Мир-о-творец

– Императору, – поправил его Андрей. – Не забывайте, я принял титул Императора, а не Василевса. Это очень разные вещи.

– Тебя больше прельщает латинский титул?

– Отнюдь.

– Тогда почему?

– Прежде всего потому, что Василевс – это проклятый титул.

– Что?! – ахнул патриарх.

– Римская Империя была наказана за грехи великие. Трижды Всевышний давал ей по башке в надежде, что она одумается. Но тщетно. И чем дальше, тем хуже все становилось. И теперь все, что связано с поздней Империей – есть табу для любого, кто не хочет навлечь на себя то грозное проклятие. И во время коронации я собираюсь провозгласить о создании новой династии – Неологов.

– Но откуда тебе известно о проклятии?! – невольно воскликнул патриарх Антиохии, который прибыл вместе с константинопольским коллегой.

– Глупый вопрос, – смешливо усмехнулся Андрей.

– Извини, – буквально заткнув ему рот, произнес Иоасаф. – Но почему именно Император? Почему не Доминус?

– Я хочу вернуться к эпохе ранней Империи. Насколько это вообще возможно. Возродить Сенат и многие другие древние традиции, пусть и в современной обертке. Ведь все течет, все меняется и то, что применялось полторы тысячи лет назад, увы, в наши дни не применить в изначальном виде. Впрочем, мы отвлеклись. Вы же пришли каяться. Прошу. Я весь во внимании.

– Мы были вынуждены подчиниться Султану. – осторожно произнес главный иерарх Константинополя. – Ты ведь и сам знаешь, что предыдущего патриарха он казнил за ослушание.

– Насколько я знаю, вы не только выполнили приказ Султана, но и проявили инициативу. Особо рьяное рвение. Не так ли?

– Это наветы.

– Да неужели? Впрочем, вся эта история меня немало веселит. Вы ведь сейчас оправдываетесь перед человеком, которого сами же и признали демоном.

– Это была ошибка. Нас ввели в заблуждение лжесвидетели, которых мы уже покарали.

– Однако не отменили своего решения ни по мне, ни по Руси.

– Патриархи Пентархии для этого как раз и съезжаются сюда.

– Прямо все? Или даже епископ Рима?

– Он обещал прислать своих представителей.

– Передайте ему мое личное приглашение. И донесите мысль, что это единственный шанс выступить единым фронтом против еретиков. Упустит его – сам будет с ними разбираться. А получается, насколько я знаю, у него плохо. И из рук римской епархии продолжают уходить земли.

– Против каких еретиков? – переспросил патриарх Константинополя подозрительно прищурившись.

– Против этих всех течений протестантизма.

– А нужно ли нам с этим связываться?

– Нужно. – холодно и жестко произнес Андрей. – Они отринули важнейшую идею христианства, трансмутировав его в, по сути, форму сатанизма. Они выхолостили идею добрых дел, заявив, что для спасения достаточно одной лишь веры. От чего встали на путь превращения в чертей с глазами ангелов. Лицемерных и бесконечных опасных людей, для которых нет ничего святого… Вначале было слово, сказано нам в Священном писании. А дальше? Что было дальше? Правильно. Дело. Много дела. Сотворение мира. Посему истинное христианство – это не просто доброе слово, а очень быстрое дело. И слово лишенное дела – не более чем лицемерие и ничем не отличается от вульгарного пускания ветра, только с другого отверстия.

– Против этого мы не возражаем. Но…

– Я хочу, чтобы вы, собрав Пентархию, осудили и отменили решение вашего старого Собор, неполного. Чтобы официально прекратили раскол сняв встречно анафемы. Чтобы осудили протестантизм как форму сатанизма, ибо зло, что из него проистекает не будет иметь границ. И чтобы вы утвердили кодекс христианина. Простой и понятный для всех и каждого, не требующий великого ума для трактовки.

– Кодекс христианина? Никогда о таком не слышал. – произнес патриарх Антиохии.

– Он достаточно простой. Если ты только-лишь веришь, но не делаешь добрых дел, то ты не христианин. Ибо веру и ее глубину определяют только поступки, как и сказано в Священном писании – по делам их узнаете. Если ты силен, но не защищает несправедливо обиженного слабого, ты не христианин. Ибо сказано – Бог в правде. Если ты богат и живешь в изобилии, а рядом с тобой люди нищенствуют и голодают, то ты – не христианин. Ибо сказано – Бог в любви к ближнему своему. Если ты покупаешь или продаешь рабов, то ты – не христианин. Ибо сказано – человек сотворен по образу и подобию Богу, и тот, кто им торгует – что Иуда, продавший Христа. Ну и так далее. Это только то, что я смог сформулировать на ходу. Подумайте над другими тезисами и предоставьте мне список на утверждение.

– Папа на это не пойдет. – покачав головой заметил Патриарх Константинополя. – Да и как преодолеть раскол? Легко сказать, но трудно сделать.

– Через федерализацию церкви. При общности философских взглядов каждый отдельный патриархат в праве устанавливать свои правила.

– Тем более не пойдет.

– Напомните ему про проклятие Римской Империи. И что эпидемия сифилиса на ее просторах появилась не просто так, как и Авиньонское пленение или многие антипапы, с которыми им пришлось столкнуться, равно как и с почти веком итальянских войн на их территории.

– Все равно не согласится.

– Итальянские войны могут и не закончится, если я не гарантирую Риму безопасность. И даже более того – продолжиться в том числе и с моим участием.

– Италия – богатая земля, там сложно будет воевать, – заметил один из иерархов.

– Как раз – напротив. Богатая, значит великая военная добыча ждет вторгшееся войско.

– А Русь?

– Я, кажется, ясно выразился на встрече с посланниками Москвы.

– Это разве не торг?

– Торг, – улыбнулся Андрей. – Но долгой войны там не будет. Год-два, может быть больше, однако, не сильно. И я окажусь свободен для… хм… богословских диспутов силой оружия.

С этими словами молодой Палеолог встал с трона, давая понять, что аудиенция закончено.

– Мы чуть не забыли главное, – скороговоркой выпалил Константинопольский патриарх.

– М?

– Нам известно, кто пытался организовывать покушения на твою семью.

– Известно? Из слухов?

– О нет… увы. В этом деле оказались замешаны некие духовные лица патриархата. Они свидетельствовали, что их привлекали для переговоров с курфюрстом Саксонии. Тот был нанят для того, чтобы, подставив Сигизмунда II Августа, убить твою жену и, если получится, детей.

– И кем же он был нанят?

– Сулейманом.

– Валите все на мертвеца? Примитивно.

– Эти же люди помогали Михримах с подставными письмами, описывающими измены, которые направляли тебе и супруге твоей. Она жива. И, в случае захвата, сможет все подтвердить.

– А эти люди?

– Они находятся сейчас в Афоне, под арестом.

– Вы их передадите мне?

– Разумеется. И закроем глаза на пытки. Мы уже лишили их сана, ибо дела подобные не совместимы с пастырством духовным.