Мир приключений 1962 г. № 8

Теперь все было по-другому. Костя грустил, в письмах звал отца. Но отец не мог приехать — он был занят, ему надо было хорошо изучить новую границу, освоиться с обстановкой, узнать людей, вместе с которыми предстояло работать. Только несколько дней, во время зимних каникул, Костя погостил у отца на заставе, на берегу Аракса…

Прошло много времени, пока Костя наконец привык к своей новой жизни, свыкся с ребятами и приобрел друга. Его друга звали Самвел Арутюнян. Самвелу одиннадцать лет. Он родился в Октемберяне. Никогда не видел моря, но зато хорошо знает горы. Никогда не видел белых медведей, но хорошо разбирается в сортах винограда. Умеет ловить змей и стравливать скорпиона с фалангой. Пожалуй, Самвел и физически покрепче Кости. Во всяком случае, он умеет лазить по скалам и мало утомляется под жарким солнцем. Отца и матери у него не было — они погибли: машина, на которой они ехали, сорвалась в пропасть. Самым близким родственником у него остался старый дед — заслуженный чабан. Его звали Баграт. Самвел часто бывал у него в гостях.

Костя подружился с Самвелом и написал отцу, что хочет на каникулы поехать на заставу вместе с ним.

И вот наступил этот счастливый день, когда отец приехал за Костей и Самвелом. Он приехал на военной машине здоровый, загорелый, только глаза были не такие веселые, как прежде.

Он обнял сына, поцеловал его. И Костя всю зиму таивший обиду против отца, вдруг прижался к его груди, притих и сразу забыл свою досаду.

В пути на заставу Костю радовало все: и то, что он мчится в машине и что отец сидит впереди, рядом с шофером, по-знакомому сложив руки на коленях. Зеленая фуражка на его голове чуть сдвинута на затылок. И молодой солдат-шофер в такой же зеленой фуражке, какие носят пограничники. Сейчас шофер сосредоточенно молчалив: он везет начальника. Но Костя уже успел познакомиться с ним и знает, что его зовут Петей и что однажды он на этой самой машине гнался за кабаном.

Самвел впервые ехал в военной машине. В его черных блестящих глазах затаенное любопытство. Он уже ощупал спинки передних сидений, сделанных из гнутых труб. Теперь его взгляд привлекли две ручки с черными набалдашниками, торчащие из пола.

— Для чего они? — спросил он.

Конечно, Костя знал это. Одна ручка для того, чтобы передние колеса могли, если понадобится, тянуть машину. Обычно ведут ее задние колеса, а если к ним подбавить тягу передних, то тогда машине не страшна никакая грязь, на то и вездеход, чтобы везде проехать. Другая ручка для того, чтобы, если нужно, увеличить обороты мотора, тогда машина станет еще сильнее — она сможет тащить за собой даже пушку.

Отец молча слушал разговоры мальчиков и пристально смотрел перед собой в ветровое стекло на дорогу, по которой медленно брели коровы. Шофер нажал на гудок, и коровы степенно расступились перед машиной.

Они не торопились и не шарахались, как овцы. Пастух, молодой загорелый парень в черном пиджаке и серой кепке с узеньким козырьком, узнал капитана, приветливо помахал ему рукой.

За живописным поселком шофер свернул в сторону и взял курс прямо на Арарат. Из Еревана Арарат виден не часто, лишь тогда, когда его не засвечивает солнце и облака не закрывают небо. Всякий раз, когда Костя смотрел на его высокую, покрытую снегом вершину, он вспоминал Курилы. Там, наверное, снег покрывал бы всю гору сверху донизу.

— Здесь недалеко мой дед Баграт, — сказал Самвел своим гортанным голосом.

— А где он? — спросил Костя.

— Пасет отару на берегу Аракса.

Отец обернулся:

— Я знаю твоего деда Баграта. Он заходит к нам на заставу. Почтенный человек!

Последний поворот — и впереди высокая темная стена. За стеной, над купами зеленых деревьев, виднелась мачта, а на ней красный флаг. Когда машина подъехала еще ближе, за листвой показалась крыша дома.

— Вот мы и приехали, — произнес капитан.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Застава! Много раз, приезжая к деду Баграту, Самвел издали видел, как из широких зеленых ворот выходили пограничники, выезжали машины, но никогда еще ему не приходилось бывать за высокими стенами, в которых проделаны бойницы. Если враг нападет, то сквозь узкие щели можно стрелять, лежа за пулеметом или опустившись на одно колено.

Когда вездеход въехал в ворота, которые распахнул дежурный, у Самвела забилось сердце. Сейчас он увидит то таинственное, что скрыто за этими глухими стенами.

Машина въехала в маленькую густую рощу. Это о ней писал в письмах Косте его отец. Когда-то очень давно, лет двадцать назад, писал он, пограничники решили посадить во дворе заставы деревья. И каждый солдат, который начинал свою службу на заставе, оставлял память о себе — сажал маленькое деревцо, ухаживал за ним. Каждый — по одному маленькому деревцу, и теперь здесь выросла густая роща.

Машина прошелестела колесами и остановилась у крыльца небольшого дома. Навстречу из двери вышли несколько человек. Высокий сержант с красной повязкой на рукаве взял руку под козырек, то есть приложил руку к краю широкополой зеленой панамы, какие в жару носят пограничники, и доложил о том, что происшествий на границе нет.

Докладывал он весело и привычно громко, а глаза его нащупали в глубине машины Костю. И Костя тоже ответно улыбался. С сержантом он уже познакомился в начале зимы, когда они с отцом впервые приехали на эту заставу.

— Ну, вылезайте! — обратился капитан к ребятам.

Он вышел из машины, обернулся и нагнул вперед спинку кресла, на котором сидел, чтобы мальчики могли выйти.

Костя одним прыжком очутился на земле. С зимы здесь все преобразилось. Буйно расцвели деревья; в их гуще на разные лады пели тысячи птиц — для них это был оазис среди опаленных солнцем пустынных холмов.

— Здравствуй, Виктор! — крикнул Костя сержанту.

Сержант схватил его за плечи и приподнял кверху:

— Привет, следопыт! А ты все как перышко, ничуть не поправился.

На крыльцо вышли еще несколько солдат и старшина, коренастый, с круглым обветренным лицом.

Увидев Самвела, который стоял у машины, он спросил:

— Ну, а черненький кто будет?

— Это Самвел, друг моего Кости, — ответил капитан. — Знаешь деда Баграта? Его внук.

Старшина внимательно посмотрел на Самвела, словно стараясь его припомнить, но так и не вспомнил. Он отозвал капитана в сторону и начал о чем-то шепотом говорить ему. При этом они оба то и дело посматривали на рощу. Глаза капитана сузились, и он пристально оглядывал плотно сомкнутые кроны деревьев.

Самвел услышал, как он тихо спросил старшину:

— Когда это случилось?

— Наверное, ночью, — так же тихо ответил старшина, — а заметили мы всего час назад.

Самвел пытливо оглядывал двор заставы. Сквозь широко раскрытое окно виднелась белая стена комнаты, большой портрет Ленина, поблескивающие вороненым блеском автоматы. Их было много — длинный ряд. Налево, между домом и оградой, шла низкая бетонная стена. Костя остановился у ее края и, наклонившись, пристально смотрел вниз.

В глубине двора, у сада, словно сохнущий невод, висела натянутая волейбольная сетка. Вот, кажется, и все, что увидел Самвел, и, по правде говоря, был разочарован: он думал увидеть на заставе что-то необычное.

— Самвел! — позвал его Костя.

Самвел подошел и увидел за стеной небольшой бассейн, наполненный мутной водой Аракса.

— Смотри, какая грязная вода! — сказал Костя. — Разве в ней можно купаться?

Самвел кивнул головой:

— Конечно, можно. В Араксе почти всегда вода мутная. Особенно, когда в горах идут дожди. Они смывают и песок и глину.