Мисс Никто

Его зеленые, сейчас взволнованные глаза серьезно посмотрели на неё. И когда Ник умудрилась рассмотреть в них наглость? Вот Лин и наглость — совсем две разные плоскости, никогда не пересекающиеся при том.

— Ник… Можно я… — Он внезапно замолчал, мрачно взял её на руки и понес дальше. — Прости, временный заскок. Иногда бывает.

— А я бы ответила «да».

— Ты даже не знаешь, что я хотел спросить. И нет, не в таком твоем состоянии. И вообще… Нет…

Такого разочарования Ник давно не испытывала. Оставалась утешающая надежда, что он отвратительно слюнявый. Или мурчащий, как Маки.

— Лин, ты умеешь мурчать?

— Нет, высшие кошачьи не умеют этого. Я лишь прядаю ушами и урчу. А что, важно?

— Нет… Будем считать, слюнявый…

— Кто?

— Да так… — обреченно сказала она. — Никто.

— Ник, у кошачьих нет проблем со слюноотделением. Это проблема псовых, причем в человеческой форме у них таких проблем нет, это миф.

— Рогатые орки…

— Тебе нехолодно?

Она, прикрывая глаза, ответила:

— Если с закрытыми глазами, то нет. Мне на тебя холодно смотреть.

Лин хмыкнул:

— Прости, не до куртки было. Пришлось спешно оформлять документы. Я как-то не подумал, что местные стражи так придерутся к твоему кинжалу.

Ник подглядела одним глазом — он сосредоточенно смотрел на дорогу, собираясь её переходить. Если честно, то Ник без него затерялась бы в городке. Хорошо, когда есть нюх и по нему можно ориентироваться. А еще лучше, когда есть интерфон с приложением «Карты». Придется раскошеливаться и покупать интер, хотя бы ради непонятной фразы из детства «Принц должен уметь», вот она будет идиоткой, если такого номера не существует. Или звонок примет кто-то… Чужой.

— Лин, вот честно, что бы ты мне предложил из одежды, чтобы согреться, если бы я сказала, что замерзла?

Он, переходя дорогу, усмехнулся:

— Боишься оказаться закутанной в мою футболку или джинсы?

— Ну да, как-то так… — призналась Ник. — И тебя бы арестовали за непристойное поведение в общественном месте.

Лин опустил на неё взгляд:

— Ник, я бы просто перешел на бег, быстро доставляя тебя в тепло. Только и всего.

Она вздохнула:

— Я тебя обидела?

— Нет. Честно, нет.

— То есть ты начинаешь привыкать…

— Я давно привык к твоей манере общения. Ничего страшного. Хотя, думаю, и впрямь стоит ускориться — не хочешь в больницу, так тебя Ульв посмотрит.

— Ты меня сдашь Габриэлю? — сейчас проговаривать двойную фамилию Ульва было сложно. Авила-Ортега, не больше и не меньше.

— Он не больница и не врач. Он всего лишь медтехник, зато замечательный. И он же твой друг, Ник. Он не допустит бестактностей.

Ник пробурчала:

— Хорошо. Надеюсь, он умеет брить.

— Брить? — Лин перешел на плавный бег.

— Угу. Брить. Не ходить же мне неровно стриженной.

— Будешь ровно стриженной?

— Да, буду всех пугать лысиной и повязкой.

— В этом что-то есть, — признался Линдро.

— Это добавит мне необходимой брутальности? Чтобы меня наконец-то принимали всерьез.

Лин тихо рассмеялся:

— Это сделает тебя еще более хрупкой. Парни в очередь выстроятся, чтобы тебя защитить от всех, даже мнимых, угроз.

Ник прикусила губу — только Лина в этой очереди не будет. Потому что «не в таком состоянии и вообще…».

Глава 25. Домой

Перед общежитием в который раз все изменилось. Грузовики с ультрами стояли полностью закрытыми, ящики и инструментарий, щедро валявшиеся последние дни на тротуаре, исчезли. Хоть сейчас отправляйся в путь.

У крыльца толпой стояли парни из отряда, Брендон с Пересом и несколько техников, в том числе и Энни. Недовольные поди. Так бы уже были на половине дороги домой, а она своей выходкой все испортила.

Лин поставил Ник перед ними, и она хотела уже выдавить из себя, что просит прощения за задержку, как самый непосредственный сейчас Жердь тут же обнял её:

— Напугала до бабочек в животе!

Ник только и выдохнула ему куда-то в живот — здоровый же до ужаса:

— Эм, Себастьян, бабочки — это немного к другому!

Он отпрянул в сторону, давая место Брендону:

— Скажешь тоже! Насекомые, копошащиеся в животе, это страшно, Ник!

Осень обнимать не стал, лишь поправил её челку, наползшую на лицо:

— Ник, ты и оружие — страшное сочетание.

Она в который раз повторила:

— Я случайно. И вообще… Там стражи были неправы.

К ней подошел собранный, какой-то очень серьезный Мигель. Его не остановил даже Лин словами:

— Мигель, все хорошо…

Перес сухо, что у него означало крайнюю степень возмущения, сказал:

— Кто бы это ни был, кто бы не поднял на тебя руку — я разберусь и засажу в тюрьму до скончания веков.

Ник кашлянула:

— Мигель, это была перепуганная девочка-оборотень. Она испугалась, что я ловец. Давай, ты не будешь воевать с детьми.

Перес нахмурился и неожиданно признался:

— Буду. Буду, Ник, воевать с детьми. Боятся ловцов? Боятся пришедших на помощь людей? Значит, надо запускать образовательные детские программы, ломающие недоверие между видами. Так что… Буду воевать, Ник. И… Тебе надо отдохнуть. Сейчас тебя Габриэль осмотрит и баиньки… Выезд завтра утром, как только ты окажешься в состоянии выдержать дорогу.

— Я и сейчас в состоянии, правда. Давайте так — я сейчас быстренько сдамся Ульву, заберу свои вещи и… Домой, Мигель.

Брендон толкнул Мигеля в бок. Кто бы мог подумать — элитный Джонс так непочтительно обращался с не менее элитным Пересом:

— Она из самой элитной палаты твоей самой элитной больницы сбежала домой лечиться, а ты хочешь её уговорить остаться в общежитии. Да она впереди машин сопровождения рванет домой… Короче, парни… За вещами — выезд через полчаса. — Он снова поправил волосы у Ник — теперь на затылке, в попытке спрятать повязку. — Выздоравливай, Ник. И ради небес, не поворачивайся спиной даже к детям. До чего ты хрупкая — тебя обижают даже дети!