Миссия в июнь 1939 года

За полчаса до полуночи три человека вышли из здания дачи и быстро забрались в легковушку, стоящую у калитки штакетника, запустился двигатель, и машина тронулась по подсыпанной мелким гравием дороге. Встречных машин не было, и водитель довольно быстро домчался до одиноко стоящей на окраине леса другой дачи, огороженной небольшим забором. Предусмотрительно выключив свет, он остановился метров за сто от нее. Майор обратился к спутнице: «Готовь шприц со снотворным». Та быстро достала из сумки коробочку из нержавеющей стали, достала ампулу и, отломив конец, наполнила шприц. Они вышли наружу. Тихонько оторвав несколько досок от забора, Артем пробрался внутрь участка, затем за руку помог спутнице перебраться к нему. Тихонько подкравшись сбоку к зданию, он остановился, видя, что на крыльце дежурит охранник, он негромко стукнул по стене, но так, чтобы тот услышал. Оглядевшись вокруг, в свете молний дежуривший вынул наган и направился прямо к стоящим за углом людям. Как только он поравнялся с ними, майор не сильно, но резко ударил его ребром ладони по горлу, тот присел, хватая воздух ртом. Артем обхватил его шею локтем и дал знак Нете, та, задрав плащ-палатку, вонзила иголку шприца в руку охраннику. Через минуту тот перестал сопротивляться и обмяк. Подтащив парня к углу здания, где было сухо, майор быстро перочинным ножом вынул штапик из большого окна летней веранды, затем стекло и ловко забрался внутрь. «Жди крика совы», — сухо приказал он спутнице и исчез во тьме.

Терраса дачи старшего майора Гришаева, 00:00

Уже несколько часов шел заунывный дождь, не приносящий разрядки атмосферы, и вся природа ожидала грозу. Лазарь Гришаев с женой Саррой уже собирались ко сну после обильного застолья с выпивкой. Было очень душно, и заснуть даже в гостиной представлялось невозможным.

— Дорогой, — простонала изнеженная супруга, — давай ляжем на террасе, там больше воздуха, я постелю там, — через полчаса они лежали на разложенном диване, и она вновь обратилась к мужу. — Ты все опасаешься мести за того нищеброда Ваньку Шлыкова с его дурой женой-гойкой?

Он посмотрел захмелевшими глазами на жену и невнятно промычал:

— Ты видишь, что делается? Сущий ад на улице.

В этот момент огромный ствол молнии ударил в землю рядом с домом и раздался такой грохот, что в окнах зазвенели стекла.

У женушки апломб враз весь пропал. Прижавшись к мужу она, стуча зубами, пробормотала:

— Чай ничего, все-таки охранник на крыльце и пистолет у тебя под подушкой.

Он обнял ее правой рукой и, обдав водочным запахом, буркнул:

— Давай спать, — через несколько минут она мирно засопела.

…Что-то сильно стукнуло внутри террасы и муж, спавший неглубоко, открыл глаза: гроза успокоилась, и было тихо, лишь дальние отблески молний периодически освещали помещение террасы; в дальнем углу был виден силуэт человека во всем белом, у энкавэдэшника мурашки пошли по коже, он хотел достать из-под подушки наган, но его там почему-то не оказалось. Дрожащим голосом он спросил: — Кто ты, что тебе здесь надо?

— А ты подойди поближе, — глухим голосом, растягивая слова, произнес силуэт и стал манить белой рукой.

С легкой дрожью в ногах мужчина подошел к стоящему в углу и в ужасе отпрянул назад, защищаясь руками:

— Нет! Этого не может быть, Ванька Шлыков, я сам видел, как тебя расстреляли, ты не мог никак сюда явиться!

Призрак в белой одежде плавно подошел к упершемуся задом в стол старшему майору и схватил его руками за горло, в ужасе негодяй наблюдал перед собой белое, как снег, лицо с черными впадинами глаз и стучавшими в злобе зубами.

— А разве к таким негодяям приходят только живые? Я решил мертвый к тебе прийти и послушать, как ты оболгал мою Марфу в колдовстве, а меня в том, что прикрываю заговор против наркома Ежова. Хоть раз в жизни скажи правду, ха-ха-ха-ха, — раздался ужасный смех призрака. Старший майор весь трясся от страха, дышать ему было тяжело, так как призрак душил его, но и все члены свела судорога, он не мог ни пошевелиться, ни выдавить ни слова. — Раз ты не хочешь ничего говорить мне, тогда позову из могилы свою жену, пусть она поговорит с твоей благоверной.

Раздался громкий и протяжный крик совы, дверь на террасу скрипнула, и в открывшемся проеме замаячил еще один призрак в светлом плаще и белом берете, он с вытянутыми руками направился к кровати жены, которая проснулась и в ужасе наблюдала происходящее. Подойдя к трясущейся Сарре, призрак женщины оскалился черным ртом и прошипел:

— Рассказывай, гадина, как твой мерзавец честным людям дела шил, как моего Ваню под пулю подвел, иначе выдавлю твои поганые глаза, — он согнул свои длинные пальцы, чтобы вцепиться ей в лицо, полное ужаса!

— Не надо, я все расскажу, — заревела Сарра и уже сквозь слезы продолжала. — Ежову не нужен был Шмелев, так как он тяготел к Берии, и он начал убирать его людей. Когда очередь дошла до майора Шлыкова, Лазарь ввел в дело болтавшегося у него на крючке педераста из наркомата торговли, и тот дал ложные показания на Вас, — она заверезжала и закрыла лицо скрещенными руками.

Призрак, держащий за шею Лазаря, несколько ослабил объятие и шипящим голосом спросил:

— Куда же ты дел этого твоего свидетеля? Говори, — при этом он поднес к глазам остолбеневшего энкавэдэшника светящуюся матовым светом штуковину. — Рассказывай, иначе сейчас ты ослепнешь.

Еще больше испуганный таким необычным свечением старший майор рассказал, как убил лжесвидетеля и закопал его в лесу примерно в километре отсюда:

— Но это еще не все. Комиссар Госбезопасности 3-го ранга Палевский, старшие майоры Гриневич и Норт, майоры Чебукович и Платонов — вместе мы составили группу с целью устранения Шмелева, чтобы подобраться к Берии и затем потихоньку сместить его.

— Превосходно! На первых порах этого достаточно, остальное потом выложишь, — неожиданно призрак сильно ударил энкавэдэшника в солнечное сплетение, и тот, потеряв сознание, рухнул на пол. Завернув ему руки за спину и надев на них наручники, привидение подошло к испуганной жене. — Говори, сучка, где твой ублюдок прячет копию дела на меня? Иначе ослеплю и живую в землю закопаю, узнаешь, как лежать там, на глубине метр восемьдесят, — он поднес к ее глазам светящийся аппарат и потянулся к ее горлу.

— Я хочу жить, только не закапывайте меня! — истерично заверещала испуганная до предела баба. — У мужа в кармане ключи от сейфа, который находится в гостиной за картиной.

Вынув из кармана лежащего на полу старшего майора ключи, быстро отыскав в зале картину, Артем вынул оттуда несколько папок с делами, снова запер сейф, вытер ручку и ключи платком, вернулся на террасу. Подойдя к Сарре, он уже с ухмылкой сказал:

— Все, голуба, протягивай ручки, я и тебе браслетики надену, в них ты будешь лучше смотреться.

Было уже без четверти два, когда, затащив охранника в помещение дачи, Артем с Нетой подвели супругов Гришаевых к легковушке, стоящей на обочине.

— Куда вы нас повезете? — изумленно спросил очухавшийся Лазарь.

— На тот свет, соколики, на тот свет, — засмеялся майор и затолкал обоих в эмку. Когда Нета села спереди, дал распоряжение водителю. — Давай, сержант, на дачу Шмелевых.

Дача комиссара Шмелева

Какой был пассаж, когда перед глазами не спавшего комиссара 2-го ранга предстали ничего не понимающие Лазарь и Сарра Гришаевы, они стояли посреди гостиной, щурясь от яркого света лампочки, висевшей над ними. Комиссар несколько раз обошел их, убедившись, что они в наручниках, покачал головой и улыбнулся в адрес стоящих чуть вдалеке молодых людей. Было видно — он торжествовал. Можно было только догадываться, что думал этот абсолютно честный человек в этот момент, когда справедливость и правда готовились восторжествовать над злом и подлостью. Майор подошел к комиссару и передал ему несколько папок, изъятых на даче Гришаевых, сверху было дело Шлыкова.

— Что, Лазарь, — обратился к нему комиссар, — похоже, ты все-таки докрутился, и на сей раз дружки тебе не помогут.

— Как все это понимать? И что это за театральные постановки, кто эти люди, которые проникли к нам на дачу? — дрожащим голосом спросил Гришаев, немного овладевший собой. — Дешевые приемы применяете, Игорь Витальевич.

Комиссар взял левой рукой Лазаря за воротник плаща:

— Не тебе меня судить, ублюдку, который всех своих подозреваемых допрашивал с пристрастием, даже сам на других допросах выступал, как заплечных дел мастер, замучил и отправил на тот свет не один десяток людей. Теперь сам на себе сполна испытаешь все прелести машины, разработанной твоим патроном Ежовым, дай Бог, чтоб ты оказался ее последней жертвой, — он приказал стоящему у двери сержанту отконвоировать обоих в гараж и там запереть до утра. Подойдя к молодым людям, Игорь Витальевич поцеловал Нете кончики пальцев, а Артему крепко пожал руку и обнял. — Какие слова придумать мне, чтобы выразить всю ту благодарность, которую я сейчас к вам обоим испытываю?! Доброе имя Вани Шлыкова и его жены будет восстановлено, — комиссар стоял со слезами на глазах. — Что смотрите и улыбаетесь? Идите смывайте этот ужасный грим и отдыхайте, завтра отправлю гадов в Москву и поговорим.