Миры Роджера Желязны. Том 8

Я вновь задумался над своей позицией и решил, что настало время исключений.

Мне не нравилось то, что происходило с Полем, но у меня не было достаточных опыта и знаний, чтобы пустить процесс в обратную сторону. Я должен что-то предпринять — вот только что? — для того, чтобы он обрел своей прежний нормальный вид, а там уж Поль расправится со своими врагами, как сочтет нужным.

Я думал об этом все время, пока мы шли к конечной станции. Голос, твердящий «Фэни», исчез. Я внимательно следил за Лариком в те моменты, когда он не руководил действом. Он внушал Полю мысли об Авинконете, где он станет пленником, как только кончится ночной ритуал.

Когда все покинули конечный пункт и вышли в огромную пещеру, Ларик на моих глазах обездвижил Поля, наслав на него паралич. Затем он стал выводить остальных. Мне казалось, что я мог бы снять чудовищную оболочку, удерживающую симпатичного мне юношу, но я колебался и не знал, что делать.

Я последовал за первым кандидатом, чтобы познакомиться с заключительной процедурой ритуала. Многих учеников на выходе из пещеры встречали наставники; поблизости я заметил и Маусглова. Конечно.

У меня уже созревал план, когда я вернулся в пещеру. Однако, увидев того волшебника, который ночью навещал Поля по пути на Белкен, я остановился и стал наблюдать.

От человека исходила небывалая сила. Он умело пользовался ей, чтобы повернуть процесс чудовищных метаморфоз, происходящих с Полем, вспять.

Вскоре Поль вернулся к своему прежнему виду, затем вновь замаскировался. Намерения волшебника, в сущности, никак не мешали моему плану, хотя Поль по-прежнему оставался в опасности.

Я вспомнил о теле Крендела, того огненно-рыжего человека, который недавно скончался. В данный момент никто им не интересовался; я проник в него и стал изучать, как оно работает. Я хотел, чтобы оно исполнило поручение: встретить и предупредить Маусглова, ожидавшего снаружи.

Глава 10

Маленький человек проскользнул в золотистое отверстие в центре комнаты, и оно тут же начало смыкаться за ним. Взгляду, брошенному сквозь это пульсирующее сияние, предстал бы не противоположный конец роскошной комнаты, а тот путь, по которому прошел человек в темных одеждах, — огромный украшенный гобеленами зал и галерея с колоннадами света и тьмы.

Затем сверкающий хрусталик сжался, сверкнул и погас. Ибал откинулся на подушки. Его дыхание участилось и стало глубже; на лбу заблестели капельки пота.

Вонни, сидящая возле него на коленях, нежно промокнула лицо друга голубым шелковым платочком.

— Совсем немного таких, — сказала она, — кто качественно исполняет заклятье прохода.

Ибал улыбнулся.

— Да, тяжело, — признался он, — и, говоря по правде, больше я этим заниматься не намерен. Сейчас, однако…

— …совсем другое дело, — закончила Вонни. Он кивнул.

— Что дальше?

— Теперь отдыхать.

— Ты знаешь, я не это имела в виду.

— Хорошо. Отдыхать — и все забыть. Я протянул ему руку помощи, выполнил долг чести.

— Так ли?

Ибал вздохнул.

— В моем возрасте честь и не имеет права требовать большего. Давно минули те деньки, когда я на этом не остановился бы.

Руки Вонни нежно скользнули по его волосам, обняли мускулистые плечи и погладили их. Затем она взяла бокал с холодным искрящимся вином и поднесла к его губам.

— Ты убежден в своей оценке случившегося?

— Только боги знают, что еще может произойти! — воскликнул Ибал. — Что-то крайне неестественное направило Маусглова ко мне с историей о том, что юноша, которому я покровительствовал, — сын старого Дета и сейчас похищен Райлом Мерсоном. Честь подсказывала мне, что я должен кое-что сделать для моего протеже, иначе Райл Мерсон погубит его. К счастью, единственное, что хотел Маусглов, — как можно быстрее переправить его обратно в Рондовал. Я только что осуществил это.

— И достаточно?

— Конечно, нет, если бы он был моим учеником. Но я только сделал ему одолжение. Я едва его знаю.

— Однако… — начала Вонни.

— Все, — отрезал Ибал.

— Нет, я не о том.

— О чем же?

— То, что ты сказал в самом начале, разве это может быть правдой?

— Я забыл, о чем говорил.

— Ты сказал, что это продолжение того, что произошло еще до рождения Поля…

— Лишь мое предположение.

— …того, что привело к войнам.

Ибал взял кубок из ее рук и сделал глоток.

— Да, я уверен, — наконец изрек он.

— И теперь все это может повториться?

Он пожал плечами.

— Или полностью закончится. Да. Я думаю, это может произойти; вернее, Райл верит, что это может произойти.

Ибал отставил кубок, поднял руки и внимательно посмотрел на них.

— Поль, по-видимому, проявил излишний интерес к чему-то очень могущественному и сверхъестественному, — сказал он, — но на его пути встречаются надежные друзья.

— Я говорю не о Поле. Я думаю о ситуации в целом, частью которой он стал. Это место — целое сборище весьма искусных представителей магии. Подобное случается лишь раз в четыре года. По-моему, мы имеем дело с большим, чем с простым совпадением. Тебе не кажется, что нам следует обратить внимание коллег на случившееся?

Ибал рассмеялся.

— Остановись и задумайся на минутку, — произнес он сквозь смех. — Полагаю, это самое худшее, что можно предпринять. В этом конфликте есть привлекательные стороны для обоих кланов. Некоторые усмотрят в нем выгоду, некоторые нет. Неужели ты действительно считаешь, что мы сможем добиться консенсуса? Да прямо здесь начнется следующая война!

Пока он говорил, Вонни напряглась, ее глаза расширились от удивления.

— Господи! — воскликнула она. — Возможно, ты прав!

— Так почему бы нам не забыть обо всем? — предложил Ибал окрепшим голосом. Он взял ее за руки. — Причем я точно знаю, с чего начать.

— По-моему, у меня началась головная боль, — промолвила Вонни.

Маусглов не оглядывался. Он отнесся к колдуну, отправившему его в Рондовал, как к необходимости. Если магия обернется против него, то случится непоправимое. Но если она поможет ему, он будет несказанно благодарен. До новой встречи с Полем лучше избегать внимания колдунов.

Маусглов произнес слова благодарности Давстиру, покровителю воров, — лишь он один оказывался полезным ему. Он молча молился ему, проваливаясь в космическую бездну и летя рядом со звездами.

Он обнаружил связку нитей заклинаний, которые оставил Поль, взялся за один узелок и произнес нужные слова. Затем повернулся и без всяких колебаний направился по запутанному лабиринту коридоров, ведущих в подземелье, долго блуждал по холодным туннелям с пляшущими тенями и наконец достиг входа, где среди руин лежала сокрушенная Полем огромная плита.