Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках
Шрифт:
В этом же направлении действовал и Орден. Крестоносцы решили заменить тактику сталкивания ведущих князей Литовско-Русского княжества их примирением. Так, видимо, следует понимать содействие бегству из орденского плена князя Витовта к его двоюродному брату князю Ягайлу, что произошло в августе 1384 года. Объединение сил Витовта и Ягайла содействовало усилению Литовско-Русского княжества, а следовательно, создало условия для возобновления соперничества между Москвой и Вильно.
Таким образом, Орден и Ордынская держава многое сделали для того, чтобы расшатать формировавшийся союз Московской Руси с Русью Литовской, для того, чтобы возродить противоборство между ними, однако еще больше для этого сделали дальновидные малопольские феодалы, которые в октябре 1384 года посадили на польский престол юную Ядвигу, а в январе 1385 года уже вели скрытые переговоры
Польско-Литовская уния 1385 года. Битва на Ворскле
Напуганные перспективой сближения Московской Руси с Литовской Русью, западные и восточные соседи Русской земли сделали все, чтобы программа консолидации древнерусских территорий, выдвинутая ходом исторического процесса, осталась неосуществленной. В результате усилий Орды, Ордена и Польши к лету 1385 года все попытки установления московско-литовского сотрудничества были пресечены, наметился и стал осуществляться план польско-литовской династической унии. Основой этой унии должен был послужить брак юной польской королевы Ядвиги с литовским князем Ягайлом. Литовский князь получал польскую корону, польским феодалам, а за ними и католическим миссионерам открывались ворота для проникновения в Литовско-Русское княжество. Предварительное соглашение было достигнуто 14 августа 1385 года, и уже в начале 1386 года оно стало основой официального акта династического объединения польского королевства и Литовско-Русского княжества.
Польские феодалы и римская курия торжествовали, но торжество было преждевременным. Уния не превратила польское королевство и Литовско-Русское княжество в единое государство, она не порвала сложившиеся политические, церковные и культурные связи русских земель Литовско-Русского княжества с Северо-Восточной Русью. Напротив, наметившееся засилье польского влияния в Литовско-Русском княжестве породило движение протеста среди русского населения этого региона и даже в среде русских и литовских феодалов. Чем больше усилий прилагали польские феодалы к тому, чтобы подчинить своим интересам жизнь Литовско-Русского княжества, тем сильнее становилось сопротивление, тем скорее возрастало движение за воссоединение с Северо-Восточной Русью. Этот процесс имел длительный характер и завершился много позже.
В Москве разгадали, что уния ведет к постепенной колонизации земель Юго-Западной Руси, что католическая церковь начнет широкое наступление на православие. В 1386 году начался новый этап усиления Москвы. Дмитрий Донской подписал договор с Олегом рязанским и выдал свою дочь замуж за князя Федора, сына Олега рязанского. Были усилены позиции в Новгороде и намечено сближение с суздальским княжеским домом. Все это совершалось при полном нейтралитете Орды. Там опять стояли за усиление Москвы в противовес польско-литовской унии.
Наступление католического элемента обеспокоило и патриарха в Константинополе. Митрополит Киприан, который не смог противодействовать унии, потерял поддержку патриархии, ему даже грозила потеря митрополичьей кафедры. Киприан поспешил выступить с программой ликвидации польско-литовской унии, нового сближения с Московской Русью на основе брачного союза сына Дмитрия Донского и дочери литовского князя Витовта и восстановления общерусской митрополии.
Константинопольский патриарх подготовил специальный документ, содержавший теоретическое обоснование этой программы. В нем предусматривалась и замена митрополита Пимена митрополитом Киприаном.
19 мая 1389 года в Москве умер Дмитрий Донской. 19 августа на московский престол вступил Василий I Дмитриевич. 11 сентября при загадочных обстоятельствах умер митрополит Пимен, вызванный в Константинополь. 1 октября Киприан с санкции Константинополя становится общерусским митрополитом, в начале 1390 года он приезжает в Москву, а летом 1390 года в торжественной обстановке состоялось бракосочетание Василия Дмитриевича с Софьей Витовтовной.
Сложилась совершенно новая международная обстановка в Восточной Европе, вступили в противоборство две новые тенденции: развитие польско-литовской унии польскими феодалами и Римской курией и усилия московского князя Василия, Витовта и Киприана воспрепятствовать упрочению унии и заменить польско-католическую колонизацию литовских и русских
земель консолидацией русских сил вокруг Москвы, как это было предпринято сразу после Куликовской победы. Это нашло отражение в известных литературных памятниках. Так, Киприан создал свод «Летописец великий русский» и «Слово о житии по преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского». Тогда же, в середине 90-х годов, был составлен список русских городов, дальних и ближних, который очерчивал древнерусскую территорию, Молдавию и часть Болгарии. Этот список городов обозначил распространение власти московского митрополита и в какой-то мере расшифровал программу создания общерусского государства, как его мыслили Киприан, князь Василий и Витовт.В ход наметившегося исторического процесса опять тесно вплелись события в Орде.
Когда-то Тохтамыш, царевич из Кок-Орды, прибежал к Тимуру и искал у него покровительства. Тимур поддержал Тохтамыша, несколько раз посылал с ним в Кок-Орду свои войска, мирился с неудачами Тохтамыша и поставил в Кок-Орде ханом, рассчитывая на его вассальную преданность. Овладев Волжской Ордой, усилив свои позиции в Северо-Восточной Руси и заручившись союзом с Ягайлом, Тохтамыш вышел из повиновения Тимуру и стал претендовать на подвластные ему территории.
Этот новый этап в истории Волжской Орды и всего улуса Джучи совпал со смертью Дмитрия Ивановича, последовавшей в 1389 году. Тохтамыш начал искать поддержки против Тимура в Северо-Восточной Руси и в Литовско-Русском княжестве. Сразу же после смерти Дмитрия Ивановича выдал ярлык на Великое Владимирское княжение его сыну Василию I и усилил его, передав ему под руку Нижегородское княжество и города Городец, Таруса и всю Мещеру. Таким образом князья, предавшие великое дело освобождения русского народа от ордынского ига и открывшие Тохтамышу ворота Москвы, попали в полную зависимость от сына Дмитрия Донского.
Василий Дмитриевич был личностью сложной, и задачи ему предстояло решать, быть может, и не столь тяжелые, как отцу, но более запутанные.
Мы упоминали, что он был задержан Тохтамышем в качестве заложника, за него был выплачен огромный выкуп. Но Тохтамыш не отпускал Василия от себя. Он бежал из ордынского плена в Литву и уже оттуда перебрался в Москву.
То ли во время пребывания в Литве и общения с литовскими князьями, будто с сыном Кейстута Витовтом, соперником Ягайла, то ли под влиянием Киприана, сформировались политические взгляды Василия. Он искал с Литвой сближения, полагая, что Великому Владимирскому княжению совместно с Великим Литовско-Русским княжеством можно решить задачу освобождения от Орды, отнеся спор, кому быть объединительным центром русских земель, на будущее.
Тохтамыш между тем метался в противоречиях ордынской политики. Усилив московского князя за счет своих нижегородских доброжелателей, он испугался своего решения и поспешил отправить посольство в Вильно, дабы предотвратить наметившееся сближение Витовта и Василия Дмитриевича. Тохтамыш искал поддержки против Тимура на Руси и своими руками разрушал возможность такой поддержки.
Не замедлила и расплата за двойственность в политике. В 1395 году на реке Терек войска Тимура настигли войска Тохтамыша. В грандиозной битве Тимур наголову разбил Тохтамыша. Тохтамыш бежал в Литву. После битвы на Тереке Тимур двинул свои войска на Поволжье, уничтожил столицу Волжской Орды и другие ее опорные центры. С Поволжья он прошел в Приднепровье и разорил земли, входившие в состав Великого Русско-Литовского княжества, вернулся к Дону, добивая остатки Тохтамышевых союзников, и стремительным маршем вышел к окраинам Великого Владимирского княжения, разгромил Рязанскую землю, взял Елец. Непобедимый «бог войны» остановился как бы перед решающим прыжком на Москву.
Однако общая расстановка сил в Европе, а также готовность Василия к обороне не располагали Тимура к наступлению на Москву. Простояв пятнадцать дней в Ельце и его окрестностях, Тимур повернул прочь. Никаких известий о том, велись ли между Тимуром и Василием Дмитриевичем переговоры, до нас не дошло.
Опять, как и прежде, когда дело касается чисто военных аспектов, летописи молчат. Уход Тимура объясняют чудесным вмешательством в судьбу Москвы иконы Владимирской Богоматери. Сражения не состоялось, стало быть, бессмысленно гадать, кто бы победил в этом столкновении. Но поступок Тимура, его поворот вспять требует от исторической науки объяснения. Несомненно, что на решение Тимура повлиял ряд причин.