Мир пауков. Маг и Страна Призраков

— Должны же они были как–то ее применять. Но для чего?

— У меня нет других соображений. Найл поглядел из окна на залитую солнцем базарную площадь, теперь еще более многолюдную.

— Если путешествий во времени не существует, то как же у меня получилось предвидеть будущее в своем сне? Твои книги могут это объяснить?

— По постулатам философии, ум существует вне пространства и времени, этим ограничениям подвержено только тело. Поэтому, когда тело спит, ум способен порой проникать через заслоны пространства и времени.

— Это, по–твоему, правда? — спросил Найл взволнованно.

— Откуда же мне знать? — мягко улыбнулся старец. — Найл нетерпеливо передернул плечами. — У меня нет оснований доказывать обоснованность или необоснованность такой теории. Я, допустим, существую в рамках пространства и времени. Мы с тобой живы, а следовательно, не особо стеснены пространством и временем. Ты должен обо всем судить сам.

Найл почувствовал себя виноватым.

— Извини меня, — он встал. — И спасибо тебе за помощь. Извинился, и на душе стало как–то спокойнее, разочарованность поутихла.

— Всегда к твоим услугам. — От такой вежливости еще стыднее стало за свое нетерпение.

Судя по солнцу в небе, время сейчас около двух часов. Вставая из–за стола, Найл спохватился, вспомнив о коробочке в кармане, про которую совершенно забыл.

— Ты мне не скажешь, что это такое?

Старец, взяв заостренное перо, подержал его на ладони.

— Понятно. Это архаичная форма нынешнего шприца, примерно так он выглядел в семнадцатом веке. — Он вынул из флакончика пробку и, понюхав, сообщил после паузы: А это сыворотка из человеческой крови, с примесью паучьего яда.

Найл щелкнул пальцами.

— Ну конечно! Как же я не догадался! Сыворотка против яда смертоносцев. Как ты думаешь, она годится для применения?

Старец покачал головой.

— Существует лишь один способ в этом убедиться: попробовать.

— Благодарю…

Найл был уже на полпути к выходу, когда его остановил возглас старца:

— Ты забыл свою озерную траву. Куда ты так мчишься?

— В больницу. Там полно людей, парализованных паучьим ядом.

— Тем более, куда же они денутся? Запомни, нетерпеливость — худший из человеческих недостатков.

Но Найл уже вышел из комнаты.

Подходя к больнице, Найл обратил внимание, что перед центральным входом теснится народ. Приемный покой тоже был набит битком; какая–то мамаша держала на руках истошно орущего младенца. Найл осмотрительно подошел к заднему ходу; слава Богу, хоть здесь пусто. Первым, кого он увидел, заглянув, был Фелим.

— Что тут у вас?

— Да вот, — кто–то пустил слух, и теперь все приходят спрашивать родственников.

На том конце напиравшую толпу мужественно сдерживали три сиделки, а мощного сложения женщина — видно, старшая сестра — уговаривала всех не шуметь так громко. Дверь комнаты, где лежали бесчувственные тела, была открытой. Когда они вдвоем подходили, мимо, закрыв лицо руками, с горестным воем пролетела женщина. Следом, разъяренно тряся головой, показался Симеон.

— Дуреха чертова! Ишь ты, мужа ей домой захотелось! Я говорю, ему надо быть единственно здесь! — Завидев Найл а, он сделал попытку восстановить хладнокровие. — Здравствуй, мой мальчик. Видишь, какой у нас здесь кавардак.

Вокруг распростертых тел бродили люди — с полдесятка — взволнованно вглядываясь в неподвижные лица. Одна из посетителей, темноволосая девушка в простеньком желтом платье, казалась чем–то знакомой.

В комнату вошел Бойд, неся продолговатый металлический контейнер с толстой и изрядно потрепанной книгой на весу. Вид у него был явно довольный.

— Смотри, что нашел.

— Чего там еще? — спросил Фелим с тоскливой обреченностью.

— Аппарат ЭШТ.

— Чего, чего? — переспросил Симеон.

— Электрошоковая терапия. Посмотри, вот здесь об этом написано. — Он открыл книгу и показал Симеону. Тот, пошарив в кармане, вынул очки в золотистой оправе и водрузил их на нос. Бойд с ревнивым волнением следил, чтобы тот не пропустил ни слова. — Стоит попробовать, тебе не кажется?

Симеон, подумав пару секунд, решительно мотнул головой.

— Нет, это подействует только угнетающе. К тому же здесь перед применением рекомендуется легкая анестезия. А у этих несчастных анестезии и так уже по уши.

— А вдруг все–таки очнутся?

— Хватит нам рисковать. — Эксперимент со змеиной сывороткой, очевидно, научил его осторожности. — Но все равно спасибо.

Бойд огорченно пожал плечами, оставаясь, видимо, при своем мнении. Когда он выходил из комнаты, Симеон крикнул вслед:

— Ты давай, ищи!

— Мне кажется, я знаю, — сказал Найл.

— Что именно?

— Как заставить их очнуться. — Он вынул из кармана коробочку и сдвинул крышку.

— Это еще что?

— Я нашел у них в укрытии.

Симеон пристально посмотрел через очки, затем повернул коричневый флакончик на свет.

— Что это, по–твоему?

— Думаю, противоядие паучьему яду. Лицо Симеона просветлилось. Он взял перо и сжал колпачок.

— А знаешь, может, ты и прав. Вот это явно примитивная игла для подкожных инъекций. — Его волнение выдавали единственно два красноватых пятна на скулах. Он повернулся к Фелиму.

— Как ты думаешь, рискнуть?

— Тебе решать, — осторожно ответил Фелим. — Я всего лишь ассистент.

Найл понимал их неуверенность. Если противоядие погубит пациента, поди потом оправдайся перед родственниками.

Симеон повернулся к Найлу.

— А ты как считаешь?

— Я думаю, опасности нет. Стигмастер сказал, в нем лишь немного паучьего яда.

За спиной послышался девичий голос:

— Пожалуйста, попробуйте на моем брате.

Это сказала темноволосая девушка в желтом платье; она стояла за спиной и слышала их разговор. Из посетителей в комнате осталась она одна.

— Как тебя зовут?

— Квинелла. Я из Диры.

— Точно. А где твой брат?

— Вот он. — Она провела их через комнату. — Ты его знаешь, — сказала она Найлу, — его зовут Айрек.

— Айрек? Ну конечно! — Айрек был одним из ребятишек, с которым Найл играл в подземном городе Каззака. Но теперь его с трудом можно было узнать, настолько у него было худое и бледное лицо.

Их взгляды с Симеоном встретились.

— Ты понимаешь, какой это риск? — спросил Найл девушку. — Сыворотка неопробована. Ему может стать хуже…