Миссис Марч

В тот день телефон звонил два раза. Когда миссис Марч в первый раз сняла трубку, то услышала только тишину. Когда позвонили во второй раз, миссис Марч напряглась, увидев, как Марта прикладывает трубку к уху.

– Что они говорят, Марта? – спросила она хриплым голосом. – Не слушайте их!

Она бросилась к Марте, и та смущенно протянула ей трубку. Миссис Марч схватила ее дрожащими руками и прижала к виску. С другой стороны провода не доносилось никаких звуков, даже никаких возгласов или хихиканья.

– Кто бы вы ни были, прекратите звонить! – крикнула она в трубку, перед тем как ее повесить.

Марта покачала головой и сказала:

– Телемаркетологи.

* * *

Во второй половине того дня миссис Марч отправилась наверх, чтобы забрать Джонатана из квартиры Миллеров. Дверь открыла Шейла в свободном свитере и белых мужских спортивных носках.

– О! Здравствуйте! Заходите!

Похоже, Шейла удивилась при виде ее, хотя миссис Марч ей звонила и предупредила, что сейчас поднимется.

Миссис Марч робко зашла в квартиру. Она никогда раньше не бывала у Миллеров; обычно Джонатан уже ждал ее у двери, когда она его забирала.

– Хотите что-нибудь? – спросила Шейла. – Кофе? Чай?

Шейлу никто не назвал бы красавицей, но она была симпатичной – с высокими, покрытыми веснушками скулами, гладкими светлыми волосами, которые, казалось, всегда блестели. Она была в очках для чтения, благодаря которым выглядела интересной. Сняв их, она небрежно зацепила дужку за ворот свитера и оставила так висеть. Миссис Марч никогда не шли никакие очки. Они подчеркивали все недостатки ее лица.

– Было бы замечательно выпить чаю, – ответила миссис Марч.

Она пошла за Шейлой на кухню, глядя на ее узкую спину и тонкую талию. Шея сзади казалась голой, тонкий светлый пушок был едва различим при искусственном освещении. Миссис Марч часто замечала за собой, что ее просто тянет рассматривать фигуры других женщин. Ее собственное располневшее и некрасивое тело не шло ни в какое сравнение с гибкой, стройной и угловатой фигурой Шейлы.

Она использовала короткий путь на кухню, чтобы осмотреть все, что только удастся, в квартире и отметить это для себя. Сразу становилось очевидно, какой стиль выбрала Шейла – игривый, современный, причем особых усилий она не прилагала. Это все читалось в марокканских коврах, в диване, обитом бархатом горчичного цвета с изображением чаек. У Миллеров была сделана интересная подсветка – встроенная в потолки вместо того, чтобы вешать настенные бра, люстры над головой или ставить торшеры. Благодаря веселенькой дорожке на полу коридор казался светлее и короче. Хотя планировка квартиры была такой же, как у Марчей, выглядела она по-другому. Более современно. Лучше. Миссис Марч задумалась, не поднимался ли сюда кто-то из швейцаров, в особенности осуждающий швейцар, работающий в дневную смену. Сравнивал ли он эту квартиру с ее собственной?

– Вы переместили кухню? – спросила миссис Марч у Шейлы, когда они в нее вошли.

Кухня Марчей располагалась рядом с входной дверью. Кухня у Миллеров находилась дальше по коридору, в той части квартиры, где располагался кабинет Джорджа.

– О да. Мы хотели сделать гостиную побольше. Снесли старую стену кухни и соединили два помещения. Так получается больше света.

Миссис Марч поджала губы. Она неловко уселась на один из высоких табуретов, стоявших вокруг кухонного островка, – юбка задралась на бедрах. Шейла включила чайник и стала разминать тонкие пальцы с красными ногтями. Казалось, она всегда была со свежим маникюром. Вполне возможно, что Шейла сама занималась ногтями – это оказалось бы как раз в ее стиле (беззаботная, с легким характером, лишенная всякой натянутости), но они были так идеально подстрижены и отполированы, что миссис Марч оставалось только надеяться: такими они получаются потому, что Шейла тратит в салоне сотни долларов. Пока она раздумывала об этом, Шейла достала из шкафчика две чашки. Они оказались очаровательными, но не одинаковыми, хотя и явно из одного сервиза, что также отметила миссис Марч.

– Молоко? – спросила Шейла.

– Пожалуйста.

Шейла открыла холодильник, послышался легкий звон стеклянных бутылок и банок. Внутри все стояло очень аккуратно – были видны ряды различных контейнеров с этикетками. Миссис Марч восхитилась такому рациональному, эстетически приятному способу организации хранения, и дверца холодильника закрылась. Шейла не стала переливать молоко в молочник, а просто бесцеремонно поставила упаковку перед миссис Марч. Она так и стояла там на протяжении всего чаепития, и с нее на блестящую поверхность стола стекала влага.

Когда Шейла залила кипящей водой из чайника сухие чайные листья на дне каждой чашки, миссис Марч склонилась поближе, удивившись при виде того, как листья превращаются в цветы. Шейла заметила ее удивленный взгляд и улыбнулась.

– Это китайский цветочный чай, – пояснила она. – Красиво, правда? Мы в прошлом месяце купили его в Пекине.

– Восхитительно. Хотя такое долгое путешествие. Как его перенес Алек?

– Мы не брали с собой Алека. Мы с Бобом ездили вдвоем.

– О-о, – только и произнесла миссис Марч, почувствовав раздражение от того, что, очевидно, Шейле и Бобу было недостаточно просто жить вместе. Им требовались еще и романтические путешествия по всему миру, даже хотя они были женаты, по крайней мере, десять лет. – Как мило.

– Да. Мы нашли этот чай в миленьком магазинчике рядом с нашей гостиницей. Я не смогла устоять.

– Поразительно, – ответила миссис Марч, добавив в голос совсем чуть-чуть колкости. Она напрягала мозг в попытке вспомнить, чем Боб Миллер зарабатывал на жизнь, чтобы позволить себе путешествие в Китай.

Они молча потягивали чай маленькими глотками. Миссис Марч смотрела в чашку на разворачивавшиеся чайные листья, которые теперь все больше и больше напоминали толстого паука, раскрывающего лапки, которые до этого были подогнуты. По упаковке молока скатилась капля и упала на стол. Шейла неожиданно начала снимать свитер. Миссис Марч поморщилась при виде того, что стало открываться ее взору: гладкая ключица Шейлы; торчащие ребра, которые стали видны сквозь футболку, когда она подняла руки над головой; тонкие мускулистые руки. Миссис Марч заерзала на своем табурете и непроизвольно натянула рукава на запястья. Больше не в силах терпеть тишину, она произнесла:

– Мне очень нравится, как вы оформили квартиру.

Шейла широко улыбнулась ей, и миссис Марч заметила, что у одного из ее передних зубов откололся крошечный кусочек.

– О, спасибо. Вы бы видели, в каком она была состоянии до нас. Все было ужасно. Здесь очень долго жила старуха. В конце жизни она почти не выходила из дома.

– Она здесь умерла?

– О нет, ничего подобного. Но воняло так, будто умерла здесь. Я боялась открывать шкафы.

– В них что-то было? Насекомые? – с надеждой спросила миссис Марч, потягивая чай.

– Понятия не имею. Мы избавились от всех этих старых встроенных шкафов, практически не раздумывая. И очень хорошо, что избавились. Сейчас у нас современная гардеробная. Из сосны.

Миссис Марч прищурилась.

– Хотя нет, никаких насекомых я не видела, – продолжала Шейла, слегка покусывая ноготь, при этом красный лак необъяснимым образом не трескался и не отваливался, что приводило в ярость миссис Марч.

– Нам повезло, что в здании нет тараканов, – заметила миссис Марч.

– Боже, да, – согласилась Шейла. – Я бы умерла, если бы увидела таракана. Отвратительные создания.

– Вы точно их не видели? – уточнила миссис Марч.

– Боже, нет. – Затем Шейла нахмурилась и добавила: – Но я хотела сказать: а с какой стати? Я же убираюсь.

Она рассмеялась, демонстрируя зуб со сколом и розовые, как соски, десны. Миссис Марч заставила себя тоже рассмеяться, хотя в ее смехе и слышались истерические нотки.