Мировой капитализм. Разоблачение. Они отважились сказать правду

Ведущий: Потому что король Фейсал никогда не принял бы подобные правила игры, и я думаю, именно поэтому он и был убит. Потому что это было не случайно. Единственный саудовский король, которого убили, был именно тот, который использовал нефть как оружие против США. И человек, который его убил, за две недели до этого прибыл из США! Довольно интересное стечение обстоятельств! И вокруг этой истории есть много таинственных вещей. Примерно так же, как в истории с убийством Кеннеди. Что вы думаете на этот счет, мистер Перкинс?

Король Фейсал

Перкинс: Вы знаете, я честно скажу, что не обладаю информацией насчет короля Фейсала. Это происходило вне моего поля действий. Но уверен, что он, как и многие мировые лидеры, столкнулся с выбором: играть по правилам, которые предлагает США, или же быть устраненным тем или иным путем. Я не думаю, что короля Фейсала можно было устранить с помощью распространения слухов, связанных с его любовными похождениями. Сами понимаете. Именно поэтому выбранным методом его устранения стало убийство. Что касается меня, то сделка с семьей аль-Саудов стоила мне немалых трудов.

Дело в том, что согласие на сделку должны были дать все принцы, входящие в королевский дом семьи аль-Саудов! Надо было уговорить каждого, и лично я был закреплен за одним из этих принцев. Я должен был доказать ему выгодность заключения сделки, и мне пришлось соглашаться на определенные условия. Его условием было следующее. Каждый раз, когда он приезжал в США, чтобы встретиться со мной или по другим делам, я должен был предоставлять ему женщину. Он определил, что это должна быть роскошная блондинка. Не женщина легкого поведения, а американка из добропорядочной семьи. И мне пришлось искать ему такую женщину, поскольку он не соглашался одобрять сделку до тех пор, пока не будет выполнен его каприз.

Ведущий: А он был одним из тех, кто принимал решение?

Перкинс: Он же был частью семьи! Повторюсь, по королевским правилам, вся семья должна была подписать соглашение. Я бы не сказал, что он был главным при принятии решения, но без его голоса ничего бы не свершилось.

Ведущий: А можете ли вы назвать его имя?

Перкинс: Нет. Я о нем рассказываю в своей книге, но при этом не называю его настоящего имени.

Ведущий: То есть он до сих пор у власти?

Перкинс: Да я, собственно, и не знаю… Не знаю.

Ведущий: Но он один из семьи, из верхушки?

Перкинс: Да. Из верхушки.

Ведущий: То есть согласие было крайне необходимо?

Перкинс: Да.

Ведущий: И он просил добропорядочную блондинку?

Перкинс: Это было его главным условием! К тому времени вся семья уже согласилась с условиями, мы им гарантировали, что они останутся у власти. А этот принц потребовал для себя лично дополнительно еще и это. Как небольшой персональный бонус.

Ведущий: Вы пишете об этом в своей книге. В частности, и о том, что многие ливанцы могли организовать для этой семьи все, что бы они ни пожелали (Перкинс: Да.) Так почему же они хотели этого именно от вас?

Перкинс: Возможно, это было своеобразным испытанием, как гарантией исполнения обещаний. Я не уверен. Я не знаю, что стояло за его мотивами. Знаю только одно: он поставил меня в очень неудобное положение. Потому что это было совсем неожиданно. Я же не являюсь сводником, что у нас, кстати, запрещено законом. И, тем не менее, мне пришлось выступить в этой роли. И я нашел такую женщину. Это была жена одного летчика пассажирского авиалайнера. Она знала, что у ее мужа есть любовные связи на стороне, и это ее очень расстраивало. Она жила в районе Beacon Street, в Бостоне, вполне благополучно и зажиточно. Но своих личных денег у нее не было. Все доходы контролировал муж. Получилось так, что она была заинтересована и в заработке лично для себя, и в том, чтобы одновременно отомстить мужу. Понимаете? В ответ на мое предложение она сказала, что все-таки ей надо посмотреть на этого принца, и, если он ей понравится, она согласится. Я организовал им встречу, они друг другу понравились, и женщина согласилась. Но моя компания не могла выделять мне деньги на такую статью расходов!

И мне пришлось прибегнуть к финансовым хитростям. По роду своей работы мне приходилось ходить в богатые рестораны, водить туда нужных нашей компании людей. В Бостоне было множество хороших ресторанов, я оставлял там неплохие чаевые и потому легко мог получить пустые бланки счетов от официантов. Я сам заполнял эти счета, обналичивал чеки, как и прежде, а деньги платил этой женщине за то, что она находилась рядом с принцем. Когда принц стал собираться обратно, то пожелал забрать эту замужнюю блондинку с собой. Конечно, этого я уже организовать никак не мог! Тогда-то мне и пришлось обратиться как раз-таки к тем каналам, о которых вы упомянули, то есть к ливанцам. Сейчас я уже не помню всех деталей, но мы все-таки организовали что-то для этого принца. Все же я думаю, он просто меня испытывал, проверял, как я буду действовать. И он мог себе это позволить, при его-то положении!

Ведущий: В конце концов, он дал согласие…

Перкинс: С этой страной вообще все было очень сложно. Меня, например, называли в Саудовской Аравии «неверной собакой». Называл один из министров. Можете себе представить, как это было неприятно. Погружаясь во все эти переговоры, мне в любом случае надо было как-то с ними ладить. И, конечно, пришлось испытать очень много неприятных моментов. Они всячески обзывали нас, американцев, и некоторые люди, с которыми мы напрямую контактировали, были очень грубыми, вспыльчивыми. Они обзывали нас грязными словами, как я уже сказал, «неверными собаками» и при этом высокомерно спрашивали: «А почему мы должны иметь с вами общие дела?». Но при этом, так или иначе, они общие дела с нами вели! Наверное, потому, что сделка, в немалой степени, работала и на них. Я думаю, что в моем конкретном случае принц проявил себя точно так же, как и его земляки. Он просто хотел уязвить меня хоть чем-то, чтобы немного позлить.

Ведущий: Хорошо. Я бы хотел услышать ваш комментарий по поводу одного высказывания, приведенного вами в книге. Высказывание такое: «Саудовская королевская семья обменяла национальные интересы и интересы странрегиона, в частности интересы нефтедобывающих стран, на одну лишь вещь: на поддержку Соединенными Штатами авторитарного режима и превращение пустынных земель в города европейского образца». Вы и сейчас так считаете?

Перкинс: Да. Я думаю, это типичный случай в данном контексте. Лидеры страны торговали национальными интересами и интересами своего народа, чтобы удержаться у власти. Или расширить свою власть. Повторюсь, это типичное явление, и экономические убийцы, такие как я, играли на этом. Мы знали, что лидеры уязвимы. Они заинтересованы в новых сделках, в выгодном сотрудничестве, нуждаются в защите. Это происходит везде, даже в США! Даже в собственной стране мы наблюдаем это явление. Например, президент США Барак Обама. Его тоже инструктируют, что делать, чтобы остаться у власти. Да, это происходило и в Саудовской Аравии, и в Иране, и во всем мире.

Ведущий: Тем не менее, как вы пишете в своей книге: «одно высокопоставленное лицо из США завершило переговоры с саудитами», – вероятно, это был Генри Киссинджер. И как вы продолжаете дальше: «Кто бы ни был этот посланник, его работа заключалась в том, чтобы напомнить королевской семье о давних событиях в соседнем Иране, о судьбе Мохаммеда Моссадека». То есть вы все-таки не были уверены в саудитах на сто процентов? Это был своеобразный ультиматум? Либо вы соглашаетесь, либо становитесь нашей очередной мишенью?