Миры империума(сборник фантастических романов)

Вновь последовала улыбка, словно я бросился ради нее в океан.

— Дисплей, который вы активизировали, — сказал я. — Я никогда не видел ничего подобного. Это и есть прибор, который… э-э… предсказывает будущее?

— Дисплей? — она удивилась. Потом что-то вспомнила и поднялась: — Я должна проверить.

— Нет, нет, вам нужно отдохнуть! — запротестовала Меллия.

— Помогите мне, моя дорогая. Я должна подтвердить показания!

Меллия попыталась спорить, но я перехватил ее взгляд, и мы вместе помогли нашей пациентке подняться на ноги и провели ее вдоль коридора.

Освещенный экран показывал ту же картину: яркий зеленый прямоугольник с размытыми краями, который дрожал и пульсировал в крайнем правом углу. Старая леди слабо вскрикнула и стиснула наши руки.

— Что случилось? — спросила Меллия.

— Несущая основного ствола! — она задрожала. — Исчезла. Ее нет на экране.

— А если настроить… — начал я.

— Нет! Показания соответствуют действительности, — решительно возразила она, и в голосе зазвучало слабое эхо былой властности. — Идет терминальный отсчет!

— Что это значит? — спросила Меллия успокаивающим тоном. — Так серьезно…

— Это значит, что мы приближаемся к границе занимаемого темпорального сегмента. Для нас время подходит к концу.

— Вы уверены в этом? — спросил я.

— Абсолютно.

— Сколько же нам осталось?

— Часы, а может быть, минуты, — ответила старшая Меллия. — Думаю, что создателям оборудования просто не приходило в голову мысль о подобной возможности. — Она спокойно взглянула на меня. — Если у вас есть темпоральные приводы для скачка в любой вторичный ствол, то целесообразно ими воспользоваться без промедления.

Я покачал головой.

— Нет, мы сделали все, что могли. Добрались сюда и на нуле…

— Ну, конечно. В бесконечности все линии сходятся в одну точку. Время истекает, так должно быть во всем остальном.

— А что, если воспользоваться станционными мощностями? — предложила Меллия.

Агент Гейл покачала головой.

— Я пыталась, это бесполезно. Вы впустую окунетесь в бесконечные ужасы.

— И все же…

— Она права, — сказал я. — Так у нас ничего не выйдет. Нужен другой выход. На станции масса оборудования. Есть ли здесь какая-нибудь аппаратура, которую можно использовать, переделать, в крайнем случае, и вырваться из тупика?

— Нужен специалист, — задумчиво ответила женщина. — Но это вне моей компетенции.

— Мы можем подзарядить аварийные приводы, — сказал я и почувствовал внезапную перемену в воздухе.

То же ощутили и обе Меллии. Дисплей замерцал и погас. По всему пульту отключились лампочки индикации. Фоновые шумы сменились тишиной. Воздух посерел, сгустился в наэлектризованную полупрозрачность. На поверхности предметов задрожали крошечные радужные волны, как цветовая абберация в дешевых линзах. В воздухе повеяло прохладой, будто распахнули дверцу гигантского холодильника.

— Конец, — теперь уже совершенно спокойно сказала женщина.

— Время останавливается, все волновые явления падают до нулевой частоты и тем самым прекращают существование, включая ту самую форму энергии, которую мы называем материей…

— Минуточку, — возник я. — Это не природный феномен. Кто-то воздействует на хромосомы!

— Откуда ты знаешь? — спросила Меллия.

— Не время для разговоров. Агент Гейл, — я взял старую леди за руку, — где вы укрылись во время нашего прибытия?

Меллия запротестовала, но другая ответила:

— В стазисной камере.

— Зеркала? Она кивнула.

— Мне… было стыдно сказать. Это так… трусливо.

— Пошли.

Я направился через безмолвный зал, сквозь холод и мертвенный воздух, вниз по проходу с зеркалами. Отражающие поверхности потускнели, но остались целыми.

— Быстрей! — поторопила старая Меллия. — Поле можем отключиться в любую минуту.

Из центрального зала донесся приглушенный грохот, как будто рухнула стена. Вдоль прохода лениво проползло облако не то дыма, не то пыли. Сзади замерцали желтые огни.

— Внутрь — быстро! — крикнул я.

— Нет — вы и… агент Гейл!

— Не спорь, девочка! — Я обхватил ее и подтолкнул к зеркалу. По поверхности бежали волны тусклого света. Меллия вырвалась.

— Идите, мистер Рейвел, не медлите! — сказала старшая Меллия, затем быстро повернулась и пошла к надвигающимся клубам дыма.

Меллия закричала. Я пихнул ее в зеркало. Крик оборвался. Женщина скрылась за сгущающимся облаком. Я шагнул в другое зеркало, как в туман. Оно замерцало вокруг меня, набухло неощутимым серым студнем и вспыхнуло разбитым стеклом. Пришла тьма.

Какое-то время я затаил дыхание и замер в ожидании удара, как бывает в предчувствии еще не грянувшей, но приближающейся катастрофы. Затем все исчезло.

26

Желтый свет развеял мрак. На его фоне обозначился силуэт человека, шагавшего медленно, словно преодолевая сопротивление воды.

Примерно в шести футах от него я осознал свою ошибку. Это был не человек. Карг. Тот самый, которого я дважды убил и один раз упустил.

Я не мог пошевелиться и перевести глаза. Карг пересек поле моего видения. В полном сознании я никак не мог уловить даже биение собственного сердца.

Движения карга были плавными и отрешенными. На плечах болтался простой костюм из черной кожи с застежками и ремешками. Взглянув на блок миниатюрных датчиков, пристегнутых к запястью, он что-то отрегулировал. До сих пор карг обращал на меня не больше внимания, чем на фарфоровую забытую безделушку.

Теперь он подошел поближе и оглядел меня. Я так и не встретился со взглядом его белесых равнодушных глаз. В поле зрения появились два человека. Они проплыли к нему и долго совещались. Вновь прибывшие несли что-то вроде вязанки дров. Затем повернулись ко мне и в полной тишине обошли кругом. Минуло какое-то время. Уголком глаза я уловил движение. Слева от меня скользнула в пазы тонкая плита из темно-зеленого стекловидного материала. Справа появилась другая. Один из людей принес тонкий лист. Он встал на край, и лист повис в воздухе без всякой поддержки. Человек толкнул его и тем самым закрыл обзор. Поначалу свет еще пробивался по краям, затем щит встал на место и оставил меня в темноте, словно внутри банки с краской.

Лишившись видимости, я утратил чувство ориентировки. Плыл вверх, вниз и даже летел. Уменьшался, расширялся до размеров вселенной. Не существовал…

С грохотом вернулся звук. Пришло удушье. По всему телу пробежала боль, словно на меня надели плотный, утыканный булавками облегающий костюм. Я мучительно напрягся, вздохнул и почувствовал биение своего сердца. Рев затих.

Задев коленкой стекловидную панель, я приготовился пнуть ее, когда стена вдруг упала и открыла большую комнату с высокими пурпурно-черными стенами, где меня ожидали три человека. Лица их были скорее напряженными, чем доброжелательными.