Мираж

«Борзые» в ЦРУ после этого поостыли, но, видимо, им до сих пор не терпится найти новую жертву.

— Мистер Харт, мистер Чип уже здесь. — Секретарша застыла в дверях.

Не обращая внимания на ее осуждающий взгляд, Говард закурил очередную сигарету. Еще вчера секретарша добросовестно инспектировала его пепельницу, после чего сообщила Харту: он достиг рекорда — 90 сигарет в день! Харт обещал исправиться. Но это было вчера.

— Хорошо, пусть зайдет. Минут через пятнадцать попросите заглянуть Мартина Купера…

…— Мистер Чип, рад с вами познакомиться. Садитесь и рассказывайте, что вас привело в эту страну, чем могу быть полезным вам. Вкратце я информирован, но, знаете, в телеграммах многого не скажешь. Лаконичность, эзопов язык.

— Собственно, мой бизнес — «Проект «Истина»: как филиалы УМС справляются с пропагандой проекта, как им помогают наши резидентуры.

— Ясно, мистер Чип. Сфера ваших интересов — Равалпинди, где размещается Американский центр, а также Лахор, Карачи, Пешавар, где есть отделения УМС. Имею указание, мистер Чип, внести коррективы в программу вашей миссии. Прежде всего вам надлежит две недели провести на чудесном местном курорте Марри: горный воздух, комфорт, прекрасное обслуживание — все это вам не повредит.

— Я бы хотел приступить к делу, мистер Харт, а отпуск возьму в Штатах.

— Мистер Чип, сам Кейси дает вам такую прекрасную возможность подышать горным воздухом. Неразумно отказываться, Да и мы с вами никаких дел иметь и не собираемся, пока вы не истопчете все склоны в Марри. За это время мы подготовим вам хорошие отчеты Американского центра, организуем поездку в Пешавар: сами посмотрите, как живут эти моджахеды. Побываете на афганской границе, как в свое время Бжезинский. Все сделаем, но только после Марри. Идет?.. Да, Мартин, заходи. Познакомьтесь, это мой заместитель Мартин Купер, а это наш дорогой гость, мистер Вирджил Чип. Мартин, завтра поедешь с мистером Чипом в Марри и позаботишься, чтобы его хорошо устроили. А сегодня вечером я и моя Сусан приглашаем вас на коктейль. Посмотрите мою коллекцию безделушек из меди и бронзы — это моя слабость. До вечера, господа, не прощаюсь.

«Все повторяется, как в Дели, — подумал Чип, — один почерк».

…На приеме Чип был рассеян. Сусан Харт говорила и говорила… О лошадях, конной выездке, о том, как трудно женщине в этой стране заниматься всерьез конным спортом, когда есть два «бойскаута» и еще этот дымящий паровоз — Харт… Присутствующие сотрудники резидентуры уже изрядно выпили, и шел общий галдеж, когда никто никого не слушает, но каждый хочет сказать что-то свое, что считает главным. До Чипа, покорно сидевшего рядом с Сусан, долетели обрывки фраз:

— Нет, парни, что ни говори, а Пакистан — это искусственный ребенок, не имеющий перспективы…

— …страна находится в состоянии перманентного политического кризиса…

— …местные амиры, мауляны и мианы [21] не знают ислама, — уверял всех директор программ УМС в Пакистане Салахаддин Ахмад, — их знания поверхностны, как у школьников. Достаточно побеседовать с любым членом Совета по исламской идеологии, чтобы убедиться в этом…

— …а мусульманские вожди? Маулана Маудуди, основатель Джамаат [22] …

21

Духовный сан в мусульманской общине.

22

Джамаат-е-ислами — националистическая партия религиозных фанатиков-мусульман.

— …выживший из ума старик…

— …что вы скажете об амире Джамаата Туафиле Мохаммаде? Он известен только потому, что состоит в родстве с самим Генералом…

— …ведь одни лидеры получают от нас рупии из фонда нашего Института пакистанских исследований только наличными, — балагурил Купер, — а другие не возражают против чека, ха-ха-ха…

«О чем это они? — думал Чип, осматривая пьяную компанию. — Кто они? Друзья этой страны? Сторонние наблюдатели? Напичканы слухами, разговорами на местном базаре, а считают себя знатоками страны, вершителями ее политических судеб, как будто перед ними не народ, который тоже имеет право на счастье, а рулетка в казино Лас-Вегаса».

— Как в УМС смотрят на наши материалы отсюда? — обратился к Вирджилу Купер. — Наш Ахмед старается вовсю.

— Оцениваются положительно, — вяло ответил Чип. — Главное, что вы здесь имеете хорошие источники по афганским делам. В нашу прессу идут первоклассные материалы.

— «Источники», «первоклассные материалы»?! Нет, вы слышите? — Купер смеялся от души. — Все журналисты Америки стряпают свои информашки, не отходя от рабочего стола. Звонят в Нью-Йорк Баширу Зикриа, лидеру афганских организаций, — он там вроде диспетчера. Тот дает одна «весьма секретный» телефончик… Сейчас, подождите. — Купер порылся в записной книжке. — Ага, семьсот шестьдесят три — тридцать восемь, это телефон руководителя штаба афганских повстанцев в Пешаваре Саида Гайлани. Короткий телефонный разговор. Тот же Андерсон кричит в трубку: Саид, нужно то-то и то-то и пересказывает текст «болванки». Афганец подтверждает «информацию», называет «свидетелей», и читатели уже в экстазе, Отлаженный механизм! По такой же схеме пронырливый Гайлани снабжал нашего Дона Разера «конфиденциальной информацией» для его нашумевшей радиопередачи «Внутри Афганистана». Вот вам и «источники», и суть «первоклассных материалов».

Чип попытался вспомнить, откуда ему известно имя Башира Зикриа. И вспомнил плюгавенького афганца в неряшливом офисе дома № 161, на авеню Форт-Вашингтон в Нью-Йорке. Беседуя с посетителями, Зикриа все время боязливо оглядывался, нервничал и каждого слезно умолял держать его имя в тайне, ибо в Кабуле у него остались многочисленные родственники и он опасается за их судьбу. «Не боец», — подумал тогда о нем Чип.

— Мартин! — Говард Харт нахмурился. — Умерь свой пыл.

— А сейчас, — пришла на помощь Сусан, — танцевать!

Вирджил, сославшись на усталость и предстоящую поездку в Марри, стал прощаться. Ему действительно хотелось остаться одному.

ДВЕ НЕДЕЛИ, ПРОВЕДЕННЫЕ ЧИПОМ в горном курортном городишке, сказались благодатно. Он загорел, прошла меланхолия, случившееся с ним в Дели казалось таким далеким, как будто это был сон. Дурной сон, наваждение.

В воскресенье с утра появился Леон Каан из резидентуры.

— Привет баловням судьбы! — закричал он еще из машины.

— Категорический привет!

— Шеф ждет вас, мистер Чип. Завтра предстоит поездка в Пешавар. Харт будет лично сопровождать вас, заодно в решит сам кое-какие свои проблемы.

За поворотом, когда скрылись крыши коттеджей Марри, Чип спросил:

— Ну как там, в Пешаваре? Бои, перестрелки, ночные патрули?

— Пешавар — город тыловой. Не зря там отсиживаются моуланы, лидеры моджахедов, а те, кто для них таскает каштаны из огня, торчат на горных перевалах Северо-Западной пограничной провинции и Белуджистана.

— Я слышал, что у них плохо с оружием.

— Мистер Чип, и вы тоже верите журналистам? У них сегодня есть все, от автоматических винтовок с оптическим прицелом, тяжелых пулеметов, пушек до противотанковых и противосамолетных ракет. Все эти байки насчет «топоров», мечей и охотничьих ружей вышли из нашего отдела специальных операций. Исключительно для прессы.

— Техника наша?

— Это одна из главнейших задач, да и заслуг нашей резидентуры, В Белом доме принимают деликатные решения, исполнение которых доверяют деликатным людям. Вот мы и поддерживаем моджахедов всем, чем можем. Плюс Египет, плюс Китай, плюс некоторые нефтедобывающие страны Персидского залива. Моуланы всегда при деньгах.