Мир Калевалы

«Мы хмурым вечером пошли через болото…»

Татьяна Алферова

(Санкт-Петербург)

Мы хмурым вечером пошли через болото.Цвел вереск, клюква нежилась во мху,и впечатлений свежих позолотанеспешно превращалась в шелуху:как заблудились, как грибы искали,как пел ручей под соснами внизу,где берег сумрачный, летя по вертикали,пронзал небес сырую бирюзу.Но озеро в болоте как посредникмеж мифами и нами пролегло.Старуха Лоухи, узорчатый передникмакая в это темное стекло,изламывала отраженья сосен,высвечивала ягельником тень,напоминала – осень, скоро осень,и месяц август проходил как день.Я соглашалась – осень скоро, скоро,и молодость прошла, июль прошел…Как трепетал в лесу за косогоромего коротких дней неяркий шелк!Но все казалось – небылое рядом,мы молоды, мы счастливы сейчас,а гром вдали катился виноградом,сомнением сочась.

Калевальские мотивы

Мария Амфилохиева

(Санкт-Петербург)

Вяйнемёйнен вещийЗаклинанья мещет,Вяйнемёйнен старыйНе находит пары…Тридцать лет во чреве девыВяйне по морю носилсяОн, когда на свет родился,Знал священные напевы.И еще лет двадцать с гакомВ водах безначальных плавал,И о нем гремела славаПо горам да буеракам.С бородою долгой белойНаконец пришел он к людям.Помогал средь трудных буден,И в руках кипело дело.Слушались его березы,Племена пред ним склонялись,Лишь одна свербила малость,Мучили ночные грезы.Те желания однаждыВоплотились в милой Айно.Потрясен черезвычайноБыл он, как мужчина каждый.И, к любви большой готовый,Сватался он неотложно.Да к тому ж неосторожноАйно брат дал старцу слово.Но судьба была печальна,Мы о том доселе тужим:Не желая старца мужем,В бездну вод уходит Айно…Не любовью, а корыстьюИль политикой влекомый,Вяйне снова прочь от домаВ Похъёлу несется рысью.Красотой другой невестыЛишь успел он восхититься,Понеслось желанье птицей…Но и тут нет Вяйне места,Потому что Сампо сделатьТолько Ильмаринен может.Знать, и эта дева тожеБороде не дастся белой.Сядь же ты под дряхлой елью,Струны кантеле тревожа.Быть судьба такою может:На чужом пиру похмелье…Знают все в народе строгомСмысл печальной этой сказки:Или мудрость, или ласки —Так завещано от Бога…Вяйнемяйнен вещийЗаклинанья мещет,Вяйнемёйнен старыйНе находит пары…

Детство

Алексей Ахматов

(Комарово)

Карело-финский эпос КалевалаУпорно не давался мне сначала,Казалась скучной северная лира,Не потрясало сотворенье мира,Пока в той книжке на картинке АйноМеня не увлекла чрезвычайно.Ее забыть не в силах до сих пор,Изгибы тела, страха полный взор.С полсотни рун я как единый текстПреодолел тогда в один присест.Так Галлен-Каллела кистями спасПеро, что мучил Лённрот Эллиас

Возвращение Калевалы

Наталия Берзина

(Санкт-Петербург)

Шел пятьдесят третий год. В США Дуайт Эйзенхауэр сменил на посту президента Гарри Трумэна, в Египте приняли конституцию, в Аргентине перед дворцом Хуана Пе-рона в Буэнос-Айресе взорвали бомбу. В СССР умер Сталин. А трехлетней Вале из поселка Васкелово подарили книгу «Калевала».

Красивая большеформатная книга в коричневом ледериновом переплете стала в семье настоящей ценностью.

Книг тогда было мало. Радио в поселке не было. О телевизоре даже не мечтали. Новости узнавали из газет и от соседей.

В то время читать сама Валя еще не научилась. Но с большим интересом под керосиновой лампой рассматривала иллюстрации. Рисунки художника Николая Кочергина заполняли воображение сказочными образами и переносили девочку из дома в волшебный мир Калевалы.

Рассказы из карело-финского эпоса Вале вечерами читали родители.

Мудрый Вяйнемёйнен, отважный Илмаринен, веселый Лемминкяйнен, злая старуха Лоухи и красавица Севера – дочь хозяйки Похъёлы – будто оживали, готовые сойти со страниц книги на усеянную первыми весенними ветреницами землю поселка Васкелово.

В шестьдесят первом году Гагарин полетел в космос. А в Васкелово провели электричество. Примечательно, что этот поселок, населенный с давних времен – первые упоминания о нем содержатся в Писцовой книге Водской пятины в XV веке, – расположен отнюдь не в сибирской тайге, а всего в пятидесяти километрах от Ленинграда.

Электрификация проходила непросто. Сельчане должны были внести плату за подключение. Жили трудно. Средств не хватало. Но на такое дело в итоге их, конечно же, изыскали. И однажды в доме загорелся электрический свет! Теперь не надо было опасаться, что пламя керосиновой лампы задует ветер от сквозняка или лопнет стекло, или утром из рук выскользнет спичечный коробок и придется искать его впотьмах, чтобы поджечь фитиль… Теперь живи да радуйся!

Приходя со школы, Валя спешила управиться по хозяйству и сделать уроки, а в остаток вечера садилась читать. Нередко брала в руки и любимую книгу, с удовольствием пролистывая знакомые страницы.

Но вскоре Валиной семье пришлось на время покинуть свой дом.

Когда же через несколько месяцев хозяева вернулись, все вроде бы нашли на своих местах. Только книги не было. Не нашли как ни искали. Узнали потом, что сосед, присматривающий за хозяйством, взял почитать своим детям, да так и не вернул…

Через несколько лет Валентина закончила университет, стала инженером-конструктором. В ее жизнь пришло много книг – самых разных. Но то прекрасное издание

Калевалы своего детства она не могла забыть долгие годы. Часто вспоминала рисунки, чтение родителей под керосиновой лампой темными вечерами… Новые издания были хороши, пахли свежей полиграфией, удобно вставали на полку шкафа. Но той книги детства все равно не хватало.

Шли годы. И однажды книга все же вернулась к своей владелице.

Здесь, пожалуй, напрашивается история о необычайном стечении обстоятельств и удивительной судьбоносной встрече, в центре которой должна неожиданно появиться книга…

Но ничего подобного не произошло.

Просто тиражи в Советском Союзе были огромными.

В пятьдесят третьем году типография Полиграфиздата в Сортавале отпечатала семьдесят пять тысяч (!) экземпляров Калевалы. На переплете тиснением проставлена цена – 4 рубля 30 копеек, сделавшая издание доступным для читателей. В результате книга пошла в народ. Благодарю этому и сейчас, спустя более полувека, букинистическое издание можно найти в продаже.

После оформления заказа в два часа ночи через интернет-магазин в два часа дня этих же суток в телефоне просигналило сообщение: «Ваш заказ готов к выдаче».

Вечером мы всей семьей пили чай и читали Калевалу.

Молитва

Александр ВОЛКОВ

(Петрозаводск)

Слово лучшее в сердце оставлюи молитвою дух растревожу,и родимую землю восславлю:помоги ей, о Господи Боже!Пусть в озера ее на рассветевечно смотрятся ели сторожко,свежей рыбою полнятся сети,а болотные кочки морошкой.Ей, политой и потом, и кровью,на планете нет места иного…Да звенит над родительской кровлейвековое карельское слово!Будут вечно хранимы народом«Калевалы» старинные руны!И под чистым ее небосводомда не рвутся у кантеле струны…

Перевод с карельского А. Расторгуева

Перевод с карельского А. Расторгуева

Вечер года

Константин Гнетнев

(Петрозаводск)

С высокого автомобильного моста через Лососинку в самом центре Петрозаводска все лето наблюдаю за утиным выводком. Восемь утят высидела большая серая утка в этом году. Утята уже через неделю громко кричали, гонялись друг за другом, стуча по воде тонкими крылышками.