Мирай Тойота рассказывает о своем конце

– Мы же договаривались, что ты возьмешь отгул после своих выходных в должности няньки.

– Ну, не могу же я Вас бросить в такой экстренной ситуации!

– Что ты задумал, Мирай? Хочешь ободрать меня, как липку, за выполнение работы, которая не прописана в твоем договоре?

– Что Вы, Харетересу-сан! Еще одной внеплановой премии будет вполне достаточно! У меня сейчас все равно работы нет, и я получаю зарплату просто за то, что нахожусь в офисе. А Вы себе здоровье подорвете с этой «Глорией». Сами посудите: на своих законных выходных, когда Вы должны отдыхать и восстанавливаться, Вы разгребали завалы в Киото, толком не выспались и сейчас снова побежите в офис выполнять работу за двоих, потому что Кирияма-сан отсутствует. Да Вы к стоматологу ходите, как на праздник, потому что там вы можете спокойно полежать в кресле хотя бы полчасика! Где это видано? Ей-богу, я не знаю ни одной фирмы, кроме «Глории», где кароси (*смерть от переутомления на работе) схватывают не подчиненные, а начальники!

Мартин сдался, совершенно разомлев под его руками.

– Хрен с тобой, золотая рыбка, уговорил. Жду тебя в восемь тридцать, и без опозданий.

– Я Вас не подведу, Харетересу-сан!

Мирай метнулся к кофе-машине, легким движением руки схватил чашку, быстренько выжал кофе, когда как другой рукой прошелся по кухонным ящикам в поисках ванилина, который успешно отыскал с первой же попытки.

– Я сейчас быстренько сгоняю домой переодеться и сразу в офис, – сказал он, поставив перед Мартином дымящуюся ароматную чашку, и упорхнул из кухни, оставив за собой длинный шлейф из теплых струй воздуха.

– Я провожу! – подорвался Курт и еще раз залез в холодильник – на этот раз за корзинкой, которую Рейджи приготовила для Мирая. – Вот рассеянный…

– «Рассеянный»? – подавился кофе Мартин. – Ты даже знаешь такие приличные слова?

– Ой, спасибо, Куруто! – завопил Мирай, прыгая на одной ноге и натягивая кед на другую, когда Курт принес ему корзинку в гэнкан. – Дырявая голова Мирая Тойоты! Если бы он это забыл, Рейджи-сан бы очень обиделась! Ты спас Мирая Тойоту от позора, Куруто!

Дырявоголовый Мирай Тойота закончил с переобуванием и порывисто обнял Курта.

– Спасибо за потрясающие выходные, Куруто!

– И тебе, Мирай… – пробурчал тот и тепло, гораздо более крепко, чем раньше, обнял в ответ.

– Я смотрю, вы подружились, – довольно сказал Мартин, когда Мирай умчался и в воспоминание о нем остался лишь запах ванильного кофе и потоки теплого ветра, поднятого по всей квартире.

– Да, он невдолбенно клёвый, – ответил Курт, сев обратно за стол и возвращаясь к своему привычному лексикону. – Правда, дикошарый немного. Вечно перескакивает с темы на тему и забывает, о чем только что говорил.

– Да, очень своеобразный молодой человек, но вполне себе неплохой. Он наш с Юки любимчик. Хотя Юки частенько на него строжится.

– Он давно у вас работает?

– Да, где-то год. Думаешь, мы бы послали присматривать за тобой всякую шалупонь?

Снова раздался лязг ключа, шуршание пакетов и мягкий голос Рейджи:

– С добрым утром.

– Могла бы не торопиться, всемогущий Мирай всех накормил! – крикнул ей Курт с места.

– Марутин-сан, ты вернулся? Добро пожаловать домой!

– Спасибо!

Снова шуршание пакетов, и через пару секунд на кухню явилась полная женщина в нарядном платье прямого покроя, с убранными в элегантный пучок волосами и даже с легкой помадой на губах. Мартин подавился кофе, а Курт сосиской.

– Ох, Мирай-сан уже ушел. Какая жалость, мне так хотелось его застать, – сказала Рейджи и принялась выкладывать содержимое пакетов.

– Улетно выглядишь, Рейджи! – кашлянул Курт, откровенно на нее пялясь.

– Если бы Юки тебя увидел, он бы подумал, что ты хочешь меня соблазнить, и закатил бы скандал, – сказал Мартин, элегантно откашливаясь.

– Ой, ну что вы, я просто перебрала свой гардероб и нашла много хорошей одежды, которая лежит без дела, – раскраснелась Рейджи, очень довольная похвалой. – Мирай-сан сильно переживает за меня. Он думает, что я выгляжу безобразно, потому что я очень несчастна. Но я вполне счастлива. А Мирай-сан такой добрый человек. Мне не хочется, чтобы он за меня переживал.

– Все понятно. Этот бес и тут всех очаровал, – заключил Мартин.

А Мирай тем временем медленно и вдумчиво поднимался вверх по лестнице в свою съемную квартиру – держа корзинку с божественной едой Рейджи обеими руками. Свежий февральский ветер, который с каждым днем становился все теплее, гладил его по разгоряченному лицу и играл волнами его шоколадно-арахисовых волос.

Присяжные дамы и господа! Мне не верится, что это случилось за каких-то два дня… Но никогда еще мне не было так тяжело откуда-то уходить…

Мирай Тойота – взрослый двадцатисемилетний парень с достоинством переменчивого размера

Мирай проснулся утром 20 февраля и сказал себе, глядя в потолок с пожелтевшей потрескавшейся побелкой:

– С Днем рождения, Мирай Тойота. Вот уже 27 лет ты бесцельно прожигаешь свою никчемную жизнь, а она взамен одаривает тебя богатством и вниманием полезных людей. От всего сердца желаю тебе продолжать в том же духе. Я люблю тебя, сукин ты сын.

Затем последовала пулеметная очередь сообщений с поздравлениями от мобильного оператора, банка, страховой компании, социальных сетей, которыми Мирай когда-то пользовался, магазинов, чьими дисконтными картами он обладал… Через десять минут все затихло, и Мирай вздохнул с облегчением – его День рождения закончился и, наконец-то, 20 февраля стало просто 20-м февраля, просто еще одним днем в году. Все верно, поздравлений от живых людей он не ждал. С универскими друзьями его пути разошлись еще в студенчестве, со своими любовниками-однодневками он связи не поддерживал, а с отцом и его второй семьей прекратил общение сразу же после того, как уехал в Токио. Словом, о том, что 20 февраля – это День рождения Мирая Тойоты, не знала ни одна живая душа, кроме него самого. А он, в свою очередь, надеялся провести этот день спокойно и без эксцессов, потому что нет ничего неприятнее, когда в твой День рождения – день, когда ты должен чувствовать себя самым счастливым человеком на свете и быть в центре внимания, – происходит какая-нибудь ерунда.

Он даже на работу пришел без опозданий. Не получить нагоняя от начальства уже было для него королевским подарком. Однако минут через десять после начала рабочего дня подошел кто-то из коллег и сказал, что Харетересу-сан вызывает его к себе на ковер.

– Но я же ничего еще не натворил! – запаниковал Мирай.

Или на горизонте появился новый непробиваемый клиент, которого позарес нужно склонить к подписанию контракта?.. Если честно, это не то, чего Мираю хотелось, особенно в такой день, но все же лучше, чем нагоняй за какую-то оплошность.

– С добрым утром, Харетересу-сан, – сказал он, зайдя в кабинет Мартина и Юки. Юки, кстати, не было. – Вызывали?

– Да, присаживайся, – ответил Мартин, не вынимая носа из бумаг.

Мирай повиновался и принялся терпеливо ждать, пока его чертов начальник закончит расставлять печати и соизволит, наконец, объяснить, зачем его вызвал. Но Мартин, кажется, не торопился.

– Харетересу-сан? – позвал Мирай осторожно.

– Подожди, сейчас Юки придет.

Мирай закатил глаза. Еще лучше! Если его ждет Кирияма-сан, то это точно какой-то нагоняй! Ан-нет, Юки явился через пять минут с небольшой белой коробкой из кондитерской и вовсе не походил на человека, который собирается раздавать нагоняи.