Миры Роджера Желязны. Том 8

Пробираясь между валунами, Маусглов вышел к месту, где умирает эхо, а стены и крыша теряются из виду; к месту, где кружится голова от звериной вони, а факелы меркнут в кромешной мгле. Оно тоже было знакомо ему, и он смело шагнул вперед, не испытывая той дрожи и трепета, которые испытывал несколькими месяцами раньше.

Многочисленные нагромождения чешуйчатых и шерстистых тел преграждали ему путь; большинство созданий спало околдованным сном так же, как и сам он спал когда-то. Некоторые, однако, предавались обычным дневным, недельным и месячным спячкам.

Идя к знакомой нише, Маусглов удивлялся тому, как когда-то сам спал здесь долгим сном. Он мог оказаться совсем в другом уголке мира, но где бы он ни был, его постоянно влекло сюда — хотя склонность эта не доставляла ему удовольствия. После двадцатилетнего магического сна под одной оболочкой заклятия вместе с Лунной Птицей, в нем зародилось странное чувство — что-то очень напоминающее дружбу и привязанность к гигантскому дракону. Маусглов много раз пытался объяснить для себя эту странную связь, приводя сложные доводы, основанные на собственной индивидуальности. Нет, ему совсем не нравились подобные размышления.

Подойдя к тому месту, где обычно отдыхал Лунная Птица, маленький вор в изнеможении прислонился к огромному валуну.

— Маусглов! Сколько времени мы не виделись!

Маусглов вздрогнул и отпрянул — горный выступ оказался плечом дракона. Но он тут же успокоился и положил руку на плечо друга.

— Да, я вернулся. Случилась беда. Нам нужна твоя помощь.

Огромное мощное тело зашевелилось. Лунная Птица начал вставать.

— Что произошло? — спросил он.

— Мы должны добраться до горы Анвил, отыскать там посох Поля и вернуть его ему.

— Он бросил его в огненный кратер…

— Да, он мне говорил.

— Но я вернулся, и огонь умер. Сейчас там лишь серые камни. Придется копать. Нужны инструменты.

Маусглов на мгновение задумался.

— Там есть комната, возле заднего двора, — проговорил он, вспоминая. — Я пойду туда и поищу что-нибудь. Встретимся во дворе.

— Мне легче доставить тебя туда. Это будет быстрее.

— Хорошо.

— Влезай!

Маусглов вскарабкался ему на спину. Минуту спустя они уже летели.

Глава 11

Поль проснулся от яркого света, бьющего прямо в лицо. Он повертел головой, стараясь уклониться от него, затем сел и открыл глаза.

Дверь в келью была приоткрыта.

Он прислушался. Из коридора не раздавалось ни звука.

Поль осторожно встал на ноги, прошел по келье и остановился в том месте, где стоял раньше, безуспешно пытаясь сотворить заклятие; там, где начали саднить его глаза.

Что это? Иллюзия?

Он протянул руки к дверному косяку и потрогал его. Затем легонько толкнул дверь. Она чуть-чуть сдвинулась. В этот момент он почувствовал, что кто-то беззвучно смеется над ним. Как будто нечто неясное, зловещее потешалось, видя его замешательство, его трепет. Это «нечто» обитало за гранью реальности и не имело с ней ничего общего.

Поль застыл, ожидая повторения ужасного смеха, но везде царила тишина. Наконец он рискнул идти вперед и вышел в коридор. Нигде никого не было.

Что теперь? Следует ли ему пройти тем маршрутом, которым шел Ларик? Или стоит обследовать замок? А может, лучше спуститься во двор, взять одну из летающих лошадок и бежать?

Последнее показалось Полю самым верным. Улететь, спрятаться и подождать, когда силы вернутся к нему. Тогда можно отправиться в Рондовал, сбросить свою чудовищную оболочку, снова вернуться сюда и разнести это зловещее место в пух и прах, как когда-то на горе Анвил. Это лучше, чем остаться в логове врага совсем беспомощным и послушным, как игрушка в чужих руках.

Он повернулся в сторону двора с конюшнями. И в тот же миг застыл на месте.

Бледное прозрачное пламя преграждало его путь.

— Итак, выбора, по сути, у меня не было, — грустно произнес Поль.

— А разве существует вообще такое понятие, как выбор? — раздался знакомый иронический голосок у него в голове.

— Полагаю, мне на собственном опыте предстоит убедиться в этом.

— Как и в большинстве случаев, — прозвучал ответ. Теперь в голосе проскальзывали миролюбивые нотки.

— Я не могу определить, друг ты или враг.

— Мы — представители. Однажды мы уже помогали тебе.

— А теперь…

— А у тебя есть причины сомневаться в тех, кто раньше помогал тебе?

— У меня возникло чувство, что я вовлечен в чужую игру.

— Точнее сказать, тебя вытянули оттуда.

— Ну, это весьма спорное утверждение. Но вы заявляете, что вы — представители. Представители чего?

— Перемены.

— Это слово можно понимать по-разному. Может, уточните? Что-нибудь более конкретное?

— Две силы правят миром: наука и магия. Иногда они враждуют друг с другом. Мы представляем сторону магии.

— Но это место едва ли можно назвать оплотом техники.

— Верно. Прямого столкновения здесь не происходит.

— Черт побери! Получить от вас ясный ответ, все равно что подоить дикую кошку! Почему нельзя просто сказать мне, что здесь творится?

— Правда — это священная штука, и мы свято охраняем ее.

— Очевидно, вы хотите сотрудничать со мной?

— Именно поэтому мы помогаем тебе вновь.

Поль попытался перейти к внутреннему зрению. Теперь все получилось легко и гладко. Он уловил человеческие очертания внутри пламени — маленькая мужеподобная фигурка, голова ее склонилась на грудь, руки скрывались в длинных рукавах. Оранжевая нить вилась возле правой руки Поля, на дальнем конце ее колыхалось пламя. Поль схватил нить пальцами и сжал в руке, спутав клубок. Родимое пятно тут же откликнулось пульсацией.

— Теперь ты скажешь мне все, что я захочу… — начал он.

Внезапно его руку обожгло словно огнем, все тело захлестнула боль. В бессилии Поль опустился на колени. Внутреннее зрение иссякло. Рука невыносимо ныла.

— Я был вынужден так поступить, — прозвучал голос в его голове.

— Ладно, — процедил он сквозь зубы. — Я сам найду правильный выход.

— Это было бы куда проще и сэкономило бы тебе массу времени, чем бесплодный разговор о том, что и кто здесь замешан.

Поль поднялся, поддерживая болящую руку здоровой.