Мир, в котором меня не было

Я вырвалась из затягивающих воспоминаний и попыталась сосредоточиться на проблемах насущных. А их было больше, чем обычно. Начнем с того, что мир сошел с ума. Весь мир. Все дружно договорились тронуться умом и забыть почти пятисотлетнюю историю Империи, и существовавших до нее две с половиной тысячи лет Вольных Королевств. Они превозносили самых мерзких представителей Нижнего мира - демонов. Стремились стать на них похожими. Мечтали приобщиться к их культуре, жизни, величию. Соглашались на богомерзкие эксперименты.

– Начнем сначала.
– Произнес Асбер.
– Имя и фамилия.

Я фыркнула. Мэтр удивленно на меня посмотрел, а после повернулся к данару Асберу:

– Но почему она отказывается от попечительства Академии?

– Академии?
– переспросила я.
– Речь шла об Инквизиции и Канцелярии.

Я ничего не знала ни об одной из этих организаций. Последствия пробуждения до сих пор мешали что-то толком вспомнить. Но даже само название звучало обнадеживающее. Кто бы мог подумать, что однажды я так скажу о высшем учебном заведении?

Под хмурым взглядом данара мужчина умолк.

– Я попросил вас остаться, чтобы вы проверили, не прячется ли за этой внешностью кто-нибудь другой, мэтр Лобел. А не для того, чтобы давать девочке беспочвенные надежды.

– Отчего же беспочвенные?

Следопыт открыл папку и протянул магу исписанный листок. Мэтр поправил очки и принялся читать документ. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он вернул бумагу данару и немного смущаясь, пояснил:

– Действительно, моя подпись. И все же, дар у нее есть. Совсем слабенький, но есть. Не зря же на ней надет бесмор.

– И как же вы его пропустили в первый раз, мэтр Лобел?

Мужчина снова замялся.

– Она совсем дитя. Ее дар аутогенный. В пробудившемся состоянии очень слаб, почти распознаваем. А в спящем...
– Мэтр беспомощно развел руками.

– Аутогенный?
– не понял данар.

– Самоинициированный, - пояснила я.

– Именно, - кивнул маг, данар же стрельнул в меня злобным взглядом. - Стресс мог послужить своего рода катализатором. Катализатор - это...

– Я знаю, что такое катализатор, - огрызнулся Асбер. Надо же, а с капитаном из леса он себя так не вел.
– А вот то, что им может стать стресс, слышу впервые.

Маг ответить не успел, ответила я:

– Мэтр Лобел имел ввиду, что могло быть оказано магическое воздействие извне. Например, какое-то заклинание не входящие в список разрешенных при задержании подозреваемых. По очевидным причинам. Таким как, возможность преждевременное пробуждение дара.

Ребра и грудь еще болели.

– Тем не менее, этот документ, под которым вы подписались, не позволяет Академии претендовать на Эвелин. Я уже объяснил вам, мэтр, для чего вы здесь. Так что, будьте добры, - указал данар на меня.

– Данар Асбер, да куда ей?
– устало спросил мэтр, но все же подошел ко мне ближе.
– Ни одно заклинание не удержится под бесмором.

– А печать?
– не унимался следопыт.
– Проверьте ее на печати.

Маг повиновался.

Я закатила глаза.

Сухие теплые пальцы приподняли мой подбородок и я ощутила легкое покалывание магии. Это было сродни глотку свежего воздуха. Жадная пустот внутри тут же хищно оскалилась, лизнув просочившийся поток силы. Рука мэтра напряглась. Он почувствовал это прикосновение. На секунду в светло-серых, выцветших глазах, рассеянность сменилась напряжением. Уже со следующим вдохом мужчина стоял в двух шагах от меня, растирая онемевшие пальцы.

– Что случилось?
– мигом встрепенулся данар.

– Она страдает, - пояснил мужчина таким печальным голосом, что тронуло даже меня, хотя истине его слова не соответствовали. Мне, конечно, было неприятно. Как во время болезни, где температура подскакивает до сорока, а кости ломит от жутких спазмов. Но до настоящих страданий далековато.
– Ее дар очень хрупок и едва светится. Не могу разобрать, что с ним не так.

– Не так?
– Передразнил данар мэтра. Мне стало почему-то очень обидно за уставшего мужчину в очках.
– Так вы оправдываете свою некомпетентность? Операция полностью сорвана. Из-за действий этой девчонки сбежали девять подозреваемых в заговоре. Троих удалось поймать, но вряд ли они что-то знают. Двое данаров пострадали от неизвестной волшбы.

– Недавно активировавшийся дар бывает несколько...
– начал мямлить мэтр.

– Стоп!
– прервал данар.
– Уже поздно. Я потратил впустую всю ночь. Так что давайте четко и внятно, для протокола. Подтвердите ее личность.
– Данар Асбер достал из шкатулки письменные принадлежности

– Погодите!
– воскликнула я.

– Что еще?
– Данар откупорил крышечку чернильницы и промокнул в ней перо.
– Я поставлю свою подпись и ты полностью перейдешь под крылышко Канцелярии.

– У меня есть дар. Значит, меня может взять Академия? Магическая Академия, я правильно поняла?

Следопыт облокотился локтем на стол и подпер кулаком подбородок. В правой руке он продолжал держать занесенное над бумагой перо.

– Академия не может тебя взять, Эвелин. Она отказалась от тебя. А ты не можешь претендовать на место в Академии, оставаясь безымянным человеком.

До меня начало доходить. Передо мной разыгрывали небольшой спектакль.

– Вы с Канцелярией совсем не в ладах? Лучше в Академию, чем к ним?

Данар сделал неопределенный жест рукой. По серебристому стержню пера заскользила чернильная капля.

– Как полностью звучит мое имя на бумаге?
– спросила я.

Данар Асбер зачитал. Я поморщилась, но повторила. Парень уже принялся заносить мое новое имя на бумагу, как мэтр Лобел его остановил.

– Эвелин, - впервые обратился он ко мне напрямую.
– Если вы собираетесь к нам поступать, то лучше ограничиться более скромным именем.

– А с этим что не так?

То есть, я знала, что мне в нем не нравиться, но какое дело до него мэтру Лобелу?

– Эвелин Китра Латер-Клоу из рода Фольмуд.
– В его устах мое полное имя прозвучало еще более паршиво. Как вселенная смогла так извернуться, что второе имя моего воплощения такое же, как и то, под которым я ходила в прошлой жизни?
– Мы не в силах скрыть ваше прошлое от остальных учеников, но могли бы защитить вашу родственницу.

– Какую еще родственницу?
– не поняла я.
– Данар Асбер говорил, что от меня все отказались. Оу... И теперь я должна от них отказаться, так?

Следопыт казался безучастным. Похоже его и правда не волновал этот вопрос. А вот для мэтра он имел огромное значение.