Мир-на-Оси
Шрифт:
Эльфа-револьверос Гиньоль видел впервые. И, надо сказать, был немало сим удивлен. Сказал бы кто другой ему об этом – ни за что бы не поверил. Ну скажите на милость, какой из эльфа револьверос, если они только болтать и умеют, без умолку и без толку? Но, как ни странно, Абебе производил впечатление пусть и не рьяного, то уж точно исправного служаки. Аккуратный, подтянутый, чисто выбритый. Да и форма на нем сидела ладно. Одно слово – не чета другим эльфам. Определенно, мир меняется, становится совсем другим. Вот ведь и эльфы уже в револьверос подаваться стали. Что дальше? Орки в Академии? Или зомби в Городском Совете? Хотя
Выслушав короткий доклад Абебе, усатый тут же снял с калитки запоры и приоткрыл ее, давая Гиньолю пройти. Но перед Кларой калитка вновь захлопнулось.
В ответ на непонимающий взгляд Гиньоля усатый браво козырнул и щелкнул каблуками.
– Приказ касается только вас, господин Гиньоль!
– Мои друзья тоже приглашены на встречу с Бургомистром!
– Знать ничего не знаю, господин Гиньоль! – усатый еще раз щелкнул каблуками. – Да и знать не могу!
– Абебе! – Гиньоль прижал рукоятку трости к груди эльфа-револьверос. – С кем ты разговаривал?
– С пресс-секретарем господина Бургомистра!
– Беги обратно, сыщи руководителя кабинета Бургомистра, Климента Ефремовича Чипизудова! И выясни у него, наконец, все насчет гостей!
Эльф-револьверос кинул взгляд на своего усатого коллегу. Тот коротко кивнул. И Абебе вновь сорвался с места, чтобы продемонстрировать свои выдающиеся спринтерские способности.
В ожидании его возвращения Гиньоль и усатый револьверос стояли друг против друга в крайне неловком молчании.
– Я прошу извинить меня, господин Гиньоль… – начал было револьверос.
– Не стоит! – недовольно прервал его Гиньоль.
Впрочем, ждать им пришлось недолго. Абебе обернулся едва ли не быстрее, чем в первый раз.
Вытянувшись во фрунт в двух шагах от Гиньоля и усатого, он четко и ясно доложил:
– Господин Чипизудов велел друзей господина Гиньоля пропустить!
Усатый улыбнулся Гиньолю. Гиньоль ответил ему почти дружеской улыбкой.
Револьверос пропустил во двор Клару и Кимера, но захлопнул калитку перед телохранителями Гиньоля. И тут же отпрыгнул назад, поскольку один из огров, вне себя от злости, вцепился обеими руками в решетку и принялся трясти ее что было сил. Однако калитка оказалась крепкая и не поддалась дикому натиску грубой силы.
Другой огр полез было через ограду. Но тут уже револьверос выхватил из кобуры свое оружие.
– Господин Гиньоль! Успокойте своих огров! – потребовал он.
– Да край-перекрай вас, уважаемый! – не сдержавшись, выругался Гиньоль. – Что тут вообще происходит, додекаэдр вам в зубы? Я прибыл на встречу с Бургомистром! И я не могу оставить своих телохранителей снаружи, за решеткой, где неистовствует толпа! Вы понимаете это, господин, край вас, револьверос?
– Понимаю, – спокойно, с чувством собственного достоинства ответил усатый. – Но поймите и вы меня, господин Гиньоль. Я не получал никаких распоряжений насчет сопровождающих вас огров. А потому не могу впустить их на территорию ратуши, даже если они действительно ваши телохранители.
– Что значит «действительно»? – набычился Гиньоль.
– Господин Чипизудов говорил что-нибудь про огров-телохранителей? – обратился усатый к эльфу.
– Никак нет! – браво гаркнул Абебе.
– А ты спрашивал? – задал вопрос Гиньоль.
– Никак нет!
– Ну так лети мухой назад
и проясни этот вопрос!Эльф посмотрел на усатого.
Тот лишь молча махнул рукой.
И эльф побежал. Так быстро, как бегают только эльфы.
А усатый револьверос лишь молча руками развел, мол, что с него возьмешь: эльф – он и есть эльф.
Клара прижалась локтем к Фанфанову.
– Я и не знала, что это так интересно, – тихонечко прошептала она.
– Что именно? – не понял Кимер.
– Повседневная жизнь простых людей.
Кимер посмотрел по сторонам, недоумевая, где именно Клара углядела эту самую повседневную жизнь?
А между тем за происходящим на заднем дворе через щелку в двери наблюдали самые простые что ни на есть орки.
– Видал? – Алик толкнул локтем в бок Гену.
– Ага! – восторженно выдохнул тот.
– Чего ты видал?
– Гиньоля! Вчера я его по телику видал, а сегодня он – вона! – у нас на заднем дворе!
– Тупица! – Алик влепил Гене подзатыльник. – Я не про Гиньоля говорю!
– А про кого тогда?
– Про девицу, что с ним!
– А… Классная деваха! Мне нравятся такие, высокие, с длинными ногами…
– Идиот! – Алик отвесил родственнику еще одну оплеуху. – Это ж та самая девица, которую мы с роялем отправили!
– Да иди ты? – недоверчиво прищурился Гена.
– Точно тебе говорю!
Гена внимательно посмотрел на Клару.
– Не, – покачал он головой. – Та в короткой юбке была и красном плаще.
– А что, она переодеться не могла?
– Да где ж ей переодеваться?
– Почем я знаю?
Гена снова посмотрел в щелку.
– А зачем она сюда-то пришла?
– Спроси о чем-нибудь другом.
– Когда ты мне пять грандов отдашь, что три месяца назад занял?
– Да не о грандах сейчас думать нужно!
– А о чем?
– О том, зачем она сюда явилась?
– Я тебя об этом уже спрашивал.
– А я что?
– Завел разговор о деньгах.
– Ох, чую я, не к добру она сюда пришла, – покачал головой Алик. – Точно – не к добру!
А может, все же не она? Та ведь манекеном была. А эта на живую похожа.
Орки снова припали к щели, пытаясь получше разглядеть Клару.
– И очки на ней были темные…
В этот момент мимо пробежал эльф-револьверос, а следом за ним, пыхтя от натуги, один из секретарей Бургомистра.
Орки ринулись в сторону и притаились за ящиками со стружкой. Они уже давно для себя уяснили, что лучший способ как можно дольше продержаться на государственной службе – это как можно реже попадаться на глаза начальству. Особенно такому, над которым еще и другого начальства полно. Мелкое начальство, как правило, особо рьяно и подло в вопросах, касающихся подчиненных.
– Немедленно пропустить господина Гиньоля и всех его спутников! – выбежав на крыльцо, срывающимся голосом прокричал секретарь. – Немедленно!
– И огров? – уточнил на всякий случай усатый револьверос.
Секретарь глянул на вцепившихся здоровенными ручищами в прутья ограды телохранителей. На миг у него появилось сомнение, стоит ли пускать этих громил в ратушу? Но одеты огры были вполне цивильно, а до встречи с Бургомистром оставалось всего ничего. То есть выяснять, кто здесь и зачем, времени уже не оставалось. Поэтому, быстро прикинув все «за» и откинув все «против», секретарь еще раз грозно, как ему казалось, прокричал: