Мисс Райт и идеальная карьера

– Нет, с этим, хвала Пресветлой Деве, пока всё в порядке. Дело в другом – Даи теперь тяжело удерживать личину, а я связан контрактом. Съёмки очередного фильма о жулике Джиме вот-вот начнутся, но участвовать в них она не сможет.

– Разве это проблема? Стоит только свистнуть и тут же выстроится очередь из желающих сыграть со знаменитым Ферраном Истэном, – недоумённо пожала плечами я.

– Чтобы какая-то лохудра целыми днями крутилась рядом с моим Раном? – тут же взвилась Дайана. Зрачки её вытянулись в змеиные, из-под верхней губы показались клыки, а скулы и руки подёрнулись чешуёй.

– Ш-ш! – успокаивающе произнёс актёр и прижал голову жены к своему плечу, запустив пальцы в её волосы. – Успокойся, милая! Всё хорошо.

Неловкую сцену прервало появление служанки с сервировочной тележкой. Беседа продолжилась лишь после того, как она, переставив угощение на столик, удалилась.

– Как видишь, с самоконтролем у Даи тоже сейчас небольшие проблемы, – вручив мне чашку с чаем, продолжил Ферран.

Небольшие? Я чуть не подавилась, как раз в этот момент сделав глоток.

– Нервы, – сообщила Ди спокойно, будто не она минуту назад едва не заплевала всю гостиную ядом.

– Ей будет тяжело выносить постороннюю женщину возле меня.

– Тогда почему бы не выбросить из сценария главную женскую роль? – предложила я. – В конце концов, в книгах дамы Джима несущественны, это только в экранизациях им придали какой-то вес.

– Я пытался обсудить такой вариант с Рупертом, но кинокомпания категорически против. Они вложили много денег в выкуп прав и опасаются, что ликвидация романтической линии значительно снизит популярность серии, – пояснил Ферран.

– Жаль, но я всё равно не понимаю, чем могу помочь. – Я допила чай и осторожно покосилась на настенные часы, прикидывая, как бы побыстрее свернуть визит.

– Это же элементарно, – сунув в рот дольку лимона и блаженно прищурившись, заявила Ди. – Тебе всего лишь нужно сыграть девушку Джима.

– Что?

– Чему ты удивляешься? – хмыкнула Дайана. – Это же логично! Ты в курсе всех наших обстоятельств, нравишься режиссёру и не станешь посягать на моего мужа – идеальная кандидатка.

– Но я не актриса, я не умею играть!

– Ерунда, – отмахнулась Ди, – можно подумать от исполнительницы этой роли требуется что-то особенное. Достаточно быть хорошенькой и уметь глупо хлопать ресницами – вот прямо как ты сейчас.

– Но… – Слов не было, и даже мысли куда-то улетучились, ошеломлённые абсурдным предложением.

– Соглашайся, Аманда! – поддержал идиотский план актёр, на которого я перевела взгляд, рассчитывая, что он призовёт супругу одуматься. – Ты действительно лучшая кандидатура. Да что там лучшая – единственная!

– Да почему? – взвыла я.

– Потому что ты знаешь, что та, что протянет руки к моему Рану, мигом окажется с откушенной головой, – мило оскалилась из объятий пледа снова обернувшаяся змеёй Дайана.

И это был действительно веский аргумент!

ГЛАВА 4

Несколькими часами позже…

Дебаты выдались бурными – стороны никак не хотели принимать во внимание точку зрения друг друга. В итоге, когда мне, наконец, удалось выбраться из излишне гостеприимного змеиного логова, было уже слишком поздно возвращаться на работу. И Ферран лично, уже на другой, не такой помпезной машине, повёз меня домой. По дороге он мягко убеждал меня принять предложение. Соглашаться я не собиралась, но пообещала подумать, в обмен на помощь. Актёр охотно пообещал в случае чего подтвердить Алексу, что увёз меня не из торгового квартала, а сразу от редакции. Но наотрез отказался осторожно разузнать, как дела у Джайсона Сторма. Более того, он помрачнел, посуровел и заявил, что такой девушке, как я, следует держаться как можно дальше от этого оборотня. Допытываться, чем же так плох перевёртыш, я не стала – не хотелось придавать своему интересу особого значения. Так, простое любопытство – заметила знакомого на днях вот и спросила.

Распрощавшись с актёром возле подъезда, я медленно побрела на свой третий этаж, по пути соображая, что буду завтра рассказывать недовольному начальству. Но никакого завтра не случилось.

– Нагулялась?! – встретил меня на пороге обманчиво спокойный голос.

– Явилась?! – вторил ему восторженно-обиженно-завистливый.

Фрэйлы-младшие маячили в коридоре с жаждой крови в одинаково голубых глазах. "За что?" – мысленно возопила я и приготовилась врать.

Вечер получился долгим и напоминал не прекращающуюся ни на миг пытку. Допрос с пристрастием вели сразу два палача, и ни один из них не отличался милосердием. Алекс грозил лишением премии и вообще увольнением и дотошно выспрашивал детали общения со звездой экрана. Особенно его интересовало, присутствовал ли при этом Руперт Малиформ. Периодически сосед срывался на описание урона, нанесённого мною его нервам, и обещания проредить кое-кому зубы – к счастью, не мне. Руми же приставала с требованием подробностей, дулась, что я не взяла её с собой, и предлагала свою кандидатуру на роль кинематографической партнёрши Феррана Истэна.

Не вдаваясь в суть проблемы, было очень сложно объяснить, почему именно мне выпала подобная честь. Рассказать о проблемах Дайаны я никак не могла, даже если бы захотела, – мешала данная при посвящении в эту тайну клятва. А без этой информации картина выглядела на редкость абсурдно. И даже то, что я отправилась обсуждать перспективное сотрудничество с киношниками в разгар рабочего дня, не имело никакого логичного объяснения, если не брать в расчёт капризы беременной змеи.

Истязать меня вопросами Фрэйлы прекратили далеко за полночь. Алекс, язвительно заявив, что никак не может оставить без присмотра будущую звезду кинематографа, устроился ночевать на диванчике в гостиной. Мысленно пожелав ему отлежать себе все бока, я скрылась за дверью своей спаленки, кое-как стянула одежду и, даже не удосужившись умыться, упала на кровать.

***

Следующим утром…

– Тебе никогда не говорили, что если будешь слишком сильно кривляться, то однажды явится фея и ткнёт волшебной палочкой в глаз? – Это было произнесено с такой невозмутимостью, что я даже не сразу поняла, какую ахинею изрекает сосед.

– Что?! – возглас вырвался вопреки твёрдому намерению молчать, а ведь я продержалась целых полчаса.

– Ну вот, голос прорезался, – обрадовался Алекс. – Хватит кукситься, Одуванчик. Выразительно сопеть на непосредственное начальство – признак крайнего непрофессионализма. Кроме того, если ты будешь и дальше так надувать щёки, кожа на них растянется, а потом обвиснет, и мне придётся тебя уволить. Не могу же я позволить лицу "Вестника" быть настолько унылым.

Я смерила Фрэйла-младшего презрительным взглядом и отвернулась к окну. До редакции оставалась какая-то пара кварталов, следовательно, терпеть неприятное соседство было уже недолго. Хотя надеяться, что он сразу же удалится в своё начальственное логово и оставит меня в покое, было несколько наивно, признаю.

Наверное, накануне Алекс действительно перенервничал из-за моего исчезновения. Или же, что более вероятно, необходимость меня дожидаться и отчитывать сорвала какие-то важные планы на вечер. Как бы там ни было, но сегодня этот мерзкий, гадкий, подлый человечишка отыгрывался по полной программе. В чём-то я была сама виновата. Например, не стоило забывать о коротающем ночь на диване надсмотрщике и по привычке полусонно брести на кухню в одном тоненьком халатике на голое тело. Разумеется, несносный тип был уже там и не преминул приписать мне попытку совращения с целью влезть в славное семейство Фрэйлов.

И уж точно мне не надо было отвечать на грязные инсинуации метанием чайника. Он, в смысле чайник, был полным и горячим, и только хорошая реакция Алекса спасла мои же ноги от ожогов. А ещё не следовало гордо отказываться от приготовленного соседом омлета и подозрительно коситься на вазочку с печеньем. И шипеть на подколки о новой диете, явно вызванной желанием похудеть, дабы неуловимый Джим мог ловко отбиваться мною от очередных киношных бандитов.

Словом, я и сама не заметила, как разругалась не только с соседом, но и с его истерично хихикающей всё утро сестрёнкой. Просто удивительно, что из всех людей и нелюдей, которых я встретила за свою уже почти двадцатилетнюю жизнь, только эти двое были способны настолько вывести меня из себя.