Мисс Винчестер

– Нашла время для шуточек! – злобно рыкнул Дин в ответ на мой смех. Безостановочный и беспричинный, он начал пугать и меня, и окружающих. Сама того не замечая, я перешла с истерического смеха на искренний плач и, попятившись к стоящей позади стене, медленно опустилась на пол.

– Джен, что за… – заплетающимся языком начал отец, наконец вырвавшись из рук Каса. – Прекращай реветь, чудовище, – ласково прижимая меня к себе, сказал он, качнув головой ангелу. Тот понял знак и через несколько мгновений я потеряла сознание, сразу же после легкого прикосновения небожителя.

С момента первого предупреждения прошла целая неделя. Кас приходил каждый день, чаще всего утром, и мы просто разговаривали ни о чем. Он следил за каждым моим движением, наблюдал за приготовлением завтрака, составлял компанию и при штудировании словарей, но при проявлении первых сумерек его как ветром сдувало. Многое в нашем общении изменилось – темы были размытые, никаких рассуждений о небесах, недавних происшествиях, а тем более о наших взаимоотношениях не было и в помине. Да что там говорить, Кас даже по имени называл меня все реже, чему я даже не искала объяснений. Именно из-за этих перемен я и удивилась, когда в половине двенадцатого ко мне заявился ангел.

– Кас? Что ты здесь делаешь? – удивленно спросила я, нервно затушив сигарету. В последнее время я почему-то чувствовала какой-то стыд, демонстрируя свои пороки перед Кастиэлем.

– Я не знаю. Просто мне захотелось прийти и… – на мгновение мужчина замялся, опуская взгляд, но через какое-то время все же смог выдавить из себя окончание фразы. – Захотелось увидеть тебя.

– Неожиданно. Но я уже собиралась ложиться спать, так что если ты надеялся на беседу…

– Нет-нет, ты ложись, а я… Я просто побуду здесь, – немного смущенно произнес ангел-хранитель, робко присаживаясь на краешек кровати. Нервно улыбнувшись, я потушила свет и, поймав на себе ожидающий взгляд мужчины, растерялась.

– Кас, мне нужно переодеться.

– Да, конечно, – кивнув головой, ответил он, продолжая смотреть прямо на меня из глубин потемневшей комнаты.

– Кас, но… А, к черту тебя. – Плюнув на все, я повернулась к нему спиной и стянула майку, швыряя ее на пол, куда в скором времени последовали и шорты с бюстгальтером. Не обращая внимания на раздавшийся позади хрип, я надела мужскую футболку неправдоподобно больших размеров, служившую пижамой, и улеглась в постель, бросив ангелу «Я предупреждала».

Закутавшись в одеяло, я молча смотрела на спину Кастиэля, который так и не решался повернуться ко мне лицом. Ни о каком сне не могло быть и речи – как и любой другой ночью, сейчас меня одолевали самые разнообразные мысли, но в тот вечер они все были прикованы к ангелу-хранителю, сидящему на краю моей кровати.

– Джен, – тихо позвал меня Кас, даже не оборачивая головы, – Что люди называют любовью?

От неожиданности у меня пропал дар речи, так странно было слышать подобный вопрос от этого мужчины, особенно если учесть те чувства, что я к нему испытываю. Взяв себя в руки, я глубоко вздохнула и, сев на кровати, все же нашла в себе силы ответить:

– Для каждого человека это слово обозначает что-то свое, Кас. До встречи с тобой я тоже думала, что уже любила кого-то, но теперь понимаю, что это было лишь глупой ошибкой. Прости, что я не могу тебе этого объяснить. Любовь нужно почувствовать, а не облачать в слова.

Медленно повернувшись, ангел странно посмотрел на меня, словно пытаясь что-то прочесть в моих глазах.

– Но как узнать, любовь это или нет? Как не ошибиться?

– Просто прислушайся к себе. Ты поймешь, сразу же поймешь, – прошептала я, сжав ладонь ангела. Замолчав, он опустил взгляд, действительно стараясь услышать, понять себя самого. Через несколько бесконечно тянущихся минут Кас перехватил мою руку, переплетая наши пальцы, и поднял глаза на меня.

– Что ты делаешь? – испуганно спросила я, когда Кастиэль подсел ближе, сократив расстояние до минимума.

– Падаю.

Я должна была остановить его, запретить, влепить пощечину или просто убежать – сделать что угодно, лишь бы не позволить Кастиэлю подвергнуть себя опасности. Но я поддалась своим желаниям, поддалась ему, такому родному и одновременно бесконечно далекому, поддалась возможности наконец приблизиться к этому неземному существу, любовь к которому стала проклятием. Дрогнув, когда его ледяная ладонь легла мне на талию, я замерла в нерешительности, боясь, что все же неправильно поняла действия Каса, а возможно даже надеясь на это. Но эта призрачная надежда ускользнула, когда ангел едва ощутимо провел тыльной стороной ладони по моей щеке, осторожно убирая выбившуюся прядь волос. Дыхание окончательно сбилось, и я зажмурила глаза, боясь, что все исчезнет, если я буду так пристально вглядываться в каждое движение Кастиэля. Почувствовав его разгоряченное дыхание, я нервно смяла в ладонях бежевый плащ. Все мысли в голове спутались в один неразрывный клубок, мешая мне ясно осознавать все происходящее, но это уже было и не нужно, когда я почувствовала осторожный, даже немного испуганный поцелуй. Скорее всего он длился не больше десяти секунд, но они показались мне вечностью, промелькнувшей за одно жалкое мгновение, которого было бесконечно мало. Нет, мы не начали в бешеном ритме срывать друг с друга одежду, отрывая пуговицы и куски ткани, лишь бы скорее добраться до желанного тела. Даже одна эта мысль по отношению к Кастиэлю казалась дикой и неестественной. Осторожно, неторопливо, мы изучали это странное чувство, не прерывая поцелуя, учились понимать друг друга, воспринимать иначе. Это был новый опыт не только для Кастиэля, но и для меня, ведь это был самый первый настоящий поцелуй – не скоростной обмен слюной, не часть прелюдии перед трахом, а поцелуй ради поцелуя. Воссоединение с любимым человеком, а не со случайным парнем, имени которого я не вспомню уже через десять минут, и это ощущение чистоты и правильности было для меня абсолютно незнакомым.

Не меньше часа мы просто сидели друг перед другом, обнявшись, иногда разрывая зрительный контакт ради очередного легкого и бесконечно нежного поцелуя, какой мог подарить только ангел. Сидя у него на коленях и сжимая вечно холодную ладонь, я не хотела ничего большего. Впервые со времен нашего знакомства я ощущала, что наконец смогла его почувствовать, понять те эмоции, что испытывал он, и наконец стать с ним единым целым. Ни одного слова, только взгляд и едва ощутимые прикосновения, заменявшие миллионы признаний и клятв, которые своей пустотой и тривиальностью не могли передать и сотой доли тех чувств, что переполняли нас в тот вечер.

Через какое-то время поцелуи перестали быть такими короткими и легкими, становясь все продолжительнее и настойчивее. Взъерошивая волосы Каса пальцами, я медленно сходила с ума от того, насколько крепко он прижимал меня к себе, насколько близок был в ту ночь. Неожиданно для нас обоих он подхватил меня на руки и уложил на кровать, ложась рядом. Теперь инициативу пришлось перехватить мне, поскольку ангел мгновенно растерялся, поняв, что зашел слишком далеко. Нежно поцеловав мужчину в шею, я оторвалась от него и тихо спросила, глядя прямо в глаза:

– Ты уверен?

Замявшись, Кастиэль тяжело вздохнул и сел на кровати, отстраняясь. Я еле сдержалась, чтобы не стукнуть себя по лбу за то, что сама же все испортила, но все же села позади ангела, осторожно обнимая его за плечи:

– Кас, не молчи. Пожалуйста, только не молчи, – попросила я, уткнувшись носом в плечо своего ангела-хранителя. Тот снова вздохнул, перехватив мою ладонь, и шепотом ответил:

– Я не уверен. Абсолютно не уверен, Дженнифер. Я не боюсь наказания, каким бы суровым оно ни было, я боюсь, что оно коснется и тебя.

Легонько поцеловав взволнованного мужчину в висок, возможно, продлив поцелуй немного дольше положенного, я тихо прошептала, крепче прижимая к себе Кастиэля:

– Прекрати оберегать меня с маниакальным усердием.

– Не могу. Я твой ангел-хранитель, Джен, я обязан оберегать тебя. Обязан удержать от всех этих глупостей, которыми ты губишь свою жизнь…

– А что толку держать меня, если ты тоже падаешь? – процитировав фразу из позабытого фильма, я потянула Каса к себе, не встретив никакого сопротивления. Скинув плащ и пиджак, он уже более уверенно, но все еще с какой-то едва ощутимой опаской смял мои губы своими, нежно обнимая за талию. И только тогда начала бояться и я, занервничала так, будто сама теряю девственность. «Нечего бояться, ты же его любишь, Джен!» – мысленно кричала я, пытаясь успокоиться, когда, преодолевая неуемную дрожь в пальцах, пыталась расстегнуть непокорные пуговички на рубашке ангела. Галстук соскользнул на пол, куда тут же отправилась и побежденная совместными усилиями рубашка. Набравшись смелости, я оторвалась от непрерывного поцелуя Кастиэля и осторожно прикоснулась губами к его щеке, а затем медленно начала спускаться к шее, перевернув ангела на спину. Видимо, в тот момент из ниоткуда появилось доселе дремавшее раздвоение личности, ведь иначе я никак не могу объяснить то, как внутри боролись два сумасшедших желания: забыться вместе с любимым и убежать навсегда, сменив документы и место жительства, лишь бы навсегда остаться ненайденной. После каждого леденящего прикосновения мне хотелось остановиться, уберечь ангела-хранителя от расплаты, которая обязательно его настигнет, но эгоистическое желание стать для него самым близким человеком, доказать самой себе его любовь и преданность не оставляло ни малейшего шанса ни страху, ни здравому смыслу.