Мираж

— Не понимаю, Боб, о чем ты?

— Дай мне слово, что никогда, никому… Это я хочу сказать только потому…

— Я не торговец, Боб.

— Вирджил, кто-то в штаб-квартире считает тебя «кротом», или кому-то там выгодно представить тебя в этом качестве… Представляешь? Ты свой и вроде бы чужой, ты — один, и все — против тебя. Один, представляешь? И Бэрнс, и Дан пытаются скрыть от тебя эту истину, и в то же время каждый добавляет к ней своего. Вокруг тебя пустота. Иллюзии… Не верь людям, которые вдруг оказываются рядом с тобой…

— И даже тебе?

— И даже мне. Я — винтик в этой махине и должен жить и действовать, как предписано.

— А я? Спасибо, Роберт. Можешь быть спокойным, эта «истина» умрет во мне. Видимо, господь бог избрал для меня столь тяжкий крест, который я пронесу до конца своей жизни. Доказывать кому-то, что я не «крот», глупо. Роберт, оставь меня одного, я должен подумать. Спасибо, дружище. Никакого разговора между нами не было, ты ничего не говорил, и я ничего не слышал. На этом и стой, даже если тебя будут проверять на детекторе лжи.

Чип остался один.

«Итак, одно убийство потянуло за собой другое. Не зря предупреждает нас Библия: «Не убий ближнего своего». Как все в мире шатко, непрочно! Прилетаю в Дели ответственным чиновником УМС с широкими полномочиями, а вот теперь — убийца, арестант, обвиняемый. Здесь же встречали «крота» и относились как к «кроту», а все остальное — спектакль. Бэрнс, Дан, Маклафлин, Риккарди, Стема, Рей — это статисты на подмостках жизни, уже сыгравшие свою партию. Интересно, кто в Вашингтоне пустил слух про «крота»? В УМС или в ЦРУ? УМС против Чипа или ЦРУ против Чипа? Тот хиромант сказал, что против меня работают буквы «Ф» и «Ц», — значит, ФБР и ЦРУ против одного Чипа. Слишком много против одного. А помогут Чипу, дай вспомнить, ага, буквы «М» и «Т». Это, пожалуй, Маклафлин, а «Т» — надо подумать и найти…»

Через неделю Чипа привезли в посольство. Бэрнс, сославшись на занятость, не принял его. Дан сухо объяснил ситуацию: студент погиб, идет следствие. Чипу надо срочно покинуть страну. Лэнгли предлагает поездку в Исламабад, есть возможность отдохнуть в курортном местечке Марри, а затем продолжить свою миссию по линии УМС. Специальные инструкции для Чипа уже были направлены штаб-квартирой в исламабадскую резидентуру ЦРУ.

— Жаль, мистер Чип, что так все получилось. — Дан смотрел куда-то в сторону. — Хотелось, чтобы вы не забывали дней, проведенных в Дели, и нас, ваших самых искренних друзей.

— Конечно, Бертрам, это были весьма приятные дни. Я мог бы попрощаться с коллегами?

— Нет времени, Вирджил, самолет уже ждет вас в аэропорту. Я провожу вас.

По дороге они не проронили ни слова. Им нечего было сказать друг другу. Бертрам успешно закончил операцию «Челночный веер», понеся потери в лице Андрэ.

Они прошли к трапу самолета. Бертрам произносил какие-то слова прощания, пытался даже изобразить улыбку, но Чип не слушал его. Оглядывая строения аэропорта, Вирджил мысленно прощался с городом, в котором оставались Андрэ, Маклафлин и в котором он познал горькую истину своего бытия.

— Пока, Бертрам, — сказал он сухо и стал медленно подниматься по трапу.

Вновь в иллюминаторе стали видны глинобитные строения, затем самолет сделал глубокий вираж, город пропал из вида, как будто его и не было.

«А может быть, всего этого ничего и не было, — подумал Чип. — Мир иллюзий, как сказал бы Маклафлин».

Бертрам сразу вернулся в посольство. Дежурный клерк сообщил, что его срочно вызывает к себе посол.

— Заходите, мистер Дан. Ну как, проводили? — Бэрнс был подчеркнуто официален. — Опять у вас прокол. Нельзя же так топорно работать. Вы же знаете, насколько деликатны отношения между Дели и Вашингтоном. Не представляю, как вам удастся на этот раз выкрутиться.

— Что случилось, господин посол, могу я знать?

— Меня вызывали в МИД. Попросили потихоньку, без шума, убрать из Дели вашего Бендера, Шафера и Салема, обещали не предавать этот случай огласке в печати. Я вам не завидую, мистер Дан. Идите.

В своем кабинете Дан понял, что судьба посылала ему хорошую возможность. Раз в Лэнгли верят в существование «крота», значит, «крот» и послужил причиной выдворения сотрудников резидентуры ЦРУ. Отличная идея.

Телеграмму он писал, взвешивая каждое слово:

«Операция «Челночный веер».

Человек отбыл в Пакистан. Проводил лично.

Обращаю внимание, что только после отъезда человека индийцы пошли на выдворение наших парней. Видимо, человек дал утечку. Это почерк «крота». Возможные нежелательные последствия локализуем. Дан».

ГОВАРД ХАРТ, РЕЗИДЕНТ ЦРУ в Пакистане, считал себя баловнем судьбы. Детство провел на экзотических Филиппинах, где учился и жил в епископальной школе. Блестяще окончил Аризонский университет, где его завербовали на службу с ЦРУ. В 1967 году Харт успешно прошел спецподготовку по выживаемости в условиях джунглей, был отмечен начальством и год спустя стал полноправным сотрудником «фирмы».

Первая командировка в Калькутту под «крышей» вице-консула. Принял на связь ценного агента. В Дели и Лэнгли были довольны отчетами Говарда и в 1970 году перевели его в Дели под «крышу» экономической секции посольства.

Здесь Харту вновь повезло: он завербовал оператора телекса из министерства обороны Индии. Тот, правда, сам искал встречи с американцами: хотел поправить материальное положение, но это уже детали, которые необязательно было сообщать в штаб-квартиру. Харт открыл, таким образом, дверь к некоторым военным секретам страны — удача, которой мог бы похвастаться далеко не каждый его коллега. Даже провал с оператором прошел для Харта безболезненно: индийца срочно направили в Гаухати. Это даже и провалом не назовешь, а временной потерей связи с ценным источником. А как ему повезло в Тегеране, когда судьба распорядилась так, что он покинул страну за три недели до захвата заложников! Прекрасная семья: милая Сусан, урожденная Ньюбург, из семьи шведских эмигрантов, и два крепыша — «бойскаута», как в шутку называл Говард малышей. Что ни говори, а жизнь складывается превосходно.

Вот и сейчас, с прибытием мистера Вирджила Чипа, открывается хорошая возможность показать себя в выгодном свете. «Горячая точка», афганские события, особое внимание руководства в Лэнгли…

«Этот парень, видимо, пользуется расположением у Кейси, — подумал Харт, — если он разрешил ему провести две недели в Марри за счет «фирмы». Тут, правда, какие-то намеки насчет «крота», но меня этим не удавишь. В штаб-квартире все с ума посходили, все ищут «крота», и каждому так хочется стать героем. Неужели их так ничему не научил пример с беднягой Лессардом?»

Этот трагичный случай произошел еще при прежнем президенте в Исламабаде, Джоне Джозефе Рейгане. Был у него прекрасный заместитель, Роберт Лессард, который вез на себе весь груз проблем, связанных с афганской эмиграцией в Пакистане. Вначале в ЦРУ обратили внимание на его польское происхождение, докопались до тетушки в Польше, потом до троюродных братьев, проживающих в России, о существовании которых Лессард «скрыл», потому что, видимо, и не знал. Дальше — больше. Охотничий азарт затмил трезвый анализ: наконец-таки нашелся этот неуловимый «крот»! В июне 1980 года Лессард заканчивает командировку, возвращается в Лэнгли, где уже его поджидают истомившиеся «борзые» (так Харт в кругу друзей называл людей Роберта Гамбино). Перекрестные допросы, детектор лжи, травля, уговоры. Полгода продержался Лессард, доказывая, что он не «крот» и даже не верблюд, но потом не выдержал. До посольства дошли слухи, что ранним утром его нашли на пороге собственного дома. Рука еще держала дымящийся браунинг, а струйка крови сбегала по ступенькам из разбитого виска.