Мираж

— Хорошо. Идите на банкет, как ни в чем не бывало, но можете ли вы потом уйти с него, сославшись, например, на недомогание?

— Да, это будет довольно легко сделать.

Дария говорила без улыбки.

— Как только вы вернетесь в номер, вам принесут сына. Скажите, велика ли вероятность того, что вечером, после банкета, вас навестит муж?

— Такой вероятности практически нет.

Девушка кивнула, словно слова Амиры подтвердили сведения, давно известные горничной.

— Его комната уставлена спиртным, в гостинице есть спецслужба, которая оказывает некоторым постояльцам подобные услуги. Как вы думаете, перед сном ваш муж выпьет?

— Думаю, что да.

— Хорошо, значит, в бутылки мы кое-чего подсыплем. Завтра он очень долго будет спать, а проснется в ужасном похмелье.

Амира молчала. События развивались с калейдоскопической быстротой.

— Будьте готовы, сигнал может последовать в любую минуту, — инструктировала Амиру Дария. — В урочный час я стукну в дверь — только один раз. После этого возьмите вещи и следуйте за мной. Постарайтесь, чтобы ребенок не проснулся.

Амира пыталась разобраться в ситуации.

— Что будет, когда все выяснится? Ведь трудно будет скрыть то, что в бутылки подсыпано какое-то зелье. К тому же могут узнать, кто это сделал.

— Ну и что? К тому времени мы уже будем далеко.

— Куда же вы уедете?

Во взгляде Дарии промелькнуло нечто, похожее на презрение.

— Простите, — сказала Амира. — Я задала глупый вопрос.

— Я не скажу вам, куда я уеду, но могу рассказать, зачем мы это делаем. Вы должны знать, что мы делаем это не ради вас или ваших друзей и уж, конечно, не за деньги.

— Но тогда… зачем?

— Может быть, вам это не приходило в голову, ваше высочество, но ваше исчезновение поставит шаха в неловкое положение и испортит отношения между ним и вашим свекром. Вредить этому надутому фазану на троне — смысл жизни для меня и таких, как я.

— Вы фундаменталиста? — спросила Амира.

— Неужели я произвела на вас такое впечатление? Нет, меня едва ли можно так назвать, но мы сотрудничаем с ними в случае необходимости. — Дария помолчала. — Кажется, я слишком много говорю. Отдыхайте, ваше высочество. У вас впереди очень длинная ночь. Если я понадоблюсь, нажмите вот на эту кнопку.

Немного погодя Амира приглушила музыку. Она слышала прежде разглагольствования о революции в парижских студенческих кабачках, но впервые в жизни сегодня встретилась с настоящей революционеркой. И вот теперь она стала пешкой в смертельной игре этих людей с шахом.

Должно быть, на то воля Бога, ибо сама Амира никогда бы не согласилась на такую роль.

Карим безмятежно спал. Одетая по-дорожному Амира застыла в напряженном ожидании.

Время от времени в холле раздавались негромкие шаги агента САВАК, дежурившего на этаже. «Что будет с ним?» — подумала Амира.

Из номера Али не доносилось ни звука. До этого она услышала, как позвякивает горлышко бутылки о край стакана, потом бутылку неловко поставили на стол. С тех пор в комнатах мужа стояла гнетущая мертвая тишина.

В который раз Амира сунула руку в сумку, чтобы убедиться, что шкатулка с драгоценностями на месте. Все было в порядке. «Не нервничай, Амира. Успокойся. Просто жди. Все в руках Филиппа. И Дарии. И один Аллах знает, в чьих еще». Не забыт ли паспорт? Нет, вот он. А понадобится ли он ей?

Амира прислушалась. Что-то неуловимо изменилось. В холле наступила тишина, но чувствовалось, что там кто-то есть.

Одиночный стук в дверь грохнул, как пистолетный выстрел. Наверняка Али услышал его. Амира подхватила сумку, уронила ее, подобрала с пола и пошла к двери, в одной руке держа Карима.

Дверь открылась, и в проеме показалась голова Дарии.

— Поторопитесь! — прошептала она.

Амира последовала за горничной к двери в дальнем конце холла. Дария достала ключ и отперла дверь. За ней оказалась лестница. Каблуки Амиры гулко стучали по ступенькам. Еще одна дверь, еще один ключ, и женщины вдруг неожиданно оказались на ночной улице, среди деревьев.

— Проклятие! — выругалась Дария. — Он должен был нас ждать.

— Кто?

— Ваш друг. Но он что-то запаздывает.

— Женщины! — раздался за их спинами грубый голос. — Что вы делаете здесь в такой час?

Амира и Дария оцепенели.

Из темноты выступил агент САВАК.

— Пройдемте со мной для объяснений, — произнес он.

«Все кончено», — мелькнуло в мозгу Амиры.

Дария бросилась на агента с быстротой дикой кошки и вцепилась ему в лицо. Ругаясь, тот отшвырнул ее в сторону, но в этот момент за его спиной что-то произошло. Амира услышала хлесткий удар, потом еще один. Саваковец повалился на землю без чувств. Над ним склонились двое незнакомцев.

— С тобой все в порядке, Дария? — спросил один из них.

— Да, черт возьми. Откуда взялся этот сукин сын?

— Бог его знает. Но что нам теперь с ним делать?

— Дайте подумать.

— Что случилось, мамочка? — сонно спросил Карим.

— Все хорошо, малыш.

— Есть только одно место, где можно его спрятать, — сказала Дария, — если, конечно, мы сможем его туда затащить.

Она вгляделась в темноту.

— Проклятие, принцесса, куда запропастился ваш приятель?

— Не знаю.

— Послушайте, вам сейчас лучше всего вернуться в свой номер. Постарайтесь попасть в свою комнату незамеченной.

— Я не могу, у меня нет ключа, я же не собиралась возвращаться.

— О Боже! Вот возьмите мои. Один из них от вашей комнаты. Погодите! Что это там?

В аллею въехал темно-коричневый автомобиль.

— Это он! Ради Бога, ваше высочество, бегите!

— Я хочу поблагодарить…

— Бегите!

Амира со всех ног бросилась к потрепанному лендроверу. Филипп открыл дверцу и рывком затащил Амиру в машину.

— Я опоздал, простите, — сказал он. — Здесь что-то произошло?

— Да.

— Об этом расскажете потом. А теперь надо уносить отсюда ноги.

Было около полуночи. Движение по городу было небольшим, но тротуары были заполнены пешеходами. Амире казалось, что каждый из них внимательно всматривается в ее лицо, чтобы надолго запомнить его. Филипп свернул на бульвар и нажал на педаль газа.

Брат Питер

Филипп вел машину на запад по вымощенному брусчаткой бульвару в центре города, вполголоса считая летевшие навстречу перекрестки. Амира молчала, не нарушая сосредоточенности француза на малознакомой дороге. Единственным желанием женщины было поскорее убраться из этого города. Проснулся Карим, пробормотал: «Привет, дядя Филипп» — и сразу снова уснул на материнских коленях. Вокруг, грозя снести мирно плетущиеся по обочинам пароконные дрожки, на огромной скорости проносились машины.