек!

Бэрд сказал:

— Просто сиди и не обращай внимания на свои синяки. Ничего не делай.

— Попробуй я что-нибудь сделать, если у меня весь бок раздавлен! — воскликнул он.

У него перехватило дыхание, и он всхлипнул.

Бэрд опустился на колени рядом с Блоссом. Тот был без сознания. Он повернулся к стонущей фигуре на кровати.

— Как тебя зовут?

— Киннер, чёрт бы тебя побрал, — простонал маленький человечек.

— Ты один из самых ловких воров в Нью-Йорке? — спросил его Бэрд.

Киннер уставился на него, забыв о своей боли. Его бесцветные глаза сузились.

— Это ты о чём? В какую игру ты играешь? Ты устроил нам ловушку, хвастаясь своими деньгами.

Бэрд кивнул:

— Да. И вы угодили прямо в неё.

— Ты из полиции? — спросил Киннер.

— Нет, — сказал Бэрд. — Я не полицейский. У меня есть кое-какие идеи, и для их воплощения мне нужна помощь вора. Вот почему мне нужно было поймать одного из них.

Он посмотрел на полусферическое устройство в своей руке.

— Вы думали, что оглушите меня именно этой штукой?

Киннер кисло кивнул.

— Энцеф. Сокращение от энцефалического лучевого проектора. Человек теряет сознание на несколько часов.

— Спасибо, что рассказал мне, — сказал Бэрд.

Он направил линзу прибора на Блосса, коснулся кнопки. Раздалось дребезжащее жужжание. Блосс, который начал было слабо шевелиться, снова обмяк.

— Послушай, — воскликнул Киннер.

Бэрд сказал:

— Ты послушай. Ты в плохом положении. Если я вызову полицию, что с тобой будет? Я полагаю, у тебя уже есть приводы?

Несчастное выражение лица Киннера убедило его в том, что это правда.

Он продолжил:

— Но ты меня не интересуешь. Мне просто нужна твоя помощь. Помоги мне, и я отпущу тебя.

Глаза Киннера заблестели.

— Так вот оно что! Тебе нужен помощник для какой-то работёнки! Чёрт, если это всё, то тебе не нужно было всё это устраивать и ломать мне рёбра. Ты мог бы просто попросить меня.

— Я здесь чужой, — сухо сказал Бэрд. — Что мне нужно, так это квалифицированная помощь в проникновении в одно место. Ты сделаешь это?

— Ну, конечно! — с готовностью согласился Киннер. — Мы подождём, пока Блосс придёт в себя, и мы…

— О, нет, ничего мы ждать не будем, — заверил его Бэрд. — Твой напарник, лежащий без сознания здесь, в моей комнате — это моя гарантия того, что ты от меня не сбежишь. Если ты это сделаешь, я передам его полиции. Думаю, он расскажет им всё.

Киннер выругался. Затем пожал плечами.

— Хорошо. Я в твоей власти. Куда ты хочешь проникнуть?

— В здание отдела кадров Бюро Внешних Планет, — сказал Бэрд.

Киннер вскочил на ноги, как ужаленный.

— О, нет. Это безумие. Это просто не возможно. Там есть охрана, сигнализация с фотонным глазом, а на сейфах установлены электрические замки, которые не отпереть никаким комбинационным ключом!

— Я не хочу, — сказал ему Бэрд, — открывать ни один сейф. Я не хочу ничего красть. Я просто хочу получить доступ к главному досье персонала и порыться в нём, чтобы кое-что узнать.

Киннер, как чумазая малиновка, склонил голову набок и задумчиво посмотрел на него.

— Что узнать?

— Тебя это не касается. Что насчёт моего предложения? Ты собираешься помочь, или мне вызвать полицию?

Лицо Киннера дёрнулось.

Через мгновение он сказал:

— У меня нет выбора. Это можно провернуть — поскольку там нет никаких ценностей, охрана не должна быть такой уж сильной. И всё же шансы три к одному… — он на мгновение задумался и добавил: — Мне понадобятся ещё штучки, в добавок к тем, что есть у меня с собой. Мне нужно зайти к себе домой.

Рука Бэрда метнулась вперёд и с силой сжала плечо маленького воришки.

— Хорошо. Но только без фокусов.

Испугавшись и вздрогнув от боли, Киннер вывернулся из его хватки.

— Боже мой, мистер, я бы с таким же успехом сунул голову в циркулярную пилу! Что ты вообще за парень такой? У тебя хватка, как у робота, и ты ничего не чувствуешь. Может, ты и есть робот, а? Я как-то видел телепередачу…

— Заткнись и вставай, — нетерпеливо сказал Бэрд. — Я запру дверь. Твой друг будет в безопасности, если только ты не попытаешься схитрить.

Он внимательно следил за Киннером, пока они выходили из дома и спускались по лестнице на улицу. Но испуганные взгляды, которые бросал на него маленький воришка, убедили Бэрда в том, что он всё ещё внушал ему благоговейный страх. Его сила, очевидно, произвела на человечка глубокое впечатление. И снова Бэрд удивился тому, насколько антарктическое воспитание сделало его сильнее и выносливее по сравнению с обычными людьми внешнего мира.